Замок мечты. Незваный гость - [106]

Мэриан Джонсон пригладила свои редкие волосы, уложенные в салоне «Розмари» специально для выхода в свет, которому не суждено было состояться.

Понять причину такого поведения Патрика О’Нила было невозможно. Он же всю жизнь готовился к возвращению домой, мечтал стать членом здешнего высшего общества! Мэриан хотела познакомить его с владельцами Просперуса и Белтарбета, Бойла и Баллинаслоу. Она хорошо знала людей, которым принадлежали права на рыбную ловлю от Лох-Ри до Лох-Аллена, от Эрна до Ли. Собиралась представить Патрика главному егермейстеру страны, чтобы О’Нил не чувствовал себя чужаком во время охоты на лис. И что получила в награду?

Он улизнул в «Стив-Сансет», чтобы встретиться с этой женщиной. Но это невозможно. Человек, который хочет вернуться домой и стать настоящим ирландцем, не будет поддерживать связь с иностранкой. Во всяком случае, сейчас.

Кейт так и не вспомнила, что уже видела Рейчел Файн. Прекрасно сшитым костюм этой по-экзотичному смуглой женщины стоил целое состояние. То же самое можно было сказать об элегантной шали. Такие шали носили только в кино.

Она подошла к кровати.

- Ваш муж говорит, что вы помните тот день только в общих чертах.

- Да. - Рядом с этой женщиной Кейт чувствовала себя замарашкой.

- Может быть, оно и к лучшему. Это значит, что вы плохо запомнили свою боль и шок.

- Совсем не запомнила. Я помню только то, что очнулась в палате и кто-то сказал мне, что прошло уже три дня. - При этом воспоминании лицо Кейт потемнело.

- Я знаю, что здесь прекрасные хирурги. Патрик сказал мне, что они произвели сильное впечатление на его нью-йоркского знакомого.

Патрик… Она называла его Патриком. Никто из его сотрудников себе такого не позволял… И тут до Кейт дошло. Джон говорил ей, что Рейчел Файн не то декоратор, не то дизайнер, что она остановилась в «Слив-Сансете», а потом отправилась в поездку по стране заказывать ирландские ткани и все прочее. При этом выражался Джон очень туманно.

- Спасибо, что пришли меня навестить. До сих пор я вела себя как настоящая знатная дама и говорила, что никого не хочу видеть.

- Зачем позволять людям глазеть на вас, если вам это не нравится?

Рейчел вела себя непринужденно; с ней было легко общаться. Она сказала, что принесла кучу глянцевых журналов, которых здоровые люди не покупают и не читают. Кейт, ничего не читавшая уже несколько недель, обрадовалась и сказала, что такое чтение она выдержать сможет.

- Почему вы пришли? - внезапно спросила она.

- Потому что… когда я приехала в Маунтферн, вы оказали мне гостеприимство. Я сидела в пабе, ждала прихода Патрика, волновалась, переживала, а вы были добры ко мне. Вы мне понравились.

Это была настоящая хвалебная речь. Кейт немного помедлила, и тут ее осенило. Рейчел Файн - любовница Патрика О’Нила!

Кажется, Рейчел догадалась, что ее узнали. Но это не помешало ей продолжить рассказ.

- Я решила, что мы найдем с вами общий язык. Вы не представляете себе, как я огорчилась. Вы были такой живой, такой веселой, и вдруг… - Ее глаза наполнились слезами.

В душе Кейт что-то дрогнуло. Наконец-то к ней пришел человек, который не побоялся сказать, что произошла трагедия. Она впервые после катастрофы смотрела в лицо человеку, который был готов признать, что Кейт очень не повезло, и жалел ее, а не пытался развеселить. Это было большим облегчением.

- Спасибо, - начала Кейт и внезапно поняла, что плачет. - Спасибо. Я действительно была живой и веселой, правда? Не такой, как сейчас. Могла бегать, двигаться и сама держать вещи. Я не всю жизнь лежала здесь и ждала, когда другие люди смажут меня маслом и припудрят тальком, словно гигантского младенца. Сама решала, что мне делать и куда пойти. Так было, было!

- Да. В том-то и беда, что было, - деловито ответила Рейчел.

Кейт ждала бодрых заверений в том, что однажды все станет по-прежнему. Но их не последовало.

- Это несправедливо, - сказала Рейчел. - Я могла бы вынести все, кроме несправедливости. Вы ничего не делали, только смотрели. Смотрели и думали, каким станет это место. А кончилось это сломанным позвоночником и больничной койкой.

Ее теплота и сочувствие означали, что Кейт не придется закусывать губу и притворяться стоиком, как перед Джоном, или весело уверять детей, что ей с каждым днем становится все лучше и лучше.

Она горько плакала, а Рейчел держала ее в объятиях, не обращая внимания на то, что слезы портят ее чудесный костюм, и не вызывая медсестру. Когда слезы ушли так же неожиданно, как и пришли, Кейт почувствовала усталость.

- Можно прийти к вам еще раз? - спросила Рейчел.

- Пожалуйста. Пожалуйста.

Патрик был недоволен.

- Почему ты не сказала мне, что собираешься ее навестить?

- Я не обязана все тебе рассказывать.

- Ты сделала это тайком. Исподтишка.

- Исподтишка? Да как у тебя язык повернулся? Как можно исподтишка навестить человека в больнице?

- Ты не спросила меня, следует ли это делать.

- Я не твоя служанка и не твоя десятилетняя дочь. Ты достаточно часто говорил мне. что здесь мы будем жить раздельно. Я пытаюсь это делать, но ты опять недоволен. - Глаза Рейчел горели от непривычного гнева.

- Ты даже не собиралась упоминать об этом. Я ничего бы не узнал, если бы Грейс не сказала.