Загадка «Пурпурного императора». Загадка ледяного пламени - [111]

Шинкарка недоуменно нахмурилась.

– В хижине? – повторила она. – Так ведь нет никакой хижины миль на двадцать. Дорога совершенно пустынная.

– Нет, говорите? – моментально сообразил Клик. – Для вас, может, и нет, а для нас есть. Место, которое мы называем хижиной, вы бы так не назвали. Да только на другую постельку у нас нету деньжат.

– А, вы имеете в виду сарай в четверти мили от деревни? – улыбнулась женщина.

– Угадали. Спокойной ночи.

– И вам того же, – нестройным хором хриплых голосов ответили те, кто еще оставался в пабе.

Ночь выдалась темной, как деготь.

– Может, срежем путь по болоту, а, Доллопс? – прошептал Клик, когда они отправились в путь по разбитой дороге. Стоило ему выйти за дверь кабака, как его выговор кокни разом исчез. – Тогда мы, без сомнения, намного опередим Боркинса, а этот туман скроет нас. Вон там стога сена; пойдем, прячась за ними. Как тебе эта ужасная кабатчица?

– Не женщина, а Горгона Медуза! По крайней мере, на вид! – с отвращением фыркнул Доллопс. – Нам нужно отойти в сторону и пропустить Боркинса, а потом рвануть напрямик. Этот старый дворецкий еще тот ходок. Давайте свернем сюда и дальше по полю. В конце концов, то, что сегодня так темно, нам только на руку.

– Знаешь, Доллопс, – ответил шеф, – мы все-таки не напрасно провели этот вечер. Кое-что мы узнали. Правда, теперь вопросов у меня больше, чем ответов. Какое отношение имеет Боркинс к местной мануфактуре? Однако, что бы там ни было, мне кажется, он увяз в происходящем по самые гланды. Нужно лишь осторожно копнуть рядом, и все тайное окажется явным. Разумеется, копать надо с умом… Но ведь ты, как всегда, поможешь мне? Без тебя у меня ничего не выйдет.

– Как всегда, сэр, – вздохнул Доллопс. – Вы же знаете, я не оставлю вас. Вы ведь не отстраните меня от расследования?

– Ты славный парень, спасибо тебе, но давай-ка прибавим шагу.

Глава 20. Дознание у коронера

«Какой чудесный день! – подумал инспектор, пробудившись рано утром в четверг. – Небо прояснилось и стало синим, как сапфир, рассвет разыгрался во всей красе. Жаль, что придется потратить этот день впустую на слушание коронера». Позавтракав, он направился к входной двери, на ходу закуривая сигарету и мысленно пытаясь внушить самому себе: «Произошло убийство. Даже два. А мы почти не продвинулись в расследовании. Нужно осмотреть все вокруг!»

Резко развернувшись, инспектор возвратился в мрачный зал, хотя тусклое освещение помещения вызывало у него инстинктивное раздражение. Однако мысленно он был с Мерритоном в деревенской тюрьме. Сэр Найджел будет там оставаться, пока не закончится предварительное следствие. А днем, когда оно завершится, ему придется пройти неприятную и унизительную процедуру в суде. Инспектор Клик отлично знал, до чего способен довести человека, тем более сквайра, публичный допрос коронера.

Могли ли они отпустить Найджела, несмотря на обилие косвенных улик? Был ли шанс в том, что долговая расписка, подписанная Старком, которую инспектор нашел в кармане мертвеца, перевесит другие улики? Ответ на это будет дан сегодня. Вероятно, эта расписка – единственная надежда для спасения молодого сквайра. Но сумеет ли сэр Найджел, не потеряв лица, пройти через все унижения? Вот в чем вопрос.

Следствие продолжалось еще пару часов. А с одиннадцати сам особняк и его окрестности стали заполняться любопытными. Репортеры местных газет, один или два корреспондента из Лондона – представительские аккредитации от той или иной газеты открывали им все двери. В итоге пришлось отправить Петри дежурить у входа, чтобы не разрешать проникать в дом случайным посетителям. Констеблю было дано задание пропускать только тех, кто реально мог сообщить что-то важное относительно убийства, – свидетелей пускали в дом без лишних вопросов. Удивительно, сколько людей, как выяснилось, «знали вещи, связанные с преступлением и, без сомнения, важные для следствия». Однако все они были опрошены меньше чем за час, и ничего существенного добиться не удалось.

В пятнадцать минут второго прибыла Антуанетта Брелнер, одетая во все черное. Она прикрыла лицо вуалью, которая лишь подчеркивала бледность ее лица. Девушку сопровождал дядя.

Инспектор встретил их в зале. При виде детектива Антуанетта покачнулась, едва не рухнув на пол, а потом, решительно взяв себя в руки, шагнула к полицейскому.

– Вы тот самый господин Хэдленд? – заявила она скорее, чем спросила, причем голос ее звучал твердо, хотя при желании в нем можно было различить некий оттенок неуверенности. – Я – мисс Антуанетта Брелнер. Наверное, вы слышали обо мне от Найджела. Я собиралась выйти за него замуж. А это – мой дядя. Я живу у него в поместье. Мистер Хэдленд – господин Брелнер, – манерно представила она друг другу мужчин, и те, согласно принятому этикету, вежливо поклонились друг другу.

– Рад видеть вас, господин Хэдленд, – произнес безукоризненно выглядевший Брелнер на своем чуть напыщенном английском. – Жаль, что наша встреча произошла при столь трагических обстоятельствах.

– Мне тоже, – пробормотал Клик, внимательно изучая резкие черты лица собеседника; инспектору сразу не понравился острый взгляд человека, который должен был стать тестем Найджела, если бы события не приняли драматический оборот.