Занимательная орфография - [18]
Чаши весов
Да и понятно: позиционное чередование — дело, в конце концов, механическое. Следующий согласный звонкий? Получай в этом корне на конце [г]. Следующий согласный глухой? Или конец слова? Получай в этом же корне [к].
Появление же того или иного смысла в речевой цепи — дело не механическое. Нужна воля человека, чтобы вот здесь, в этом месте, появилось значение такое-то (то есть слово, морфема с этим значением), а потом — другое определенное значение. Ясно, что механическая мена внешнего облика морфемы не оказывает влияния на смысл; смысл — не влияет на позиционные чередования.
Итак, если два звука позиционно чередуются, то они друг для друга не смыслоразличители. Их мена не связана с меной смыслов.
Представим себе язык. Фантастический, ненастоящий. Но законы чередования звонких и глухих согласных в нем те же, что и в русском языке. В двух разных текстах встретили морфемы: фрып- и фрыб-. Чем обусловлена разница?
Причины могут быть две. Либо это разные морфемы. А у разных морфем как раз мы и можем ожидать разного звукового состава независимо от позиции. Сравните: кос-a, коз-а. Суть, различия в том, чтобы отличать две морфемы. Чтобы не дать им совпасть.
Либо, напротив, морфема-то одна, да позиционные условия различны. Например: фрып- на конце слова, а фрыб- перед гласным, перед окончанием.
И не надо смешивать эти два случая. Либо звуковые различия вызваны позицией — тогда они незначимы. Либо значимы — тогда не вызваны позицией. Как чаши весов.
Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ (1845–1929)
В 80-х годах прошлого века жил в Казани Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ, профессор Казанского университета. Он умел думать глубоко, остро, неожиданно. И всюду, где он работал, вокруг него собирались люди, восхищенные его мыслью и готовые следовать в науке за Бодуэном. Но не идти за ним след в след, а около него, невдалеке от него, поблизости, — он не любил инертных, безвольных подражателей. Он требовал от своих единомышленников творческой, активной мысли.
А почему они все-таки шли вблизи от Бодуэна? Так притягателен был мир мысли этого ученого, такие неожиданные дали он открывал. Бодуэн де Куртенэ и его ученики, отважные исследователи, составили Казанскую лингвистическую школу.
Школа в науке — не та, в которой сидят за партами. Школа в науке — это группа единомышленников. Казанская лингвистическая школа сделала много открытий. Одно из важнейших — открытие фонемы.
«Звуки играют роль»
В 1881 году Бодуэн де Куртенэ писал: фонетика исследует звуки языка, «насколько они играют роль, например, мягких и твердых, простых и сложных, согласных и гласных и т. п.». При этом, добавляет Бодуэн, мягкие звуки могут «в механизме языка» играть роль твердых, простые — играть роль сложных и т. д.
Разберемся в этих словах. Часто люди не замечают, что в слове моро[с] — у них [с], а в слове моро[з]ы — [з]. Скажете — влияние буквы? Нет, причина глубже.
Звуки, которые позиционно чередуются, могут быть очень непохожими друг на друга. А говорящим кажется, что они не только похожи, а просто один и тот же звук! Что [с] в конце слова мороз ничем не отличается от звука [з]: моро[з] был крепкий, и от звука [ж]: моро[ж] жестокий, и от звука [ш]: моро[ш] что надо! Произносится: [маро́ш штона́дъ]! Конечно, так произносится в естественной речи, когда этот ряд слов не разбивается паузами.
Среди читателей книги найдется немало таких, что покачают с сомнением головой и скажут, улыбаясь:
— Ну и ну! «Морош»! Неужто так и произносят? Уж я-то никогда эдак по-чудному не скажу!
Это и будет лучшим доказательством того, что позиционные мены звуков остаются вне нашего сознания.
Надежда Ивановна и напрасная надежда
Какие разные звуки [с — ж — ш — з]! А нам кажется, будто он один! Как же это так?
Есть слово надежда (Надежда в мрачном подземелье Разбудит радость и веселье…), и есть слово Надежда — имя собственное. Могут ли [н] в первом слове и [н] во втором слове помочь отличить одно слово от другого? Проведем опыт. Вы произносите то Надежда, то надежда, и пусть ваш товарищ, слушая, отгадает, когда какое слово вы произносите.
Вы сердито смотрите на меня и говорите: «Незачем такие дурацкие опыты устраивать. Звук один и тот же. Как он может различать слова?»
Ах, вот оно что: если звук один и тот же, то он не может различать слова. Такой вывод мне и нужен. Кажется, он никудышный, просто — сама очевидность, и все-таки этот вывод важно было ясно и четко сделать.
Итак, если звук один и тот же, то он не различает слова. Говорящие переворачивают это положение другим концом: если звуки не различают слова, то они — один и тот же звук. Не сознательно делают такой вывод, не обсуждают его между собой, а просто подталкиваются к нему — без долгих размышлений — речевой практикой.
Ведь ясно, что
моро[с] (на конце слова),
моро[з] (перед [б]),
моро[ж] (перед [ж]),
моро[ш] (перед [ш]) —
это одно и то же слово. Звуки [с — з — ж — ш] зависят от того, что идет дальше. Чередование, значит, позиционно. Позиционные чередования не различают слова. Поэтому нечего обращать внимание на различие между [с — з — ж — ш] (когда звуки — позиционные чередователи), надо считать что это — одно и то же. «В механизме языка» это один звук.
