Замерзший - [16]

— Я могу изменить твой мозг, — сказал я.

— Мне хочется посмотреть, как ты попытаешься.

Я могу выпустить стрелу еще до того, как Джексон закончит говорить.

— Ты не будешь стрелять. Не с тем, что я знаю.

— И что же ты знаешь? — отозвался отец.

— Я солдат. Технически усовершенствованный солдат, который набит секретами. Вы хоть представляете, сколько конфиденциальной информации крутится в моей голове? Планы городов. Компьютерные пароли. Коды доступа к сейфам и складским помещениям и, возможно, даже к Внешним Кольцам.

Никто ничего не сказал. Джексон ухмыльнулся еще шире.

— Что вы намереваетесь делать, когда доберетесь до Группы А? Перелезть через Внешнее Кольцо? — спрашивает он. — Оно выше, чем внутренняя стена и окружает весь район. Я вам нужен, в противном случае вы просто будете стоять там и смотреть на стену зайдя в тупик.

По другую сторону костра Бо встает между Сэмми и Эммой.

— Возможно, ты нам подскажешь, — крикнул он. — Коды доступа к сейфам и складам, и может быть, даже к Внешнему Кольцу.

Джексон фыркнул.

— Я точно сейчас вам не скажу, как открыть дверь. Это мой единственный козырь.

— Тогда, может быть, ты лжешь, и мы должны просто покончить с этим, — говорю я, поднимая лук.

— Застрелите меня прямо сейчас, и вы уже будете обречены на смерть. Но если вы оставите меня в живых, то у вас будет два варианта: я открываю вам Внешнее кольцо, и у вас действительно появляется шанс завершить эту тупую миссию. Или, если я врал вам все это время, вы упретесь в тупик скорее поздно, чем рано, и тогда пристрелите меня, а не сейчас. Выбирайте.

Бо неловко дернулся. Эмма дрожала у него за спиной — то ли до сих пор находясь в шоке, то ли, возможно, просто от холода. Сэмми накинул свою куртку на ее плечи. А Джексон улыбался. Такой высокомерной, нахальной улыбкой, которую хочется стереть с его лица.

— Копия останется живым, — заключил отец. — Мы считаем, что Клиппер сможет доставить нас во Внешнее Кольцо, но если же случится так, что у него не получится, то это очень хороший запасной план и было бы глупо упускать такую возможность. Если Копия врет о том, что он что-то знает, то все будет так, как он сказал: он умрет потом, а не сейчас.

Оуэн повернулся к Эмме и попросил ее показать команде, как она распознала, что с глазами Джексона и Блейна что-то не то. Сэмми в это время перевязывал ей шею, но она согласилась все объяснить, когда он закончит.

— Я до сих пор не могу поверить в это, — произнесла Бри рядом со мной. — Блейн. Даже после того, как мы допросили его. Это… — она замолкает, трогая меня за руку. — Эй, ты в порядке?

Сэмми зачесывает волосы Эммы на сторону, чтобы он мог лучше рассмотреть порез на шее. Он, должно быть, сказал что-то смешное, потому что она издает короткий смешок. Бри следует за моим взглядом и хмурится.

— Грей?

Ксавье зовет Сэмми, чтобы он помог ему перенести тело Блейна подальше от лагеря, и я чувствую тошноту снова и снова.

— Дай мне минуту, — говорю я Бри.

Я сейчас хочу побыть один. Нуждаюсь побыть в одиночестве. Она понимает, что мне надо это пережить.

Я брожу вдали от палатки между деревьями. Когда я нахожу упавшую сосну, я сажусь на ствол, съеживаясь от наступающей головной боли. Когда я закрываю глаза, я вижу это снова и снова: голова Блейна откидывается назад от встречи с моей стрелой, его тело падает в снег, он лежит, убитый, придавив своим телом свою же руку.

Немного позже мой отец находит меня.

— Как ты держишься?

Я хочу рассказать ему, как плохо я себя чувствую, но он кажется таким формальным в данный момент. Больше командиром, чем отцом.

Он садится рядом со мной.

— Это был не он, Грей. Это не было твоим братом.

— Я знаю. Но я все еще… Я чувствую…

Я не знаю, как это объяснить словами. Как будто я съел протухшее мясо, и мой желудок болит? Как будто у меня болит голова и стучит при малейшем движении? Как будто ветер ударяет меня, и я не могу набрать ни грамма воздуха в легкие, как бы глубоко я не вздохнул?

— Ты поступил правильно, — сказал Оуэн. — Эмма была бы сейчас мертва, если бы ты не сориентировался так быстро.

— Как она?

— Нормально. Ничего страшного, кроме пореза у нее на шее. Она показывает другим, как определить Копию, хотя это не так легко. Только Клиппер в этом хорош. — Он ненадолго замолкает. — Я не знаю, что это означает. Даже Харви, кажется, не знал об этом разоблачении, и поэтому провалился.

Оуэн наклоняется вперед, упираясь руками на колени. Я провожу рукой по окровавленным костяшкам своих пальцев.

— Я не понимаю, — произношу, наконец, я. — То, что сказал Копия, что Франк, оказал нам слишком много чести, реагируя на наше продвижение для запад. Это же именно то, что мы и делаем.

— Я думаю, что наш конечный пункт назначения его удивил, вот и все. Я уверен, что когда Франк узнал, что мы отправились на запад, он решил, что мы соберем больше сторонников, и конечно, у него появились основания опасаться этого. Увеличив нашу численность, у нас будет больше сил, и возрастет число тех людей в разных местах, кто будет сомневаться в нем. Могло бы вспыхнуть восстание, такое, с которым было бы трудно бороться, если бы оно произошло во всех городах одновременно. Его самый большой страх — это потерять контроль над своим народом. — Оуэн на секунду замолкает. — Франк, наверное, инструктируя Копий никогда не упоминал о Группе А. Интересно, почему? Там же все разрушено и никого нет, чтобы помочь нашему делу, и чего же он насколько обеспокоен. Конечно, именно это так и заманчиво для нас. Она находится под наблюдением. Никогда бы не подумал и не посмотрел бы в ту сторону во второй раз.