Задохнись моим прахом - [44]

Но им уже надо было идти. Было семь утра, скоро должны были начать рыскать по округе «Саузен Пауэр». Нужно было вернуться до того, как ребят бы обнаружили. Поэтому, также нюхнув содержимое на дорожку, они поднялись с мест и начали обмундировать друг друга.

Вряд ли их вставило также, как меня. Просто исчезло беспокойство с лица, которое было ранее обращено ко мне. Видимо без этой штуки им было тяжело ходить в лес, где их в любой момент могли прикончить. Такая бесстрашная смесь на завтрак с кофе вместо бутерброда.

Возвращаясь назад, я старалась запомнить маршрут до спортивного зала, чтобы, когда ребята вернуться, тут же встретить их. Проявить заботу, расспросить о том, как все произошло, помочь разобрать провизию. И незаметно, у одного из них, из кармана стащить эту самокрутку, если они не решатся мне дать еще одну такую.

Роуз лежала на кровати практически неподвижно. Я даже поначалу испугалась, была ли она жива.

Но она просто лежала. Видимо истерика выкачала из нее все силы. Ей было тяжело дышать из-за резких вскриков и учащенного сердцебиения. Так сказал мне Ривер, прося посидеть с ней до обеда.

Вид у нее был так себе. Она выглядела измученной и опухшей. Ногти были забинтованы, видимо она их кусала. Не самый плохой способ успокоиться.

Я прошла к своей кровати и начала искать в ней свои запасы. Пару пачек снотворного и всего несколько пилюлей обезболивающих. Ни намека на успокоительные. Тогда я и подумала, что когда закончится вылазка, Роуз нужно будет взять с собой к тем парням. Если она сможет ходить.

— Лав, — вдруг услышала я сзади себя.

Это была Роуз. Вдруг проснувшаяся с полуоткрытыми глазами. Я хотела было уже бежать снова за доктором Ривером, но она меня остановила. Как будто знала наперед, что я хочу делать.

— Как ты? Все нормально? А Пруденс? Я видела, как она упала…

Возможно, из-за огромной дозы снотворного, она тогда интересовалась совсем не тем, кем надо было. И до сих пор не смогла полностью открыть глаза.

Роуз находилась не в полном сознании. Где-то между сном и реальностью. Сев рядом с ней на кровать и взяв за руку, я представила какого-то это — быть под обе стороны в одно время. Наверное, это было то место, где мы все тогда хотели бы оказаться. Укрыться, так сказать, от всего ужаса, что нас окружает. Спрятаться, пока за туманом не скроется вся та боль, что сокрушает нас изо дня в день.

Была ли та боль вообще материальна? Для меня да.

Как будто маленькие гвоздики с неровными рубцами втыкаются тебе в сердце, потом их кто-то достает оттуда и с еще большей силой втискивает в только что зажившие дыры. Такую огромную свежую дыру я внутри себя прозвала Хоуп — она все еще зияет внутри меня.

И ни один пластырь не закроет ее.

Ни одно лекарство не залечит.

Она просто останется там навечно, покуда живет мое сердце.

И знаешь, так хотелось, чтобы оно перестало биться. Со всеми этими дырами внутри.

Что было в сердце Роуз я и представить не могла. Возможно, уже тогда, вместо сердца, у нее была огромная черная дыра, которая засасывала все жизненные соки. Засасывала все то светлое, что осталось в этой прекрасной девушке. Не давая шанса ей выбраться из сна в реальность.

— Все хорошо, Роуз. С ней все в порядке. Мы все живы, — поспешила успокоить ее я.

— Нет, Лав. Все мы давно мертвы, — сказала Роуз и вновь ушла в свой сон.

Я почувствовала, как из моих глаз наконец-то вытекли слезы, которые я держала в себе уже несколько часов.

Все те, кто веселился ночью, уже заснули. И я осталась одна. Даже доктор Ривер дал себе пару часиков на отдых перед тем, как вернуться ребята с вылазки. А пока я, добравшись до своей кровати, схватила единственную имевшуюся у меня подушку и зажала ее между ног. В ней же я спрятала свое трясущееся лицо, заглушая в себе тот крик, который долго сидел.

Крик потерянной надежды на то, что когда-нибудь боль отступит.

Она не отступит, Пандора. Больше никогда.

Ведь мы все давно мертвы.

Глава 14 Потерянная надежда

На мое счастье, парни вернулись быстро. Еще обед не начался. И принесли с собой много еды и воды. По пути они решили свернуть и напоролись на какое-то здание, где сидели пару человек из «Саузен Пауэр» и девчонки в плену. Они, видимо знатно так накурившись перед дорогой и еще чутка в дороге, решили их отбить. Они всегда с собой таскали биты и кастеты. Солдаты оказались хлипкими, поэтому разобраться с ними было не тяжело.

Девочек оказалось трое. Одна была уже мертва, когда они принесли ее к нам, двое еще более-менее дышали. Мы с Ией и Пруденс сразу же рванули ко входу, чтобы им помочь. Уже тащили с собой бутылки с водой, перекись и бинты.

Вид у них был убитый. Если бы не их метания и тяжелое дыхание, можно было бы подумать, что все трое оказались трупами. Я занялась первой девочкой, парни дотаскивали вторую, но уже к другой кровати.

Как они нам сказали — их пытали. Парни нашли их раздетыми и привязанными к батареям. Бог знал сколько они там проторчали. У той, которой занялась я, была зияющая рана на голове. На теле не было живого места, все было в синяках. Я боялась до нее дотронуться, так как она не прекращала стонать. Тогда мы решили сунуть ей деревяшку между зубов, чтобы она терпела, пока мы ее обрабатываем.