Загадка Пушкина - [2]
Теперь нетрудно уяснить и то, как возникает тайна. Она становится итогом последовательных фактов, часть которых ускользнула от нашего восприятия.
Из сказанного явствует, что современная пушкинистика представляет собой нечто среднее между вероисповеданием, престидижитацией и собственно наукой.
На мой взгляд, при изучении Пушкина незаметно сосуществуют две разные дисциплины. Это пушкиноведение, сиречь наука, и пушкинистика, то есть агрегат государственной машины, неукоснительно следующий идеологическим стандартам. Чтобы выявить примесь пушкинистики, достаточно заметить, как между солидных строчек монографии начинают реять знамена или хоругви. То, какие последствия влечет узурпация науки религиозной либо политической доктриной, общеизвестно.
Но не только давление казенных стереотипов загоняет мысль ученого в наезженную колею. Б. В. Томашевский отмечал: «Пушкинистами являются люди, исключительно влюбленные в личность и творчество Пушкина. Для них Пушкин — несравним, оценки Пушкина — незыблемы»>10. Исследователю подобает зоркость, а любовь, как известно, слепа.
Книга, которую вы держите в руках, стала итогом моей попытки исследовать жизнь и творчество Пушкина непредвзято, с позиций здравого смысла. Прежде всего я исходил из не слишком свойственного пушкинистике убеждения в том, что при изучении творчества великого поэта следует оперировать фактами в соответствии с логикой и стремиться к постижению истины. Должен сказать, результаты такого подхода оказались необычными, порой неожиданными для меня самого.
Оказалось, разрозненные тупиковые факты, среди которых пушкинистика буксует вот уже полтораста с лишком лет, могут объединиться в целостную и непротиворечивую картину. С другой стороны, сделанные мной выводы ставят под сомнение абсолютную безупречность Пушкина и его несравненное духовное величие.
Тем самым автор этих строк попал в щекотливое положение еретика, дерзко посягающего на незыблемую общепризнанную святыню. Что ж, если мои рассуждения ошибочны, эта книга окажется мелким курьезом и вскоре будет благополучно забыта.
По ходу исследовательской работы я не раз мысленно обращался к словам А. Эйнштейна: «Развитие науки и творческая деятельность разума в целом требуют еще одной разновидности свободы, которую можно было бы охарактеризовать как внутреннюю свободу. Это — свобода разума, заключающаяся в независимости мышления от ограничений, налагаемых авторитетами и социальными предрассудками, а также от шаблонных рассуждений и привычек вообще»>11.
Но свобода не может быть самоцелью. Вряд ли позволительно скрывать от читателя главную задачу моего труда. Будучи писателем и не претендуя на лавры ученого, я все же хотел бы поспособствовать очищению пушкиноведения от пушкинистики.
Напоследок должен сделать предупреждение. Для тех, кто верит в непостижимые чудеса, радуется фокусам и питает к Пушкину религиозный пиетет, знакомство с последующими страницами книги окажется болезненным. Менее всего я хотел бы оскорбить кого-либо в лучших чувствах, поэтому напомню ту очевидную истину, что чтение является сугубо добровольным занятием.
Николай Гуданец
Часть 1. «Певец свободы»,
или Всесильный гипноз репутации
«Меня упрекают в изменчивости мнений. Может быть: ведь одни глупцы не переменяются»>1.
А. С. Пушкин.
I
Дорогой читатель, давайте поставим эксперимент. Пожалуйста, опишите суть пушкинского творчества в двух словах.
Такая просьба, конечно же, и наивна, и трудна. Между тем большинство из нас выполнит ее без малейшей заминки, ответив: «Певец свободы». Это центральный из пушкинских титулов, известный всем еще со школьной скамьи.
Вот, к примеру, Г. П. Федотов в эссе «Певец империи и свободы» пишет: «Свобода принадлежит к основным стихиям пушкинского творчества и, конечно, его духовного существа. Без свободы немыслим Пушкин, и значение ее выходит далеко за пределы политических настроений поэта»>2.
Любой пропагандистский миф состоит из набора простых и удобных клише. Они направляют мысль по изначально ложному руслу. Нормальному человеку тяжело решиться на сознательный обман, но прочно внедренную в его сознание ложь он выпаливает с отменной легкостью.
Сила мифа заключается в машинальности, с которой он воспроизводится. Она же служит лакмусовой бумажкой. Если на важный и непростой вопрос отвечают кратко и сразу, скорее всего, это результат промывания мозгов.
А теперь, пожалуйста, сформулируйте точно так же, в двух словах, в чем состоит суть творчества Мандельштама или Есенина (вообще любого поэта, желательно — вашего любимого). Затрудняетесь? Вы надолго и мучительно задумались? То-то и оно.
Ответ приходится искать самому. Отсутствует вбитый в наше сознание, будто костыль в шпалу, опорный стереотип.
Интересно проследить происхождение связанных с Пушкиным клише и их метаморфозы. К примеру, лучезарные слова «солнце русской поэзии» первоначально были исполнены глубочайшей скорби. Они восходят, ни много, ни мало, к единственному некрологу на смерть поэта, написанному князем В. Ф. Одоевским: «Солнце нашей поэзии закатилось!»>3
Ну, а «певцом свободы» Пушкин нарек себя сам. В неоконченном послании к членам кружка «Зеленая лампа» (весна 1821 г.) есть обращенные к друзьям (братьям Всеволожским) строки:
Контр-адмирал Букстен, матерый волк разведки, относился к рассказам о Чужаках, как к бредням пересидевших в космосе нижних чинов. И был по-своему прав... до поры до времени пока возглавляемая им земная эскадра не стала игрушкой в странной забаве ящеров-телепатов с планеты Тангра.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
НИКОЛАЙ ЛЕОНАРДОВИЧ ГУДАНЕЦ родился в г. Риге в 1957 году, окончил филологический факультет ЛГУ им. П. Стучки; работал учителем, редактором; публиковался в газете «Советская молодежь», в журналах «Даугава», «Наука и техника», «Спутник» (издание АПН), в коллективных сборниках «Вдохновение» (Москва), "Серебряная корзина» (Рига); авторские сборники: «Автобиография» (стихи, Р.: Лиесма, 1980), «Субботние поцелуи» (рассказы, Р.: Лиесма, 1984); дебютировал в фантастике в сборнике «Платиновый обруч». В 1990 году в Риге вышел фантастический роман «Покинутые во Вселенной».Герой романа «30 контейнеров для господина Зет» — профессиональный разведчик, разжалованный во вторые пилоты, — на грузовом корабле обнаруживает контрабандный груз топливо для космических кораблей.
Пришельцы появились на Земле внезапно. Они не стали вступать в переговоры, не выдвинули никаких требований, а попросту превратили нашу планету в свой охотничий заказник, в котором в роли дичи оказались ни в чём не повинные люди. Конечно, человечество не захотело смириться с такой участью. Возглавить оборону планеты может только один человек – русский генерал Березин. Главнокомандующий. Но даже ему трудно представить, где скрывается главный враг...В романе, написанном в лучших традициях научной фантастики, Николаю Гуданцу удалось с блеском проявить присущие ему мастерство и фантазию.Ёфицировано.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он снова в Риге, и опять его втянуло в эпицентр грязных махинаций спецслужб. Ставкой в игре становится государственный переворот, а козырем – неведомо как возникшая подпольная организация террористов …Детективная повесть Николая Гуданца «Бомбардировщик для бедняков» является продолжением повести «Охота на охотника».
Серия «Классики за 30 минут» позволит Вам в кратчайшее время ознакомиться с классиками русской литературы и прочитать небольшой отрывок из самого представленного произведения.В доступной форме авторы пересказали наиболее значимые произведения классических авторов, обозначили сюжетную линию, уделили внимание наиболее важным моментам и показали характеры героев так, что вы сами примите решение о дальнейшем прочтении данных произведений, что сэкономит вам время, либо вы погрузитесь полностью в мир данного автора, открыв для себя новые краски в русской классической литературе.Для широкого круга читателей.
Серия «Классики за 30 минут» позволит Вам в кратчайшее время ознакомиться с классиками русской литературы и прочитать небольшой отрывок из самого представленного произведения.В доступной форме авторы пересказали наиболее значимые произведения классических авторов, обозначили сюжетную линию, уделили внимание наиболее важным моментам и показали характеры героев так, что вы сами примите решение о дальнейшем прочтении данных произведений, что сэкономит вам время, либо вы погрузитесь полностью в мир данного автора, открыв для себя новые краски в русской классической литературе.Для широкого круга читателей.
Книга посвящена теории и практике литературного псевдонима, сосредоточиваясь на бытовании этого явления в рамках литературы русского зарубежья. В сборник вошли статьи ученых из России, Германии, Эстонии, Латвии, Литвы, Италии, Израиля, Чехии, Грузии и Болгарии. В работах изучается псевдонимный и криптонимный репертуар ряда писателей эмиграции первой волны, раскрывается авторство отдельных псевдонимных текстов, анализируются опубликованные под псевдонимом произведения. Сборник содержит также републикации газетных фельетонов русских литераторов межвоенных лет на тему псевдонимов.
В книге собраны сценарии, сочиненные одним из авторов радиопередачи «В Стране Литературных Героев». Каждое путешествие в эту удивительную страну, в сущности, представляет собой маленькое литературное расследование. Вот почему в роли гидов оказываются здесь герои Артура Конан Дойла — Шерлок Холмс и доктор Уотсон. Издание адресовано самым широким кругам читателей.
Эта книга — первый опыт междисциплинарного исследования творчества поэта, прозаика, художника, актера и теоретика искусства Дмитрия Александровича Пригова. Ее интрига обозначена в названии: по значимости своего воздействия на современную литературу и визуальные искусства Пригов был, несомненно, классиком — однако его творчество не поддается благостной культурной «канонизации» и требует для своей интерпретации новых подходов, которые и стремятся выработать авторы вошедших в книгу статей: филологи, философы, историки медиа, теоретики визуальной культуры, писатели… В сборник вошли работы авторов из пяти стран.