Западноевропейская поэзия XX века - [134]

Шрифт
Интервал

И самолет садится распластав крыла
А в небе ласточкам-касаткам нет числа
Вороны соколы сычи и чибисы
Летают марабу фламинго ибисы
Летает птица Рок[202] прославлена молвой
Играя черепом Адама первой в мире головой
Крича влюбленный в горизонт летит орел
Колибри крохотные чуть побольше пчел
И однокрылые вдвоем, летая[203]
Красуются посланцы стройные Китая
Летит голубка непорочная душа
Павлин и птица Лира следом свита хороша
И сам себя рождающий костер
Взлетев из пепла Феникс крылья распростер
Все три сирены прилетели вскоре
Покинув с песней гибельное море
Так все пернатые в лазури нерушимой
Братаются с летающей машиной
Затерян ты в толпе затерян ты в Париже
Автобусы мычат они тебе всех ближе
Берет за горло скорбь любовная тебя
Ты нелюбимый понимаешь ты скорбя
Ты в монастырь ушел бы в старину
Молитву ты скрываешь как свою вину
Смеешься над собой твой смех огонь в аду
Сверкает жизнь твоя вся золотая на виду
Она картина в темноте вообрази
Ступай в музей рассматривать ее вблизи
Париж на тротуарах женщины в крови
Нет вспоминать не надо это все закатом красоты зови
Из пламени смотрела на меня Небесная Царица в Шартре
Кровь Иисусова как наводненье на Монмартре
Я болен от высоких этих слов
Любовь постыдная болезнь и к смерти я готов
Бессонницей тебя своею близью истязает
Казнит и вынуждая жить не исчезает
Ты в Средиземноморье ва прибрежье теплых вод
Там где цветут лимоны круглый год
Друзья с тобою в лодке на волне упругой
Из Ниссы друг друг из Ментоны из Турби два друга
В испуге смотрим под водою спрут
Там рыбы среди водорослей Спасовы подобия плывут
Гостиница под Прагой в садике покой
Ты счастлив роза на столе перед тобой
Тебе бы написать еще страницу прозы
Но только бронзовка заснула в сердце розы
Свой образ видел ты в камнях Святого Витта[204]
И был печален словно жизнь твоя разбита
Ты словно Лазарь день тебе слепит глаза
Часы еврейского квартала вдруг пошли назад
Так жизнь твоя назад ползет неторопливо
В Градчанах[205] вечер отзвук чешского мотива
В корчмах наверное запели
Среди арбузов ты в Марселе
И в Кобленце отель и там проходит время
Ты под японской мушмулою в Риме
Увлекся в Амстердаме ты дурнушкою одной
Студент из Лейдена готов назвать ее женой
Снимают комнату Cubicula locanda[206]
Я там провел три дня а дальше Гауда
Тебе в Париже горький опыт уготован
Ты перед следователем ты арестован
В тоске и в радости ты видел много стран
Пока не распознал ты старость и обман
Любил страдая в двадцать лет и в тридцать лет
Я как безумный жил а жизни больше нет
Боишься на свои ладони ты взглянуть
Оплакивай себя свою любовь и жуть
Вот эмигранты молятся ты смотришь со слезами на глазах
Младенцев грудью кормят на вокзале Сен-Лазар
Вокзалы пахнут ими люди едут устают
Поверив как цари-волхвы в звезду свою
Попробуй золотые россыпи открой
Разбогатев тогда вернешься в отчий край
С собою красный пуховик семья берет
Он словно сердце наши грезы тоже бред
А некоторые от переездов одурев
На улице Розьер остались жить в дыре
По вечерам на свежем воздухе евреи
Как пешки шахматные двигаются редко
Их жены в париках не закрывая двери
Бескровные сидят в лавчонках для порядка
Ты перед цинковою стойкой в грязном баре
Дешевый кофе пьешь как люмпен-пролетарий
Вот ресторан для посетителей ночных
Все эти женщины не хуже остальных
И безобразных женщин любишь и страдаешь из-за них
Вот это дочь сержанта из Джерсея родом
Не разглядел я рук шершавых оказавшись рядом
Мне жаль девчонку весь в рубцах у ней живот
Улыбка сводит мне как судорога рот
Один ты утром все одни
Бидон молочника на улице звенит
Ночь удаляется как ласковая жница
Притворщица Фердина Лия-ученица
И ты глотаешь этот жгучий алкоголь
Жизнь пьешь как водку пьют испытывая боль
Идешь домой в Отей во сне тебе виднее
Полинезийский бог среди богов Гвинеи
Загадочный Христос других существований
Христос приниженных и смутных упований
Прости прости
Зарезанное солнце

МОСТ МИРАБО

Перевод Н. Стрижевской

Под мостом Мирабо тихо катится Сена
И уносит любовь
Лишь одно неизменно
Вслед за горем веселье идет непременно
Пробил час наступает ночь
Я стою дни уходят прочь
И в ладони ладонь мы замрем над волнами
И под мост наших рук
Будут плыть перед нами
Равнодушные волны мерцая огнями
Пробил час наступает ночь
Я стою дни уходят прочь
Уплывает любовь как текучие воды
Уплывает любовь
Как медлительны годы
Как пылает надежда в минуту невзгоды
Пробил час наступает ночь
Я стою дни уходят прочь
Вновь часов и недель повторяется смена
Не вернется любовь
Лишь одно неизменно
Под мостом Мирабо тихо катится Сена
Пробил час наступает ночь
Я стою дни уходят прочь

СУМЕРКИ

Перевод Бенедикта Лившица

В саду где привиденья ждут
Чтоб день угас изнемогая
Раздевшись догола нагая
Глядится Арлекина в пруд
Молочнобелые светила
Мерцают в небе сквозь туман
И сумеречный шарлатан
Здесь вертит всем как заправила
Подмостков бледный властелин
Явившимся из Гарца феям[207]
Волшебникам и чародеям
Поклон отвесил арлекин
И между тем как ловкий малый
Играет сорванной звездой
Повешенный под хриплый вой
Ногами мерно бьет в цимбалы
Слепой баюкает дитя
Проходит лань тропой росистой
И наблюдает карл грустя
Рост арлекина трисмегиста[208]

ПРОЩАНИЕ

Перевод Э. Линецкой

Я сорвал этот вереск лиловый
Осень кончилась значит в путь

Еще от автора Томас Стернз Элиот
Дерево свободы. Стихи зарубежных поэтов в переводе С. Маршака

Самуил Яковлевич Маршак (1887–1964) принадлежит к числу писателей, литературная деятельность которых весьма разностороння: лирика, сатира, переводы, драматургия. Печататься начал с 1907 года. Воспитанный В. В. Стасовым и М. Горьким, Маршак много сделал для советской детской литературы. М. Горький называл его «основоположником детской литературы у нас». Первые переводы С. Я. Маршака появились в 1915–1917 гг. в журналах «Северные записки» и «Русская мысль». Это были стихотворения Уильяма Блейка и Вордсворта, английские и шотландские народные баллады. С тех пор и до конца своей жизни Маршак отдавал много сил и энергии переводческому искусству, создав в этой области настоящие шедевры.


Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его. Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона.


Поэзия США

В книгу входят произведения поэтов США, начиная о XVII века, времени зарождения американской нации, и до настоящего времени.


Популярная наука о кошках, написанная Старым Опоссумом

Классика кошачьего жанра, цикл стихотворений, которые должен знать любой почитатель кошек. (http://www.catgallery.ru/books/poetry.html)Перевод А. Сергеева.Иллюстрации Сьюзан Херберт.


Молодые люди

В книгу вошли рассказы разных лет выдающегося французского писателя Луи Арагона (1897–1982).


Стихотворения и поэмы

Более полувека продолжался творческий путь одного из основоположников советской поэзии Павла Григорьевича Антокольского (1896–1978). Велико и разнообразно поэтическое наследие Антокольского, заслуженно снискавшего репутацию мастера поэтического слова, тонкого поэта-лирика. Заметными вехами в развитии советской поэзии стали его поэмы «Франсуа Вийон», «Сын», книги лирики «Высокое напряжение», «Четвертое измерение», «Ночной смотр», «Конец века». Антокольский был также выдающимся переводчиком французской поэзии и поэзии народов Советского Союза.


Рекомендуем почитать
Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Американская трагедия

"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».