Замурованное поколение - [16]
На многих балконах полно людей, будто проходит церковная процессия, из лавок вышли продавщицы. Должно быть, они нас ждали. Вчера одна из них присоединилась к нам, пошла как была — в форменном голубом платье. Скорей всего, ее уволили.
— Хорошо бы спеть, — бормочет Кортет.
— Но что?
— Что угодно. Для бодрости.
Рамона Улья идет в рядах, хоть ей это нелегко. Ее муж, один из наших, был арестован позавчера. Если его скоро не выпустят, девчонке придется туго: чтобы учиться, они оба работают.
«Джипы» идут рядом с нами по другой полосе мостовой, и какое-то мгновение кажется, будто они нас эскортируют.
— Что-то они приготовили нам сегодня?
— Увидим.
Ясно одно: домой вернутся не все. Но «джипы» проходят стороной, удаляются к площади Каталонии, набитые людьми, которые, возможно, предпочли бы находиться в эту минуту в другой части города.
Мы останавливаем движение на улице Бальмес: автокар резко тормозит, едва не врезавшись в голову колонны. Регулировщик сбегает на мостовую с тротуара, где он как будто прятался, и отчаянно свистит. Размахивает руками — ни дать ни взять марионетка. Мы не обращаем внимания.
Рената замечает:
— Все проходит очень мирно.
— Подожди, еще не конец.
Но мы пересекаем и площадь Каталонии, и никто не заступает нам путь. Вытянув шею, я вижу Баррильса, коммуниста, он идет впереди, справа, прямой и торжественный, как новобранец на первом в жизни параде. Он из военной семьи. Рядом с ним идет сын Розендо Торреса. У меня такое впечатление, что позади нас колонна удлиняется. Возможно, некоторые из зевак наконец решились. Но повсюду — только молодые лица.
— Какая она толстая, правда?
— Что ты говоришь?
Рената придвигается ко мне поближе и повторяет. Она все еще не поняла, в каком положении Рамона Улья.
— Да. Она храбрая, правда?
Рената утвердительно кивает, и мы оба улыбаемся — как мне кажется, сами не зная почему. Она идет как-то неуклюже, неизящно, подлаживаясь под медленный шаг идущих в колонне. К тому же она не привыкла ходить на средних каблуках.
— Не жалеешь, что пошла?
— Нет, ни капельки.
Конечно, она самая хорошенькая. Настоящая женщина здесь — это она, хотя некоторые из моих однокашниц и старше ее. Одета она тоже лучше их.
По колонне словно волна катится. Парни оборачиваются и говорят что-то идущим сзади. Все вдруг начинают волноваться. Наконец новость доходит и до нас:
— На площади Уркинаоне двадцать грузовиков!
Потом выясняется, что это, как всегда, «джипы».
Должно быть, загородили всю площадь. Подсчитываю в уме: человек сто двадцать. Рената спрашивает:
— Думаешь, они нападут на нас?
Но в лице она не изменилась. Как и другие, она идет вперед, чувствуя себя под защитой всех тех, кто идет рядом, под защитой наших товарищей.
— Кто их знает…
Скоро мы это узнаем. Когда мы выходим на Ронду-де-Сан-Педро, воздух внезапно разрывает вой сирены, и патрульная машина в сопровождении трех «джипов» мчится к нам.
Инстинктивно мы все замедляем шаг, но передние не сдаются, ведут колонну вдоль трамвайной линии. Машина с ревом сворачивает к тротуару, а «джипы» становятся в ряд метрах в десяти перед головой колонны.
Мундиры заполняют улицу, среди карабинов видны и автоматы. По приказу офицера с желтовато-серым лицом и пистолетом они бросаются к нам, врезаясь в наши ряды.
— Разойдись! Разойдись!
Они твердят эти слова, как литанию. Оружие держат на изготовку, и нам приходится отстраняться, стараясь избежать удара дулом или прикладом. Но мы не расходимся. Позади вооруженных людей ряды демонстрантов смыкаются еще теснее, еще плотнее. Мы прижимаемся друг к другу, идем плечом к плечу.
— Разойдись! По домам!
Чувствую, как рука Ренаты обвивается вокруг моей, но, повернувшись, вижу, что она не испугалась. Лицо ее немного разрумянилось, глаза блестят. Я говорю ей:
— Что бы ни случилось, держись поближе ко мне.
— Да…
Но тут же соображаю, что сказал глупость. Теперь ясно, что сегодня нам придется бежать. Кто-то вышел из машины и кричит как одержимый, но люди в мундирах уже врезались в колонну, и никто не знает, что делать дальше.
— Шланги!
Автоцистерны стоят на углу, одна из них — на полосе встречного движения. Но регулировщика, который оштрафовал бы нарушителя, нигде не видно. Те, кто помогает поливальщикам, тоже в мундирах и резиновых сапогах, двое поднялись из машины, готовят шланги.
Кто-то из них, должно быть, поторопился, потому что первая струя бьет в прохожих, остановившихся на тротуаре по другую сторону улицы. Но затем мы оказываемся между двух огней: четырехструйный душ разрывает наши ряды. Бегом бросаемся на тротуары, струи преследуют нас до самых тентов над витринами магазинов. Кругом — мокрые головы и рубашки.
Прическа Ренаты растрепалась, но ей некогда ее поправить. Взявшись за руки, бежим в гору и вдоль домов пробираемся на Виа-Лайетана. Струи все еще преследуют нас; вода бьет в спину трем девушкам со свертками.
— Ой-ой!
Я смеюсь, промокнув до костей. Позади нас слышится голос, заглушаемый шумом воды:
— На Пасео-де-Грасиа!
Впереди — еще один «джип», из него выскакивают люди, словно собираясь задержать бегущих. Но оружие стесняет их движения.
— Быстрей!
Рената мчится, как серна, проскальзывает у одного из них под рукой. Я устремляюсь вперед с другой стороны, наклонив голову. Все несутся как черти.
Антология знакомит читателя с творчеством нескольких поколений писателей Каталонии — исторической области Испании, обладающей богатейшими культурными традициями. Среди авторов сборника старейшие писатели (Л. Вильялонга, С. Эсприу, П. Калдерс) и молодые литераторы, в рассказах которых отражен сегодняшний день Каталонии.Составитель Хуан Рамон Масоливер.
На этот раз следователь по особо важным делам Клавдия Дежкина расследует дело проститутки, обвиненной в краже у иностранцев крупной суммы в долларах. К тому же девушка оказалась причастна ко всему, что происходило в притоне, организованном в квартире одного известного актера, убийство которого считалось уже раскрытым. Именно в этой квартире находился тайник со свинцовыми стенками, содержащий видеокассеты с компроматом. Следы ведут в саму городскую прокуратуру.
Плохо, если мы вокруг себя не замечаем несправедливость, чьё-то горе, бездомных, беспризорных. Ещё хуже, если это дети, и если проходим мимо. И в повести почти так, но Генка Мальцев, тромбонист оркестра, не прошёл мимо. Неожиданно для всех музыкантов оркестра взял брошенных, бездомных мальчишек (Рыжий – 10 лет, Штопор – 7 лет) к себе домой, в семью. Отмыл, накормил… Этот поступок в оркестре и в семье Мальцева оценили по-разному. Жена, Алла, ушла, сразу и категорически (Я брезгую. Они же грязные, курят, матерятся…), в оркестре случился полный раздрай (музыканты-контрактники чуть не подрались даже)
Действие романа сибирского писателя Владимира Двоеглазова относится к середине семидесятых годов и происходит в небольшом сибирском городке. Сотрудники райотдела милиции расследуют дело о краже пушнины. На передний план писатель выдвигает психологическую драму, судьбу человека.Автора волнуют вопросы этики, права, соблюдения законности.
From the international bestselling author, Hans Olav Lahlum, comes Chameleon People, the fourth murder mystery in the K2 and Patricia series.1972. On a cold March morning the weekend peace is broken when a frantic young cyclist rings on Inspector Kolbjorn 'K2' Kristiansen's doorbell, desperate to speak to the detective.Compelled to help, K2 lets the boy inside, only to discover that he is being pursued by K2's colleagues in the Oslo police. A bloody knife is quickly found in the young man's pocket: a knife that matches the stab wounds of a politician murdered just a few streets away.The evidence seems clear-cut, and the arrest couldn't be easier.
A handsome young New York professor comes to Phoenix to research his new book. But when he's brutally murdered, police connect him to one of the world's most deadly drug cartels. This shouldn't be a case for historian-turned-deputy David Mapstone – except the victim has been dating David's sister-in-law Robin and now she's a target, too. David's wife Lindsey is in Washington with an elite anti-cyber terror unit and she makes one demand of him: protect Robin.This won't be an easy job with the city police suspicious of Robin and trying to pressure her.
From the creator of the groundbreaking crime-fiction magazine THUGLIT comes…DIRTY WORDS.The first collection from award-winning short story writer, Todd Robinson.Featuring:SO LONG JOHNNIE SCUMBAG – selected for The Year's Best Writing 2003 by Writer's Digest.The Derringer Award nominated short, ROSES AT HIS FEET.THE LONG COUNT – selected as a Notable Story of the Year in Best American Mystery Stories 2005.PLUS eight more tales of in-your-face crime fiction.