Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры - [41]
Что касается Д.И. Пихно, то в комиссии по местному самоуправлению состоял знаменитый литератор В.В. Шульгин – депутат от Волынской губернии и… любимый пасынок киевского профессора. До марта 1911-го он считал себя «крайне правым», а реально «отчалил» от них еще весной 1909-го, все чаще и чаще примыкая к «русским националистам», они же – члены партии «Всероссийский национальный союз». Шульгин и стал связующим звеном между Балашовым и Пихно. Кто из них продиктовал ультиматум Столыпину, не суть важно. Председатель Совета министров его принял. Отсюда и проистекает казус 8 мая 1909 года, которым новоиспеченные союзники подтвердили друг другу серьезность намерений.
То, что случилось далее, лучше охарактеризовать модным ныне термином «дорожная карта». Каждый шаг Балашова зависел от взаимности Столыпина, и наоборот. Вот почему три законопроекта – два аграрных и один земский – рассматривались параллельно, в тандеме. 20 января 1910 года Столыпин внес проект «О применении Положения о земских учреждениях 12 июня 1890 года к губерниям Витебской, Волынской, Киевской, Минской, Могилевской и Подольской», и 18 февраля Дума, утвердив, отправила в Госсовет закон о землеустройстве.
В течение полугода, не без помех со стороны октябристов, Балашов готовил заветный проект к финальному голосованию. Сначала в своей комиссии, где, по свидетельству Шульгина, 27 марта товарищи Гучкова добились отклонения правительственной версии, потом на пленарных заседаниях. В конце концов 1 июня 1910 года отредактированный закон заручился думским одобрением и устремился в Госсовет, зону ответственности премьера. А там 4 марта 1911 года разразилась катастрофа: 92 советника отвергли принцип двух курий (русской и польской); позицию премьера приняли всего 68. Без курий земства практически теряли значение, ибо польские землевладельцы в Западном крае определенно преобладали над русскими.
Напомню, что закон о землеустройстве на тот момент обсуждался в согласительной комиссии, и Думе предстояло по нему голосовать в скором времени. Крах эпопеи с земством для шести западных губерний (Литву в качестве отступного пожертвовали полякам) сулил неминуемый провал второму аграрному закону. Фракция Балашова, несомненно, предпочтет воздержаться… Если не учитывать данного обстоятельства, то заявление об отставке Столыпина 5 марта 1911 года не подается логическому объяснению. Для правительства наличие или отсутствие земства в Западном крае не играло существенной роли. Жили без них пятьдесят лет, прожили бы и дальше. А вот без закона о землеустройстве аграрная реформа обойтись никак не могла. И фронду Госсовета, 4 февраля утвердившего закон в первом чтении (103 «за»; 56 «против»), Петру Аркадьевичу следовало преодолеть любой ценой, в том числе рискуя собственной карьерой, ибо единственный шанс исправить ситуацию подразумевал использование одиозной 87-й статьи Основных законов: издание царем законодательных актов в перерыве парламентских сессий. А сессии обеих палат, не считая коротких пасхальных каникул в апреле, завершались ориентировочно в июне.
Нарушить заведенный порядок мог опять же император, по 99-й статье тех же законов. Но захочет ли монарх вмешиваться? Коли нет, то придется заставить, что «хозяину земли Русской», конечно же, не понравится, и он запомнит «обиду», чтобы при первом удобном случае избавиться от «обидчика». Все это Столыпин хорошо понимал, однако обременил государя ультиматумом: трехдневный роспуск парламента; увольнение из Госсовета лидеров мятежа – П.Н. Дурново и В.Ф. Трепова; право на ротацию в новом году тридцати членов Совета по выбору премьера. Либо Николай II берет ответственность за реализацию аграрной программы на себя.
Возмущенный царь намеревался тут же прогнать дерзкого министра и доверить кабинет давнему любимцу – Б.В. Штюрмеру. Но по зрелому размышлению, не без влияния матери и дядюшек, решил отложить возмездие и 11 марта уступил: подписал указ о роспуске палат на три дня – с 12 по 15 марта, а 14 марта – несчастный закон. Между прочим, император негодовал не в одиночестве. Столыпина осудили и левые партии, и правые. Госсовет демонстративно 11 марта отклонил «шовинистический» закон целиком (23 «за»; 134 «против»). Даже октябристы не промолчали, а Гучков 15 марта покинул пост председателя Думы. Защищали премьера разве что «националисты» Балашова. Впрочем, их голос тонул в хоре всеобщего неприятия действий еще вчера популярного главы правительства. Возможно, Балашов, увидев, чем все обернулось, и освободил премьера от рокового обязательства. Да, Столыпин, будучи человеком слова, счел позорным для себя ретираду и ринулся ва-банк…
В общем, никто так и не понял, зачем Петр Аркадьевич подставился под удар. Подоплека «упрямства» не раскрывалась. Тем не менее бунт на «корабле» вспыхнул не стихийно. Его организовал человек, прознавший про секрет премьера и точно рассчитавший реакцию и первого министра, и государя. Ищи, кому выгодно! А выгодно оказалось… скромному министру финансов В.Н. Коковцову. Падение Столыпина расчищало ему путь к премьерству. И призыв Штюрмера нисколько не препятствовал сему. Слишком разным политическим весом обладали оба. Министр финансов де-факто и по должности, и по степени царского расположения сосредоточил бы бразды правления в своих руках. Механизм же интриги бесхитростен: старому недругу и сопернику премьера – Дурново – намекнули на подноготную комбинацию с куриальным земством, и полный тезка Балашова, предводитель группы правых в Госсовете, без промедления бросился в атаку. Закулисный игрок ошибся в одном: Николай II искренне переживал за судьбу аграрной реформы и не отважился обезглавить ее в самый разгар проведения. Прежде чем снять Столыпина, царь пожелал найти опальному сановнику достойного преемника.
Политическая история России XVIII века — это, по сути, история дворцовых переворотов. Ученые выделяют семь крупных «дворцовых бурь», потрясших Российскую империю той эпохи. Это воцарение Екатерины I, падение Меншикова, воцарение Анны Иоанновны, падение Бирона, воцарение Елизаветы Петровны, Екатерины II и Александра I. К ним примыкает политически менее значимая, но шокировавшая русское общество расправа с Артемием Волынским и загадочная, омрачившая триумф Екатерины II, смерть Петра III в Ропше. Историки называют разные причины столь частой смены власти, однако они сходятся в одном – каждый такой переворот вносил важные изменения в политику государства, а в случае с Екатериной II – ознаменовал начало новой эпохи в истории России.
К Елизавете Петровне намертво приклеился ярлык «веселая царица». При этом ее правление считается одним из самых благополучных в истории страны: тогда были заложены основы современной системы образования и здравоохранения, созданы первый банк, университет и Академия художеств, от позиции России зависел финал любой военной, дипломатической или экономической акции европейского масштаба. На поле политической интриги российская государыня обыгрывала монархов-мужчин, а также других знаменитых дам той эпохи — фаворитку французского короля маркизу де Помпадур и австрийскую императрицу Марию Терезию.
Кто такие «боголюбцы», или «ревнители благочестия»? Как они оказались возле царя Алексея Михайловича? Какую роль в этой партии играл игумен Никон и почему именно он стал патриархом всея Руси в 1652 г.? Чем ему обязана Россия и за что вправе осуждать его? По чьей вине возник религиозный раскол? И, наконец, кто и как, исправив политические ошибки Никона, спас московское государство от большой беды, хотя и не смог уберечь от трагедии церковного размежевания? На эти и другие вопросы, опираясь на анализ имеющейся на данный момент документальной базы в различных публикациях и исследованиях, с привлечением при необходимости и архивных материалов, постарался ответить автор предлагаемой на суд читателя книги.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
28 февраля 1921 г. в Кронштадте тысячи моряков и рабочих выступили против власти коммунистов. Они требовали вернуть гражданские свободы, признать политические партии, провести новые выборы в Советы. В руках восставших было 2 линкора, до 140 орудий береговой обороны, свыше 100 пулеметов. Большевики приняли экстренные и жестокие меры для ликвидации Кронштадтского мятежа. К стенам крепости были направлены армейские подразделения под командованием будущего маршала М. Н. Тухачевского. После второго штурма бастионов, к утру 18 марта, мятеж в Кронштадте был подавлен.