Заглянуть вперед - [82]

— Какая?

— Нет, сэр. Вы привыкли повелевать, мистер Брэгэн, но я очень упрямый человек. Как гость, я обязан вести себя учтиво по отношению к вам, но не более того. От работы я отказываюсь. Арчи, там кто-то пришел.

Я уже и сам шел открывать на стук. На этот раз, пообвыкнув с манерами этого дома, и не желая быть растоптанным, я открыл дверь и быстро отошел вместе с ней назад. И точно — он пронесся мимо, прямиком в комнату. Это был Джеймс Артур Феррис. Брэгэн сидел спиной к двери. Когда Феррис подошел достаточно близко и увидел, кто это, он остановился и выпалил:

— Вы здесь, Брэгэн? Хорошо.

Брэгэн выпалил в ответ:

— Чего же тут хорошего?

— Потому что я пришел просить Вулфа и Гудвина об одном одолжении. Я хотел пригласить их пройти со мной к вам в кабинет и побыть там, пока я с вами разговариваю. Я уже по опыту знаю, что без свидетелей с вами лучше не говорить.

— Ох, да отстаньте вы, ради бога. — Брэгэн был сыт по горло. Сначала Вулф отказывается наотрез, теперь еще этот. — Совершено убийство. Государственного деятеля. О нем уже трезвонят все радио- и телекомпании, а завтра оно будет на первой полосе тысяч газет. Уймитесь вы!

Феррис явно его не слушал и, прищурившись, смотрел на Вулфа.

— Если вы не возражаете, — сказал он, — я скажу здесь. Не беспокойтесь, вам не придется ни перед присяжными выступать, ни заявлений писать: у Брэгэна кишка тонка, он не посмеет врать при счете три — один не в его пользу. Я буду вам очень обязан. — Он повернулся, прищуренными глазами посмотрел на Брэгэна. Ни за что бы не подумал, что его тоненький тиреобразный ротик способен на выражение ненависти. — Я просто хочу вам рассказать, что я собираюсь делать, чтобы вы потом не говорили, что я нанес удар без предупреждения.

— Валяйте. — Брэгэн откинул голову назад, чтобы смотреть в упор в прищуренные глаза Ферриса. — Мы послушаем.

— Вы знаете, сюда едет генеральный прокурор. Он спросит, в каком состоянии находились наши переговоры с Келефи и Паппсом, и какую позицию занимал Лисон. Он, возможно, и не думает, что это как-то связано с убийством, но такой вопрос он задаст, и не на общей сходке, как Колвин, а в личной беседе, с глазу на глаз. Когда он спросит меня, я ему скажу.

— Что же вы ему скажете?

— Правду. Как вы приставили к Келефи и Паппсу своего человека в Париже, когда они даже из собственной страны выехать не успели. Как вы искали на Паппса компромат. Как вы в самолете подослали к ним эту женщину, чтобы она обработала миссис Келефи, но у нее ничего не вышло. Как вы приставили к Лисону двоих — я могу назвать их имена — чтобы они на него давили, и…

— Не забывайтесь, Феррис! Я вам советую: не забывайтесь! Мы не одни. Здесь ваши свидетели.

— Конечно, здесь. Их у меня будет еще больше, когда я переговорю с генеральным прокурором. Я расскажу ему, как вы пытались подкупить Паппса — подкупить за наличные, за деньги ваших акционеров. Как вы, наконец, обработали Лисона и заставили его кормиться из ручки. Как вы заставили его организовать этот выезд на рыбалку, сюда, к себе, чтобы в одиночку обхаживать Келефи и Паппса. Как Паппсу это не понравилось, и он настоял, чтобы пригласили меня. И как, когда мы сюда приехали, я загнал вас в угол и раскрыл всю вашу грязную аферу, которая, вы думали, уже у вас в кармане; и как вчера вечером Лисон начал кое-что понимать. Еще немного, и вы бы сели в галошу, еще бы один день — и все. Этот день — сегодня. Этот день сегодня, но Лисона уже нет. Вот что я собираюсь рассказать генеральному прокурору, и не говорите, что я вас не предупреждал. Я не хочу, чтобы вы потом так сказали, для чего мне и понадобились свидетели. Вот и все.

Феррис повернулся и пошел к выходу. Брэгэн окликнул его, но тот не остановился. Брэгэн вскочил и бросился за ним, но когда он был у двери, Феррис уже перешагнул через порог и захлопнул дверь за собой. Брэгэн посмотрел на меня невидящим взглядом, сказал:

— Бог ты мой, он ведь сам сунул Паппсу взятку! — Открыл дверь и был таков.

Я закрыл за ним, повернулся к двери спиной и спросил Вулфа:

— Мне пойти кого-нибудь предупредить? Или подождем немного, а потом пойдем на поиски трупа?

— Плейстоцен, — прорычал он. — Саблезубые гиены.

— О’кэй, — согласился я, — но, как бы то ни было, вы, по-моему, дали маху. Этот подонок мог и вправду нас вызволить отсюда. И, если так, то смотрите: на машине отсюда до 35-й улицы, Манхэттен, — семь часов. На самолете отсюда до Вашингтона — три часа. Я сажусь в такси, еду в город и приступаю к работе. Вы сигаете в самолет до Нью-Йорка. Полет до «Ла Гардиа» — час с четвертью. На такси от «Ла Гардиа» до 35-й улицы, Манхэттен, — сорок пять минут. Итого, на все про все — пять часов. На два часа меньше, чем на машине. Я уже не говорю, что так они нас вообще не выпустят. А помимо всего прочего, можно было бы и счет Брэгэну выставить, тысяч на десять зелененьких, как минимум. Вы могли бы ему сказать…

— Арчи.

— Да, сэр.

— На полке, там, в комнате, есть книга «Власть и политика», Томаса К. Финлеттера. Я хотел бы ее почитать.

Между нами уже давно существует молчаливый уговор, что дома книги с полок он достает себе сам, но здесь, надо признать, ситуация была совсем иная, поэтому я решил его немного побаловать. Идя по коридору, я все ждал, что услышу звуки сражения, но все было тихо. В большой комнате под дверью сидел полицейский. Я без труда нашел книгу, вернулся к Вулфу и вручил ему.