Задохнись моим прахом - [46]

Нет!

Я скинула со своего плеча его руку, встала с земли и побежала вперед. Куда глаза глядели. А глядели они тогда лишь в лес. Куда я бы сама, еще раз, ни за что не пошла. Особенно одна. Но в тот момент, когда я без оглядки бежала под крики Ривера, доносившиеся сзади, мне было все равно. Даже когда я споткнулась об какую-то ветку и упала в лужу грязи. И снова поднялась. Ноги несли меня куда-то вперед, будто совсем отключились от мозга. Икры быстро забились от той скорости, которую я набрала, но меня это тоже не остановило.

Не знаю могло ли что-то меня тогда остановить. Только лишь силуэт Мелоди, которая звала бы меня обратно домой.

Нет!

Я схватилась за голову, не прекращая бежать. Даже умудрилась закрыть глаза. Не знаю как я тогда не врезалась в какое-нибудь дерево. Просто повезло. Хотелось набрать еще больше скорости и воспарить куда-то в небо. Улететь отсюда. Из этой чертовой Подесты. Долететь до дома, где меня совсем не ждет отец. Черт, он меня даже не ищет. Ему все равно. Всегда было все равно. А сейчас, когда проблема в виде меня исчезла, он должен быть счастлив. Также счастлив, когда узнал, что пропала моя мать.

Тогда я не понимала, как уход любимого человека может так обрадовать.

Но теперь я его понимала. Одной было быть намного легче. Ты не чувствуешь той жгучей боли в груди, когда теряешь кого-то. Не бежишь куда-то без оглядки, когда чей-то труп лежит прямо у тебя перед носом. Не стараешься закричать со всей силы слово «Нет», понимая, что не можешь.

Тебя просто найдут. А если тебя, то значит и остальных.

Почувствовав, как в легких заканчивается воздух, а второе дыхание так и не открывается, я наконец-то остановилась. Настолько резко, что казалось, что, бьющееся на всех порах, сердце вот-вот выскочит из груди.

Выдохнется и рассыпится прямо во мне. Как прах.

Господи, какие мысли меня посещают. Каша в голове давно покрылась плесенью, из которой выходили белые червячки. Которых я однажды видела в папиной тарелке, которую он как неделю не мог помыть. От этого воспоминания содержимое желудка вновь попросилось наружу. Но у меня не было сил его выпускать. Как будто мое горло запротестовало от таких частых позывов и пригрозило отправиться всему этому назад. Ведь в нем уже и так был огромный комок слез, которые не успевали стекать по моему лицу.

Упав наконец от бессилия на холодную и мокрую землю, я уже не могла себя сдерживать. Крик просился наружу, но я не могла дать себя обнаружить. Солдаты из соседнего здания сразу же услышат меня. Если уже не услышали мои прерывистые рыдания вместе с резвым бегом. Возможно, они уже сейчас штурмуют в школу, убивая каждого, кого найдут. Женщин, детей. Бедную Роуз, которая только и ждет смерти. Или малышку Шарлотту, которая все еще надеется увидеть родителей.

От этой мысли стало еще тошно и пришлось выбирать — либо кричать, либо снова блевать.

Заткнув рот ладонью и уткнувшись лбом в колени, я выпустила истошный, пусть и тихий крик.

Тихий для окружения.

Громкий для меня внутри.

Он раздался эхом по всему моему организму. Отдался в органах, прозвенел в ушах. Вот-вот бы и лопнул их вместе с глазницами. Настолько сильным этот ураган ощущался внутри. Который сносил все живое, что во мне оставалось.

Потому что после уже ничего не осталось.

Прокричавшись в согнутом положении, я тут же схватила спазм. Он прошелся по всему телу, особенно отдавался в спине. Не дал мне возможности размяться, лишь позволил, в таком же положении, лечь на бок и смотреть вперед.

А впереди был лишь страшный и темный лес. Не было видно ночных существ, каких-нибудь сов там или сверчков. Целый акр земли, или даже больше, застыл на месте, застыл во времени, чтобы позволить мне побыть в моменте.

В очень длительном и мучительном моменте, которому не было конца.

Как и этому лесу.

Я ведь тогда даже и не дошла до родника. Даже не представляла сколько до него было идти. Поэтому и не могла вообразить, что лес был кончаем.

Для меня это было бесконечно повторяющееся пространство из деревьев, кустов и растительности, среди которой спрятался лагерь этих тварей.

А теперь и я.

Я даже не могла оглянуться — может я лежу сейчас прямо под их оградой. Настолько сильно я потерялась в лесу. Но даже если и так, то пусть. Они быстрее закончат мои мучения и отправят на тот свет. К малышке Хоуп, к моим одноклассникам. Ко всем тем, кого я умудрилась потерять. И о ком еще не знаю. О ком не хотела знать. Кроме Мелоди… черт, Мелоди!

Напоминание о том, что мой бедной девочке осталось совсем не много, подняло меня быстрее, чем какой-нибудь укол адреналина. Даже спазм сразу же прошел. Я уже не ощущала, что творится у меня внутри. Фокус наконец-то вернулся на мозг, в котором пульсировала одна мысль «Надо бежать, надо успеть, надо спешить к Мелоди!».

Но куда бежать? Повсюду темень, ни намека на какой-нибудь свет. А если бы он и был бы, его легко можно спутать с тем самым лагерем. Я все еще боялась привлечь их внимание к себе и школе. Поэтому старалась не так сильно шуметь, как раньше. Хотя и мысль о том, что я могу не успеть, сильно меня ускоряла. Я даже не замечала насколько сильно.