Заметки о войне на уничтожение - [32]
Запись в дневнике, [Чет] 26 сентября 1941 г.
BArch. N 265/11
Обратный полет. Из–за дождя и предосторожности — через Кричев, не на предусмотренный аэродром южнее Рославля, а на другой, прямо у города. Погода холодная и капризная. Из–за многочисленных русских истребителей меня посадили не в «Шторх», а в «Вайхе»[142]. Через полтора часа прибыл на место. За это время предусмотренный прежде аэродром подвергся русской бомбардировке, приземлявшийся там «Шторх» задел задними колесами упавшую бомбу и потерял весь хвост. Пассажиры не пострадали. Встречаю в Рославле генерал–полковника Гёпнера[143], моего старого товарища по военной академии, который дружески меня принимает и рассказывает об упорном сопротивлении русских под Петербургом. Наконец, добираюсь на его штабной машине через Рябчи в Чет, где мы размещаемся в убогих избах на месте ушедшей 44–й дивизии. Все деревни в этой местности — самые нищие из всего, нами виденного. Суровый холодный ветер, серые облака, первые предвестники русской зимы. […]
Запись в дневнике, [Чет] 27 сентября 1941 г.
BArch. N 265/11
Утром и до обеда три сильных авианалета не так далеко от нас к северу. Всё дрожит и шатается от взрывов. Неудивительно: 17–я дивизия, а за ней 260–я выдвигаются по шоссе Брянск—Рославль из Пуклино в пределах видимости противника, в отдельных местах в прямой видимости. Его тяжелая артиллерия стреляет по шоссе. Удивительно, что он ограничивается отдельными залпами. В любом случае о скрытом передвижении, даже в самом общем смысле, речи не идет. Перехваченные русские радиопереговоры, в которых они просят подкрепления, так как предстоит нападение немцев, ясно показывают нам, что они не слепы. Причина нашего пренебрежения маскировкой в данном случае — нехватка времени. Наши дивизии в последний момент подходят с юго–запада, так сказать, с языком на плече. Операция должна начаться как можно раньше, так как приближается зима. И всё–таки с помощью небольших обходов выдвижение можно было замаскировать лучше. Но так как это не мои дивизии, я не могу на них повлиять.
Мы гадаем так и сяк, примет ли русская армейская группировка Тимошенко[144] бой или отступит. Общая ситуация требует последнего. После того как под Киевом во фронте пробита такая дыра, они не могут оставаться на месте, не беспокоясь за свой левый фланг. С другой стороны, далекое отступление означает для них потерю Московской области и находящейся в ней военной промышленности. Московская область, равно как Харьков и Донецкий бассейн, сейчас под угрозой. Это дальнейшее следствие битв под Гомелем и под Киевом! Но боевая активность на нашем участке не свидетельствует о намерении отступить. Русский усердно палит и засылает разведгруппы.
Отчет семье, [Чет] 29 сентября 1941 г.
BArch. N 265/155. Bl. 110f. Ms.
Между тем по ночам начались заморозки. Даже днем по ощущениям редко теплее 4–5°. Вечно серое небо висит над землей, и холодный ветер задувает в полях. Знатоки погоды утверждают, что это продлится до конца октября, потом до середины ноября будут лить дожди, потом реки замерзнут и растают в конце апреля. Хорошенькая перспектива!
Вы дома даже представить себе не можете, что такое жить днем и ночью в чистом поле, как это делают пехотинцы. И они всё еще носят летний комплект униформы вместо зимнего обмундирования. Возницы уже надели свои овчинные тулупы. Очень странный пошив: плотно облегающий до талии, а ниже идет колоколообразная часть в складку. Всё овечьим мехом наружу. Все женщины укрыли головы плотными шалями и выглядят так, будто у них зубы болят. На икры они наматывают фланельку или войлок, на ногах у них обувь из лыка. Они слегка похожи на эскимосов!
Вот это всё и называется Великороссией. Вот мы где. Перед нами безбрежные леса. Говорят, волки тут вроде домашних животных. Ходит слух, что кого–то уже укусила бешеная волчица. Такое тут вполне возможно, не только же вшам и клопам кусаться. О них уже и не говорят.
Мы не видели более убогих деревень, чем эти. Приземистые, они размазаны по лощинам. Все домишки из толстого бруса, даже внутри. Чувствуешь себя охотником на Диком Западе. Печь и место для приготовления пищи — это одна и та же штука, с большим отверстием по центру, в котором горят дрова. Угля нет, топят деревом. Печка такая здоровая, что почти перерезает комнату. Поскольку она стоит у продольной стены, то помещение делится ею на две маленькие каморки. В них стоят деревянные нары, на которых люди спят. Другое место для сна находится наверху печки, на высоте примерно полутора метров. Похоже, это почетное место для сна. Я так думаю, что когда ударит тридцатиградусный мороз, и мы туда заберемся.
[…] С полевой почтой одно расстройство. Говорят, что в Варшаве нашли 70 вагонов, доверху набитых письмами, которые никто не может рассортировать, так как не хватает рабочих рук. Чем глубже мы заходим в Россию, тем больше становится эта проблема.
Наступление на Москву, октябрь–ноябрь 1941 г.
Наступление группы армий «Центр» 2 октября 1941 г. должно было обеспечить прорыв к Москве. Операция «Тайфун» поначалу привела к победам немцев в битве за Вязьму и Брянск. Во время этой операции XXXXIII армейский корпус в составе 52–й и 131–й пехотных дивизий пересек реку Десна у Жуковки (северо–западнее Брянска), наступал на Жиздру и сформировал северный фланг брянского котла.
Сборник рассказов о Иосифе Виссарионовиче Сталине, изданный в 1939 году.СОДЕРЖАНИЕД. Гогохия. На школьной скамье.В ночь на 1 января 1902 года. Рассказ старых батумских рабочих о встрече с товарищем СталинымС. Орджоникидзе. Твердокаменный большевик.К. Ворошилов. Сталин и Красная Армия.Академик Бардин. Большие горизонты.И. Тупов. В Кремле со Сталиным.А. Стаханов. Таким я его себе представляю.И. Коробов. Он прочитал мои мысли.М. Дюканов. Два дня моей жизни.Б. Иванов. Сталин хвалил нас, железнодорожников.П. Кургас. В комиссии со Сталиным.Г. Байдуков.
Мартьянов Петр Кузьмич (1827–1899) — русский литератор, известный своими работами о жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова и публикациями записок и воспоминаний в литературных журналах. «Дела и люди века» — самое полное издание записей Мартьянова. Разрозненные мемуарные материалы из «Древней и Новой России», «Исторического Вестника», «Нивы» и других журналов собраны воедино, дополнены недостающими фрагментами, логически разбиты на воспоминания о литературных встречах, политических событиях, беседах с крупнейшими деятелями эпохи.Издание 1893 года, текст приведён к современной орфографии.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.