Офелия. Но он так и сказал. В два часа. Хотите до его прихода сыграть со мной в карты?
Фредерик. Я пришел сюда не для того, чтобы играть в карты. (Нервно расхаживает по сцене.)
Офелия. Вы не правы. Пикет очень интересная игра.
Фредерик (резко). Плевать мне на пикет! Послушайте, мадемуазель, я никогда не говорил ничего подобного женщине, но не будете ли вы так любезны поиграть где-нибудь в другом месте? Я пришлю к вам Себастьяна, если он явится.
Офелия. Бедный Себастьян… Вы ему не скажете?
Фредерик (исступленно). Что?
Офелия (хитро). Что он попусту теряет время… Я ведь жульничаю… Я беру другую колоду… (Смеется.)
Фредерик. Умоляю! Поиграйте где-нибудь еще.
Офелия. Ну нет. Я напрасно проблуждаю в коридоре и не увижусь с Себастьяном.
Входит Себастьян.
Себастьян (спокойно). Да… Что будем делать? Играть в пикет втроем трудновато.
Фредерик. Послушайте, Себастьян…
Входит Элеонора. Она очень элегантна, одета в вечернее платье.
Элеонора. О, да здесь целое общество! Дорогой Фредерик, а я думала, вы один.
Себастьян. Сожалею. Я должен был доиграть в пикет с Офелией.
Элеонора. Кто-нибудь позаботился увезти мать? (Оборачивается к креслу. Оно пусто.)
Себастьян. Ты встала, чтобы увезти свекровь? Очень мило.
Элеонора. У меня свидание. Вы продолжите игру здесь или в комнате у Офелии?
Себастьян и Элеонора смотрят друг на друга.
Себастьян. Что же, большие комнаты очень неуютны. Идемте, славная Офелия, идемте жульничать в другое место. (Фредерику.) Приятных сновидений.
Они выходят. Фредерик, слегка растерянный, подходит к Элеоноре и обнимает ее.
Фредерик. Вы не боитесь, что Себастьян может?..
Элеонора. Себастьян может все что угодно.
Фредерик. Вы полагаете, он может сказать…
Элеонора. Все, что взбредет ему в голову. А истина до его головы доходит редко.
Фредерик. Странный дом… Здесь так темно. Как долго тянулось время, Элеонора, как долго… Была полночь, потом час, еще полтора часа. Можно умереть… Когда между тобой и твоим желанием стоит время…
Элеонора. Время «до» не так уж важно. Ужасно время «после». Когда свершилось то, чего желал. Это время беспощадно.
Фредерик. Чего желала ты?
Элеонора. Я никогда не знала. Но я всегда к чему-то стремилась.
Фредерик (целует ее). Это был не я? Это буду не я?
Элеонора. Нет, это не ты. (Уводит его.)
Та же декорация. На сцене Элеонора и Себастьян. Они сидят у огня.
Себастьян. Мечтаешь?
Элеонора. Нет.
Себастьян. Мне показалось. Ты мне ничего не скажешь?
Элеонора (зевая). О чем?
Себастьян. Ну, например, о причине твоей зевоты. Разве этот малыш Фредерик, как говорили когда-то в Париже, не хорошенькая штучка?
Элеонора. Знаешь… Да, своего рода гончая, и потом… (Зевает.)
Себастьян. Он нежен?
Элеонора. В общем, да. И, должна признать, очень красив и замечательно сложен.
Себастьян. Это уже много. Хотя, по мне, мужчина, как говорил Талейран, с помощью красоты можно добиться победы на пятнадцать дней раньше.
Элеонора. Поскольку к концу двух недель я устаю от мужчины, то, следовательно, экономлю время.
Себастьян. Справедливо. Прискорбно, но справедливо. А пока я займусь Гуго. Он что-то подозревает, и я надеюсь хорошенько подтолкнуть его в этом направлении.
Элеонора. Подожди немного. Ты всегда слишком торопишься.
Себастьян. Ты же знаешь, что это мое любимое развлечение. Что из того? Мне кажется, ты уже достаточно поворковала.
Элеонора. Завидуешь?
Себастьян. Всегда, ты же сама знаешь.
Пауза. Элеонора ходит по сцене.
Элеонора. Не стоит сразу пугать Фредерика. И дразнить Гуго. Ладно?
Пауза.
Себастьян (улыбаясь). Таково твое желание?
Элеонора. Такова моя воля.
Себастьян. Для меня это всегда одно и то же. (Кланяется.) Тем дороже это обойдется нашему глупцу.
Входит Фредерик.
Фредерик. Мне следовало знать, что я встречу вас обоих здесь. Как же вы жили, дорогой мой, целых два года, пока не родилась Элеонора?
Себастьян. Я так орал, дорогой мой, что отец наконец решился. Потому-то я боюсь сцен ревности. Уступаю вам место. (Выходит.)
Фредерик (мрачно). Ни единого слова… Ни взгляда… Спустя две недели, как мы стали любовниками.
Элеонора поднимает руку.
Именно так. Кажется, что каждый день вместе с криком петуха я таю и исчезаю у вас на глазах.
Элеонора. Фредерик, я встречаюсь с вами каждый вечер.
Фредерик. Да. Каждую ночь вы принадлежите мне. И только мне. Понимаете вы, что ваше пренебрежение, ваша дневная рассеянность для меня невыносимы?
Элеонора. Так поступают многие женщины, дорогой Фредерик. Ночи устроены для любви, а дни — для домашних забот… Что еще?
Фредерик. Домашние заботы? Вы не шьете, вы же ничего не делаете
Элеонора. Это упрек? Вы хотите, чтобы я целыми днями украдкой любовно штопала ваши носки, пряча иголки от Гуго?
Фредерик. Вы же знаете, я хотел сказать совсем не то, Я просто в душе пожаловался на старый недуг всех любовников — равнодушие.
Элеонора (значительно). Дорогой Фредерик, я вам сказала то, что я на самом деле думаю. Когда женщина, имея мужа, которого она любит, в результате каких-нибудь умственных извращений заводит любовника, то последний должен быть жизнерадостен, ибо в противном случае в глупом положении оказывается отнюдь не муж. Вы следите за моей мыслью?
