Заметки из хижины "Великое в малом" - [141]

— Хозяин не имел ни жены, ни сына, жил в одиночестве на общественном подворье, и месячного жалованья должно было хватать ему на одежду и сытную еду. Но мы, слуги, обирали его так, что и на рис ему не оставалось. Вот теперь он умер, и я испытываю такой стыд, что не могу по ночам спать. Я принес свои сбережения, чтобы помочь его похоронить, и этим надеюсь хоть частично откупиться от наказания в загробном царстве.

Сказав это, слуга ушел.

Слуги, сопровождавшие гостей, переглядывались между собой, даже в лице изменившись.

Чэнь Юй-чжай рассказывал по этому поводу такую историю:

«Некий легкомысленный юноша, увидев молоденькую женщину, в одиночестве рыдавшую над свежей могилой, начал к ней приставать.

Приняв суровый вид, женщина сказала:

— Не хочу вас обманывать: я — лиса-оборотень. Тот, кто похоронен в этой могиле, был так увлечен мной, что заболел сухоткой и умер. Я была тронута его любовью, и мне стыдно, что он умер из-за меня, поэтому я дала клятву духам, что такое больше не повторится. Не гонитесь же за невозможным, а то вам не миновать беды.

Не был ли похож на эту лису тот слуга?»

Я же скажу, что [Ху жил и] умер как настоящий мудрец.

[1185. Странной расцветки червяки, живущие в бобах.

1186. Предсказание, сделанное духом, вызванным гадателем, сбывается.

1187. Стихи, написанные на стене постоялого двора и подписанные именем брата Цзи Юня, принадлежат его тезке.

1188. Заметка о рисунке и стихах на веере.

1189. Бес развлекает ученого рассказами, взятыми из художественной литературы.

1190. Покойница просит мужа перевезти ее гроб в другой храм, так как ее преследует бес.]

(1191.) Тянь Бо-янь рассказывал:

«Чжу Цзы-цин[628] из Цзинани дружил с лисой: голос ее он слышал, а видеть ее — не видел. Когда устраивались встречи литераторов за вином, никто не мог с ней сравниться в спорах о литературном стиле. Однажды кто-то стал просить ее показаться. Лиса ответила:

— Хотите видеть мой подлинный облик? Как я могу сделать, чтобы подлинный мой облик стал виден господину? Хотите видеть мой преображенный облик? Но он обманчив, видеть его все равно что не видеть меня, зачем же показываться?

Все настаивали. Тогда лиса спросила:

— Каким вы представляете себе мой облик?

Один человек сказал:

— Брови с проседью и голова седая.

Лиса откликнулась и явилась в облике старика.

Другой человек сказал:

— Должно быть, у вас вид даоса, усталого духом.

Лиса ответила согласием и появилась в облике даосского монаха.

Третий сказал:

— Вы должны быть в одежде из перьев и звездной короне. Лиса согласилась и явилась в облике бессмертного.

— У вас должен быть облик ребенка, — сказал еще один.

Лиса ответила согласием и предстала в облике маленького мальчика.

Кто-то пошутил:

— Чжуан-цзы говорит: «На (горе] Охотниц-прорицательниц живут бессмертные, хрупкие, нежные, словно девственницы»[629] — наверное, вы похожи на них.

Лиса согласилась и явилась в облике красавицы.

Тогда кто-то сказал:

— Вы соглашаетесь и превращаетесь, но все это ненастоящее. Хотелось бы в конце концов увидеть ваш подлинный облик!

— Поднебесная велика, — ответила лиса, — но разве все в ней являют людям свой подлинный облик? Вы же хотите, чтобы я одна показалась в своем настоящем виде.

Гости со смехом разошлись.

Чжу Цзы-цин сказал:

— Эта лиса сама говорила, что ей от роду семьсот лет, видно, у нее большой жизненный опыт.»

[1192. Дух женщины упрекает виновника ее смерти.]

(1193.) Чжан Фу-ча в «Новых речениях из Цюпина» записал две истории, касающиеся моей семьи. В одной из них рассказывается о бесах, живших в восточной башне дома, принадлежавшего моему покойному брату Цин-ху (эта башня находилась к западу от дома моего брата; когда наши предки еще не разделили имущество, башня находилась к востоку от дома, и брат сохранил прежнее ее название). История, рассказанная Чжан Фу-ча, правдивая, но он исказил ее и не сообщил подробностей.

Башня была построена в год и-мао правления минского императора под девизом Вань-ли[630], то есть сто восемьдесят четыре года назад. В свое время на этой башне и под ней повесились семь человек, поэтому никто не решался жить в ней. Был вечер, когда пришлось ее открыть, и тогда обнаружили, что в ней водятся бесы. Значит, это было место из тех, которые гадатели называют опасными для жилья. Но сбоку от нее была другая башня, поменьше, и жившие в ней поколения нашей семьи процветали. В чем тут было дело, так и осталось неизвестным.

Другая запись касается случая, который произошел незадолго до смерти моего сына Жу-цзи. Она тоже неточна. [Чжан Фу-ча] придумал эпизод с торговцем с Запада, явившимся, чтобы потребовать долг, и притворившимся для этого злым духом. [Чжан Фу-ча] ограничился тем, что спросил свидетелей о фамилии, имени, месте жительства и возрасте, и с этим ушел. Между тем, когда Жу-цзи судился с семьей человека, которому он задолжал, то судьи подробно выяснили все обстоятельства дела и зафиксировали их в соответствующих документах, где нет ничего похожего [на то, что рассказывал Чжан Фу-ча].

Наша семья Цзи доводится родней семье Чжан. Рассказывая друг другу всякие истории, женщины одно преувеличат, другое преуменьшат. Увы, люди видят по-разному, слышат по-разному и передают тоже все по-разному. Если такое было с историей княжества Лу, так уже тем более свойственно рассказам [того типа, которые записывали в древности] чиновники