Заколдованное счастье - [6]

Шрифт
Интервал

Как берет костлявая беда.
Что от нас осталось бы тогда,
Если бы не доброта земная?
Враг с огнем прошелся по хлебам —
И поля мертвели, словно туши.
Добрая земля в чащобах
Нам
Почерневшие выхаживала души.
Мы кормились молотой корой
И хмелели от малинового чая.
Вот тогда и понял я впервой:
Безгранична доброта земная.
Доводилось мне потом встречать
Посуровее края и посердечней,
И везде, и всем земля — как мать
В доброте и щедрости извечной.
У моей единственной мечты
Из веков проторена дорога:
Людям бы вот столько доброты
Черноземной,
Искренней
И строгой!

ЗАКОЛДОВАННОЕ СЧАСТЬЕ

(поэма)

ВСТУПЛЕНЬЕ
На перекрестье двух дорог,
Земля,
Перед тобою каюсь,
От бед твоих не отрекаюсь,
Прими же сына на порог.
Мы что-то потеряли все,
Тебя покинувшие в горе,—
И тот, кто властвует на море,
И тот, кто строит на Чусе.
Ушедшие судьбу пытать,
Перед тобой мы виноваты.
Грядет священный час расплаты —
Ни вволю есть,
Ни в меру спать.
Он ждет,
Придет тот день вчерашний,
Посмотрит пристально в глаза:
Разбудит голос талой пашни,
И, ослепив,
Прозрит гроза!
Возьмет всего,
Насквозь проймет
Тебя
Забытыми ветрами.
Увидишь сам, что век не тот
С его неновыми делами.
Тогда ты, может быть, поймешь
Упрек родительницы кроткой,
Что без тебя растила рожь
И коротала век короткий.
Ведь ты забыл, как держат косу,
Не говоря уж об ином,
И двадцать лет не кажешь носу
В осевший под березой дом.
Немалый срок.
Решений тьма,
Романов — и того не мене,
Но ни решенья,
Ни тома
За плугом стариков не сменят.
И нам придется дать ответ
За все погибшие колосья,
За «королеву поля» —
Гостью,
Что насаждали столько лет;
Понять самой вины причину,
Зазря не пригревать хулу
И все принять,
Как должно сыну:
И равнодушье, и хвалу.
РЕВНОСТЬ
До соседнего села
Через рощу
Мне ходить бы на блины к тощей теще:
Шалью шелковой
Болезную одаривать.
Под наливочку неспешно разговаривать.
И не знать бы ни беды, ни тревоги,—
Чтоб молодка завсегда на пороге.
Будь с покоса ты, с похмелья, от собранья,
Чтобы Дарьюшка —
Сплошное пониманье:
До полночи дожидалась бы встречи,
Ни словечком супротив не поперечив.
Да и я уж радость-женушку пестовал бы,—
Обходился б не как с бабой,
Как с невестою…
Спохватился я от дум —
Коченею!..
А совсем недавно хаживал с нею —
С самолучшей на округу нашу девкой —
Да пошаливал под окнами припевкой!..
И с чего бы вдруг ко мне охладела?
Я до ней,
А у Дарьюшки — дело:
То концерт,
То громкое чтенье,
То по Красному Кресту обученье.
Ох, не по сердцу мне Дарьины учения
Допоздна
У сельсоветчика Евгения!..
Иль позарилась на твердую зарплату,
Захотелось на готовые харчи?
Понаскучило вынянчивать лопату
Да выстаивать на зорьке у печи?
Или душеньку твою,
Душа-девица,
Соблазнило,
Подкузьмило в недород?
Как же мне-то быть веселым
Ухитриться,
Заявиться
Прежним гоголем в народ?!
Эх, не я ли
Первый парень на деревне,
Хоть с гармонью,
Хоть с саженною косой!
Ты ходила бы при мне под стать царевне,
На покатых —
С огнерыжею лисой!
Ничего, что трудодень не давит спину,
Нам уменья на житье не занимать:
Ремесло в котомке за плечи закину —
Словом-лихом попрошу не поминать.
Заявлюсь домой
Не с дохленькой зарплаты,
На плечах моих — похрустывает хром!
Захоти —
И выстрою палаты:
С топором-то
Посподручней, чем с пером.

Или, может, гармозень моя осипла,
Не сумеет отчубучить «скобаря»?..
И какого черта к этому прилипла? —
Ох, гляди, невеста,
Вышло б не зазря!
Мы еще тово Евгения спытаем:
(Не на слово —
На двужилистый кулак!)
Уж такая ли любовь его крутая,
Да и костью председателишко —
Как?
* * *
Шел деревней Первомай,
В красное одетый.
Хочешь — нет: воздымай
Метра в два портреты.
И неси свою беду
В святости иконной…
В сорок первый год иду,
Словно в боль влюбленный.
Не поплакаться иду,—
Чтоб, скулу спружиня,
Рассказать про ту беду,
Живу и поныне.
Пошуметь иной не прочь:
Мол, молился каждый
Тем портретам день и ночь
С суеверной жаждой.
Хоть ученый,
Хоть иной
Утвердитель смелый,
За широкою спиной
Прятаться не дело.
Говорил ты черта с два
В деревнях с народом,
Что концы сводил едва
Горе-огородом,
Что от дум темнел с лица,
Как под осень травы…
Мне те думы от отца
Перешли по праву.
* * *
А тогда?
Тогда-то что!
Двадцать лет — не сорок,
Жил я верой и мечтой,
Вспыльчивый, как порох.
День, как солнышко, горел
Дарьюшкиным взором,
И в обиде все же грел
Жарким разговором.
До портретов ли,
Когда
Сердце, ох, зашлося:
Думы душеньку — беда! —
Доконали вовсе.

Я от митинга — в кусты,
Будто бы по делу,
И наметом три версты —
Аж в ушах свистело.
Сердце — молотом в виски!
Хоть не дюже чинно,—
Сняв ботинки и носки,
Дую босячиной.
У деревни за гумном
На ноги — обновки.
«Сковырнешься кверху дном,
Супротивник ловкий!»
Возле лавки мужики —
Скинулись по малой.
— Примыкай, коли с руки,
Ты ведь свойский малый.
Отказаться не резон, —
Праздничное дело,
И к тому ж в душе трезвон:
Вот как накипело!
Хоть залить ее,
Спалить —
Лишь бы полегчало!
Только выпало подлить
Масла в то начало.
На траве на молодой
Знатное застолье:
Не холодной не водой
Заливаю боль я.

Всей закуски — огурец
Да одна хренина.
С третьей —
Тутошний кузнец
Сгреб за грудки сына.
Мужики промеж — герой:
Чуют даровую.
— На свово-то, ишь герой,
Ставь на мировую!
С той проклятой «мировой»
Мне бы в самый раз домой!
Да не тут-то было:
Не привык я к даровой:
— Дуй в ларек, Данила!
Пили,
Нюхали рукав,
Дымили самосадом…

Еще от автора Лев Иванович Маляков
Проселки ведут на большак

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Милосердие весны

«Милосердие весны» — седьмая книга стихов Льва Малякова. В ней нашло отражение все, что пережито и перечувствовано поэтом за последние годы, в пору зрелости и раздумий. Как бы заново открытый мир человеческих отношений, любви, природа родного края, воспоминания о войне — вот основные мотивы книги.


Страда

«Страда» — третий сборник лирики Льва Малякова.


Иваны России

«Иваны России» — шестая книга поэта Льва Малякова. Она посвящена людям деревни и людям древней русской земли — Псковщине. Поэт пишет о наших талантливых предках, которые своими ратными подвигами и созидательным трудом возвеличивали славу государства.Многие стихи поэта посвящены жизни современной деревни, ее заботам. Мягкая лирика и задушевная теплота этих произведений наряду с серьезными раздумьями о человеческих взаимоотношениях, о минувшем и будущем нашей Родины придают сборнику поэтическую своеобразность.


Сберегите цветы полевые

В книгу вошли лучшие стихотворения, написанные поэтом в разные годы.


Заряна-печальница

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.