Кит всегда была уверена в том, что папа римский — ныне покойный — присутствовал на свадьбе ее родителей. В их доме была его фотография, подпись под которой гласила, что Мартин Макмагон и Мэри Елена Хили преклонили перед ним колени. Правда, на свадебной фотографии папы не было, и вообще она была ужасной: люди в смешных пальто и шляпах, выстроившиеся гуськом… Наверное, он уехал еще до того, как фотограф,сделав снимок, просто сел на пароход в Дан Лаогхейре и вернулся в Рим.
Именно поэтому она опешила, когда мать Бернард сказала, что прежний папа римский никогда не покидал Святого престола; даже война не смогла заставить его уехать из Ватикана.
— Но он ведь присутствовал на венчаниях, правда? — спросила Кит.
— Только если они совершались в Риме. — Мать Бернард знала все.
— Он был на венчании моих родителей! — упорствовала Кит.
Мать Бернард внимательно посмотрела на маленькую Макмагон. Копна черных кудрей и ярко-голубые глаза. Любительница лазать по заборам, заводила в школьном дворе, но отнюдь не фантазерка.
— Не думаю, Кэтрин, — сказала монахиня, надеясь, что на этом разговор закончится.
— Нет, был! — настаивала Кит. — У нас на стене висит его фотография, и там написано…
— Дурочка, это просто папское благословение, — вмешалась Клио. — Каждый может купить его… десяток на пенни.
— Клиона Келли, прошу выбирать выражения, говоря о святом отце! — Мать Бернард была очень недовольна.
Уставившись на крышку парты и прикрывшись атласом, Кит злобно прошипела подруге:
— Еще раз назовешь меня дурочкой, пожалеешь!
Но Клио не сдавалась:
— Конечно, дурочка. Папа римский на венчании твоих родителей, подумать только! Да кто они такие?
Кит почувствовала недоброе.
— А чем они тебе не нравятся?
Но Клио предпочла уклониться от ответа.
— Тс-с, на нас смотрят! — И была права.
— Клиона Келли, повтори, что я сказала.
— Вы сказали, что святого отца звали Пачелли. До того, как он стал Пием Двенадцатым.
Мать Бернард неохотно согласилась, что ответ правильный.
— Откуда ты это знаешь? — удивилась Кит.
— Нужно уметь держать ушки на макушке, — усмехнулась Клио.
Высокая и белокурая, Клио побеждала во всех играх и была самой сообразительной в классе. У нее были красивые длинные волосы. Кит считала ее своей лучшей подругой, но иногда просто ненавидела.
Анна, младшая сестра Клио, часто возвращалась домой вместе с ними, но на этот раз она была лишней.
— Отстань от нас, Анна. Ты настоящий чирей на заднице, — раздраженно сказала Клио.
— Я пожалуюсь маме, что ты сказала «задница» прямо на улице, — ответила Анна.
— Мама не будет тебя слушать — у нее есть дела поважнее. Отстань, тебе говорят!
— Вы просто хотите поболтать с Кит о всяких глупостях… — Анна не на шутку обиделась. — Вы только это и делаете. Я слышала, как мама говорила: «Ума не приложу, над чем хихикают эти глупые девчонки!»
Подруги дружно рассмеялись, взялись за руки и убежали от несчастной семилетней Анны, которая осталась одна.
По пути от школы до дома им было чем заняться.
Маленький городок Лох-Гласс[1] расположился на краю огромного озера, противоположный берег которого можно было увидеть только в очень ясный день. В озеро впадало множество ручьев, которые образовывали бухточки, заросшие камышом и водорослями. Озеро называли Хрустальным, но это было не совсем правильно. На самом деле оно всегда было зеленым — все дети знали это, — но иногда действительно смотрелось как зеркало.
По преданию, если в канун Дня святой Агнессы прийти к озеру на закате и заглянуть в него, можно увидеть свое будущее. Но Кит и Клио в это не верили. Будущее? Будущим было завтра или послезавтра. Но всегда находились чокнутые девицы и парни, перестарки лет двадцати, которые, отталкивая друг друга, пытались что-то там рассмотреть, словно действительно могли увидеть нечто важное, кроме себя и себе подобных.
Иногда по дороге из школы Клио и Кит заходили в аптеку Макмагона повидать отца Кит, надеясь, что их угостят ячменным сахаром, или шли на причал встречать рыбаков, возвращавшихся с уловом. Можно было зайти и на поле для гольфа, поискать потерявшиеся мячи и потом продать их игрокам.
В гости друг к другу девочки ходили редко и домой не торопились: там их заставят сесть за уроки.
На почте ничего интересного не было. Ее витрины не менялись годами: открытки, марки, объявления и прейскуранты на письма в Америку. Задерживаться там не имело смысла. В витрине магазина готового платья миссис Хэнли иногда выставлялись красивые свитеры с острова Фэйр или пара симпатичных туфель. Но хозяйка не любила, когда около магазина толпились любопытные школьницы, считая, что это отпугивает покупателей, и чаще всего гоняла их, как назойливых кур:
— Кыш отсюда, кыш!
Потом девочки незаметно проскальзывали мимо бара Фоули, где в воздухе стоял кислый запах портера, и гаража Салливана, откуда мог выйти пьяный старый мистер Салливан и накричать на них. А это было ни к чему, потому что аптека Макмагона находилась как раз напротив и крик мог привлечь к ним внимание кого-нибудь из домочадцев Кит. Можно было зайти в хозяйственный магазин Уолла и проверить, не появилось ли там что-нибудь любопытное вроде новых острых ножниц, или перейти дорогу и около гостиницы «Центральная» полюбоваться на отъезжающих постояльцев. Конечно, если повезет. Обычно там стоял мрачный отец Филипа О’Брайена и сверлил прохожих взглядом. Была еще мясная лавка, рядом с которой девочек начинало слегка подташнивать. Можно еще заглянуть к Диллонам и посмотреть поздравительные открытки, притворившись, что хочешь что-то купить. Правда, Диллоны всегда зорко следили, чтобы девочки не читали комиксы или журналы.
