Заклятое место - [69]

– Правильно! – послышались возгласы из зала.

– Как хотите, ради вас же мозги сушу и парюсь. Думаете, Панкрат, за свою шкуру дрожит? – вошел в раж оратор. – У меня за вас, страдальцы, душа болит. Если наша фирма лопнет, как мыльный пузырь, то я без работы не останусь. У меня светлая голова и золотые руки. Недавно один предприниматель предложил обслуживать два био-туалета для мужиков и баб, так я отказался. Понял, что при плохой кормежке людей на их дерьме много не заработаешь. К тому же, наш сообразительный народ привык справлять нужду за углами и под кустами....

– Панкрат, кончай разводить демагогию о туалетах. Соблюдай правила приличия! – осадил его Крот.

– Вы еще горько пожалеете, что меня не послушались, – покидая трибуну, обиделся Хребец на акционеров, не оценивших его инновационный проект. – Вы – близоруки и не способны видеть перспективу. Я беру самоотвод, снимаю свою кандидатуру в пользу Лещука.

– Прошу раньше времени ни агитировать, каждый сделает свой выбор. Дамы и господа хорошие, предлагайте больше кандидатур, – оживился за столом президиума польщенный Крот.– Должна быть альтернатива, иначе никакой демократии и выбора. Не интересно, когда все наперед известно. Какие мнения по поводу Лещука? Включаем его в бюллетень для голосования?

– Павел Иванович, хоть и успел отличиться, отстаивая интересы фирмы, однако работает в ней без году неделя,– заметила Бабей. – Пусть еще проявит себя, поработает в прежней должности, а потом и за продвижением по служебной лестнице дело не станет. Ника Сергеевна не торопилась с новыми назначениями, а присматривалась к людям, оценивала их потенциальные возможности.

– Мы включим юриста в бюллетень, ибо не имеем права лишать его шанса,– разумно заметил Вениамин Яковлевич, памятуя о том, что с юрисконсультом всегда можно сообразить на двоих, а с Рэмом каши не сваришь.– Что касается сроков работы, то вопрос весьма спорный. Другой сотрудник и за десять лет неспособен себя достижениями проявить, а другому и несколько месяцев достаточно, чтобы наворочать кучу дел.

– Делами тоже надо с умом ворочать, чтобы они не стали уголовными. А Рэму Анисимовичу пожелаю, чтобы он иногда, ради общего дела, здоровьем жертвовал, а жизнью нет. Нам хватило горя, что похоронили Стужину и Рябко, – вновь проявил активность Хребец. – Вениамин Яковлевич, а почему бы вам самому не тряхнуть стариной, коль так печетесь о прежнем порядке? У вас огромный опыт партийно-хозяйственной и профсоюзной работы, почитай не одну собаку в этом деле съели. Старый конь, как говорится, борозды не испортит. Вот и впрягайтесь ради общего блага, светлого будущего, а не отсиживайтесь в тени, марая бумагу протоколами и резолюциями, стращая сотрудников выговорами, которые уже потеряли свое воспитательное значение.

– Эх, Панкрат Лукич, когда-то и мы тоже были рысаками,– вздохнул Крот.– Но, как в старой песне поется, молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет. Хотя какой нынче к черту почет, многие старики доживают остаток лет в нищете, людьми и Богом забытые. Нет, мое время ушло пусть молодые, да резвые рулят.

– Что, укатали Сивку крутые горки,– усмехнулся довольный полемикой Хребец, прослывший закоперщиком.

– Будя тебе мозги пудрить, это тебе не бенефис, не вечер одного актера. Или может сам в президенты метишь? Так не валяй Ваньку, а прямо признайся. Хотя тебе, баламуту, опасно фирму доверять, все добро, недвижимость по ветру пустишь, – остановил оратора начальник маркетинговой службы Серафим Дробицкий.

– А впрочем, господа-товарищи, если вы настаиваете, то я не против попытать счастье, как говорится, по многочисленным просьбам трудящихся. Тряхну стариной, где наше не пропадало, – вдруг проявил интерес профбосс.

– Браво, Веня! Так держать! – завопил Хребец и призвал. – Голосуйте за Крота! Старый конь борозды не испортит. Будет идти по следам Стужиной, а значит, никто из нас не пострадает, а наоборот, получит от бизнеса солидные дивиденды.

– Предлагаю прекратить выдвижение кандидатур, подвести черту, а то дело дойдет до того, что и наша техничка Бронислава пожелает вместо швабры и веников порулить фирмой, —предложил Дробицкий. —Каждому надо трезво оценивать свои знания, опыт, организаторские способности, а не мнить себя Наполеоном. Если таковы есть, то им необходимо срочно обратиться к психиатру. Я ведь не рыпаюсь, критически оцениваю свои возможности и тоже советую другим. Для голосования достаточно в бюллетени и двух кандидатур, Тяглого и Лещука. И, пользуясь случаем, спрашиваю у Павла Ивановича, почему его друзья из милиции мышей не ловят? Будет ли найден, задержан и наказан убийца наших сотрудников? И почему бы ему самому не подключиться к расследованию, ведь не каждый до майора способен дослужиться.

– Как же не ловят мышей? Ловят,– поднялся со стула юрисконсульт. – Но первую скрипку играют не сотрудники милиции, а прокуратуры, так как следственно-оперативную группу возглавляет следователь по особо важным делам прокуратуры Валерий Янович Зуд. Он – человек своеобразный, тщеславный, посторонних к делу не допускает, все лавры мечтает взять себе. На все вопросы один ответ – следственная тайна. Но, по информации из достоверных источников, осуществляются розыскные мероприятия. Недавно у одного из студентов техникума был обнаружен мобильный телефон, похищенный во время убийства у Стужиной. Я не утратил профессиональных навыков и хватки, но судя по всему, Зуд и другие сотрудники опергруппы в моих услугах не нуждаются. Но это вовсе не означает, что я равнодушен к памяти Стужиной и Рябко. Внимательно отслеживаю ситуацию, ход расследования, видя в нем явные проколы и дилетантство, намерен заняться частным сыском. Клянусь найти убийцу нашей дорогой и горячо любимой Ники. Ее кровь взывает к нашей совести и чести, должна быть отмщена. Попадись мне убийца, то без суда и следствия, вот этими руками задушу гадину!