Заколдованная усадьба - [116]

- Они там, на острове! - выдохнул он прерывистым шепотом.- Слава богу, слава богу!

Весть об удивительных и страшных событиях в жвировской усадьбе разнеслась по околице с быстротой молнии и к утру успела проникнуть в графские покои в Оркизове. Однако то, что там услышали, показалось таким странным, непонятным и невероятным, что около полудня граф нарочно отрядил одного из своих приказчиков в Опарки за более достоверными сведениями.

Как раз в эту минуту вся графская семья с огромным нетерпением ждет возвращения гонца. Евгения вместе с Артуром смотрит в окно и дрожит от нетерпения; даже холодная, ко всему равнодушная графиня, по-видимому, возбуждена до чрезвычайности.

Чего только не рассказывали люди! В каких только невероятных красках не описывали сам пожар, самоотверженный поступок Катилины и трагическую гибель девушки. Но все это бледнело перед тысячами причудливейших подробностей, которыми оброс рассказ о внезапном появлении покойника.

Покойный Миколай Жвирский, рассказывали, появился под грохот грома и удары молний, выскочил прямо из-под земли и взвился вверх на черном коне с черным перепончатыми крыльями; с минуту он качался и кружился над головами окаменелых от страха зрителей, потом стрелой ринулся в самое пекло пожара и, унося с собой девушку, которую он одной рукой выхватил из огня, с диким посвистом исчез в безграничном воздушном просторе.

Другие еще ярче живописали эту картину, а почтенная Сольчанёва, щедрая душа, на свой страх и риск добавила к ней еще и землетрясение с проливным дождем, состоявшим из серы, крови и огненных метеоров.

Графа всегда приводили в дурное настроение слухи о появлении покойного брата, он и теперь прохаживался по комнате мрачный и злой и подчас слишком резко останавливал детские выходки своей нетерпеливой дочери, которая не могла дождаться отправленного на разведку приказчика.

Наконец спустя полчаса показался желанный гонец!

- Едет, едет,- закричал тринадцатилетний Артур, а семнадцатилетняя Евгения с детской радостью захлопала в ладоши и перебежала от окна к дивану, где сидела графиня.

- Пан Барщик приехал,- объявил вошедший в эту минуту лакей.

- Пусть войдет,- приказал граф.

Через несколько минут открылась дверь и в комнату несмело и неловко проскользнул приказчик Ницефор Барщик, низколобый малый с глуповатой улыбкой, которой явно противоречили хитрые глаза и потешно заостренный кончик носа, изобличавший склонность к любопытству.

- Наконец-то пришел,- сказал граф. - Как себя чувствует пан Юлиуш?

Разумеется, Барщик был отправлен в Опарки единственно за этим известием. Прежде чем ответить на вопрос графа, пан Ницефор как следует откашлялся, проглотил слюну и, то ли давясь, то ли заикаясь, приступил к отчету.

- Пан Юлиуш совершенно здоров; когда я приехал, он как раз беседовал с Костей Булием, ключником.

Граф нетерпеливо махнул рукой - упоминание о старом слуге было ему неприятно.

- А как там приятель барина? - продолжал он спрашивать.

- Ужасно обгорел, ваше сиятельство, но к нему придали двух докторов, и оба не теряют надежды.

- А о самом пожаре вы ничего нового не узнали? - вмешалась молодая графиня, чье любопытство не было удовлетворено.

Пан Барщик покраснел до ушей, снова откашлялся и, преодолев невольное смущение, поспешно ответил:

- Как не узнать, разузнал все в точности. Ваше сиятельство не поверят, чего только люди не напридумывали.

- Ну, так расскажи, что знаешь, только покороче,- сказал граф, усаживаясь.

Снова прочистив дыхательные пути, пан Ницефор рассказал, насколько мог коротко н точно, обо всем, что произошло.

На всех произвели сильное впечатление отвага, энергия и самопожертвование Катилины.

- C’est un diable incarnè,- прошептала графиня.

- C’est un hèros,- поправила ее дочь, в глазах которой недавний авантюрист неожиданно предстал в ореоле романтического героя.

Всем, однако, показался загадочным и удивительным конец рассказа пана Барщика. Судя по всему, на месте пожара в самом деле появилась вдруг как из-под земли какая-то человеческая фигура, которую все присутствующие приняли за призрак покойного помещика. И этот предполагаемый призрак бросился в огонь, а через несколько минут стены хаты рухнули и погребли его под горящими обломками. Однако потом на пепелище не обнаружили ни малейших следов ни его, ни таинственной девушки.

- Куда же они делись оба?

Граф жестом велел Барщику удалиться, затем, обращаясь к жене и дочери, сказал живо:

- Вы помните, Юлиуш недавно упоминал о какой-то молодой девушке, которую он случайно увидел в жвировском парке?

- Ах, это похожая на меня наяда или сильфида! - воскликнула дочь.

- Припоминаю, - прошептала графиня.

- Она-то, видимо, и находилась в хате, а потом таким странным образом исчезла.

- Неразрешимая загадка!

- Надо признать… Юлиуш показал себя dans cette affaire с хорошей стороны.

При упоминании о Юлиуше по лицу графа пробежала легкая тень, а молодая графиня неопределенно повела плечами.

- A propos! - после некоторого колебания промолвила она с умильной улыбкой, подсаживаясь к отцу,- нельзя ли мне наконец узнать, что означает тот странный разговор, какие тайны стоят за ним?