Законопослушный гражданин - [5]
Подцепить на чем-то еще? На любви, на преступлении? Один шанс на миллион.
У Реджи тоже был один шанс на миллион, на то, что в ближайшее время с той планеты выберется куда-то «выездной» гражданин, которого можно будет использовать. И этот шанс выпал. Семнадцатилетний мальчишка приехал якобы на знаменитый фестиваль цветов, и в праздничном ажиотаже несложно прибрать его на пару дней…
«Нельзя думать о том, что он кого-то любил, — сказал себе Реджи. — Если всё пойдет как надо, я тоже буду любить этого кого-то. Родителей. Друзей. Неважно. Я стану им, я сделаю всё, что должен был сделать он… И смогу работать. И у меня будет здоровое — они там все здоровее некуда — молодое, куда моложе моего, тело. Я проживу жизнь за нас двоих, и я ни за что не попадусь…»
— Ну, раз ты решил, — негромко произнес товарищ, хотел было взять Реджи за руку, но не нашел места, к которому мог бы прикоснуться без риска сдвинуть капельницу или коснуться обожженной кожи. — Всё готово. Попытка — только одна. Времени нет совсем. У тебя будет всего несколько часов, чтобы обвыкнуться с ним… если получится, конечно.
«Получится».
— Ты оптимист…
«Нет».
Он запретил себе быть оптимистом. Верить в то, что когда-нибудь сможет встать на две здоровые ноги, пожать руку другу, поцеловать девушку…
— Марта хотела тебя видеть.
Повисла пауза.
«Скажи — нет».
— Понимаю.
«Ничего ты не понимаешь, — мог бы сказать Реджи. — Не надо ей меня видеть — таким. Вообще не надо, чтобы потом не снились кошмары. Она совсем молоденькая, она забудет… Поэтому — не нужно нам видеться. Меня прежнего больше нет».
— Тогда до утра, Реджи, — сказал товарищ, поднимаясь. — Может, ты еще передумаешь?
«До утра. Не передумаю».
А утро наступает как-то удивительно быстро, и Реджи с тревогой ждет — не отменят ли эксперимент, не вмешается кто-нибудь из Лиги по правам человека, еще какая-нибудь шваль, а то еще собственное начальство побоится трогать гражданина не самой мирной планеты… Но, похоже, решено пойти ва-банк, и Реджи спокойно засыпает под наркозом, чтобы очнуться…
…и видеть потолок. Видеть врачей и медсестер, коллег, начальника.
Вот только ощущения странные. Это он, Реджинальд Грэм, но на самом деле это не так, и он это чувствует. Может быть, произошел сбой, как стращал товарищ, и теперь в этом молодом сильном теле живут двое? Но Реджи этого не чувствует. Да и не почувствует, наверное, случись что. И все же ему кажется, дело не в том.
Память этого юноши, его эмоции, его привычки — всё осталось здесь, будто Реджи вселился в квартиру, где долго-долго жил кто-то другой. И пусть тот, другой, никогда не вернется, все его вещи под рукой. Реджи известен его образ мыслей, он знает, где тот привык бросать одежду, что читает, что ест, что пьет… И теперь Реджи — это он. Или наоборот.
Он сдает все тесты — в авральном режиме, носителя нужно возвращать на место, его могут хватиться. Всё в полном порядке, он помнит всё, что выучил, а теперь еще под рукой память этого несчастного парня, всё, вбитое с рождения, объясняющее подсмотренное со стороны… Только пока Реджи не хочет этим делиться. Его слишком захватывает обладание живым полноценным телом, и плевать, что его собственное уже отправилось в утилизатор: переписать личность, оставив резервную копию, пусть даже в той развалине, пока нельзя. Здесь — нельзя. Там — можно еще и не такое. И если Реджи постарается, то его родина тоже получит такие технологии…
Но это потом, а пока он продолжал экскурсию своего носителя и всё больше вживался в образ юноши из очень богатой, привилегированной семьи. К этому было не так-то просто привыкнуть, но выбора не было. И Реджи осваивался, он примерял на себя чужие привычки, а когда ступил на чужую планету — ту, которая отныне именовалась его домом, невольно вздрогнул.
— Как успехи? — коротко спросил отец, встречавший у выхода. Больших нежностей от него можно было не ждать, это Реджи уже усвоил.
— Прекрасно, — ответил он. — А здесь?..
— Как обычно, — дернул плечом отец и кивнул слуге. Тот распахнул дверцу роскошного аэромобиля. — Ты был бы полезнее здесь, чем невесть где. Помогла тебе эта экскурсия?
— Пожалуй, — с сомнением ответил Реджи, забираясь в салон. — Я на многое стал смотреть шире.
— Широта взглядов еще не гарантирует успешности бизнеса, — холодно сказал отец, и машина тронулась. — И все же я хочу узнать, что ты вынес из этой поездки.
Реджи поёжился. У отца были холодные пронзительные глаза и жесткие складки у рта. А дома ждали мать и сестра. Ему стало страшно: у него память Фрэнсиса, но реакции… будут ли они адекватными? Не заподозрит ли кто-нибудь неладное? Но он задавил в себе малейшие признаки паники, произнес задумчиво:
— Прежде всего, полагаю, мне было важно осознать наши коренные отличия…
Тяжелый длинный лимузин Найджела Торна Астора медленно двигался в сторону особняка в Апатии. Реджи — теперь уже Фрэнк — говорил, а пожилой мужчина внимательно слушал, и напряжение понемногу отпускало.
— Вижу, ты устал, — неожиданно сказал он. — Теперь уже поздно… да и завтра отдохни. Ничего срочного нет.
— Спасибо… — выговорил он, как сказал бы Фрэнсис, безмерно уважавший своего немолодого и, что греха таить, деспотичного отца. — Я мог бы и завтра…
Проснувшись одним прекрасным утром, женщина бальзаковского возраста понимает, что, кажется, она попала… Причем попала в прямом и переносном смысле слова: не приведи боже учить студентов Хогвартса!
Мистер Генри Уоррен убит в запертом кабинете собственного дома. Ни следов, ни улик, ни подозреваемых. Только загадочное завещание, старый Эбервиль-хаус и наследники, которые стаей воронья слетелись на запах богатства. И, похоже, на этом все не закончится… Хорошо, что Особый отдел не дремлет!Итак, таинственное убийство, артефакты, оборотни, сыщик на службе Его Величества, поиски сокровищ…
Однажды в доме младшего из одиннадцати сыновей короля появилась немая девушка с глазами цвета моря и золотыми волосами. Так начинается эта новая сказка. И никто пока не знает, что случится дальше.Вдруг диких лебедей расколдуют, но… как-то неправильно? А может, морская ведьма окажется доброй и мудрой, а фея, которая посоветовала плести рубашки из кладбищенской крапивы, — совсем наоборот? И кому удастся разорвать ее злые чары? Да и удастся ли?Одно верно, как сказку ни рассказывай, а только любовь, преданность и отчаянная решимость позволят противостоять пришедшей в мир нечисти.
Фергия Нарен в своем репертуаре: не успеешь оглянуться, ее и след простыл. Говорят – приказали явиться во дворец, но чего ради? И что делать дракону Вейришу? Лететь выручать непутевую колдунью из рук придворных чародеев? Не стоит спешить, право, она и сама справится… А вот помощь в поисках Иррашьи, старейшей из живущих драконов, точно понадобится. В конце концов, это в интересах самого Вейриша: кто, как не его прабабушка, научит, как снять проклятие, или хотя бы подскажет, что делать дальше? Только вот Иррашьи на месте нет, зато имеются полудикий дракон, пропавший корабль, умершая странной смертью северная ведьма… И все эти следы ведут к тому, кто наградил семью Вейриша проклятием.
Высоко в горах застыл на перевале замок семьи Сайтор – от него остались одни развалины, но память камня хранит древнюю тайну. Спит в недрах скал таинственный страж, дожидаясь того, кто сможет позвать его и подчинить. Горы живут своей жизнью – странной и удивительной для человека равнин, но родной и привычной для тех, кто родился и вырос на перевале. Очень далеко оттуда, при дворе князя Даккора, воспитывается юная Альена – сирота, последняя из рода Сайтор. Но так ли искренна забота о ней владетельного опекуна? Добра ли он желает или строит на ее счет хитроумные планы? И зачем ему – и ему ли? – нужен загадочный страж перевала?
Жила-была девушка с теткой и ее дочерью. Прислугой в собственном доме. И не было у нее феи-крестной, которая пообещала бы ей бал и настоящего принца… Однако фея явилась, когда в ее игре с принцем девушка по имени Маргрит понадобилась на главную роль. Кто ж спорит, участвовать в играх фей – дело опасное, особенно если в какой-то момент решаешь играть по своим правилам. Вот и Маргрит как чувствовала, что ничем хорошим эта затея не обернется, но и предположить не могла, сколько судеб она изменит, сколько дорог придется истоптать и чем заплатить за свое счастье…
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.