Зачем России Европа? - [67]

ФОРМУЛА СОЛОВЬЕВА

Вот что писал я об этом в одной старой книжке ( После Ельцина, 1995) : «Предложенная им формула,которую я назвал “лестницей Соловьева”-- открытие,я думаю,не менее значительное,чем периодическая таблица Менделеева, а по смелости предвидения даже более поразительное . Вот как выглядит эта формула:

«Национальное самосознание есть великое дело, но когда самосознание народа переходит в самодовольство, а самодовольство доходит до самообожания,тогда естественный конец для него национальное самоуничтожение».

Вчитайтесь в эту страшноватую формулу и увидите: содержится в ней нечто и впрямь неслыханное: в России национальное самосознание,т.е. естественный,как дыхание,патриотизм может оказаться смертельно опасным для страны. Неосмотрительное обращение с этим глубоко интимным чувством,демонстративное выставление его на показ,говорит нам Соловьев, неминуемо развязывает цепную реакцию вырождения, при которой культурная элита страны перестает замечать происходящие с нею роковые метаморфозы.

Нет,Соловьёв ничуть не сомневался в жизненной важности патриотизма, столь же необходимого для народа, как для человека любовь к детям или к родителям. Опасность лишь в том,что в России граница между ним и второй ступенью соловьевской лестницы, «национальным самодовольством» (или говоря языком политики,национал-либерализмом) неочевидна,аморфна,размыта. Но стоит культурной элите страны подменить патриотизм национал—либерализмом, как дальнейшее её скольжение к национализму жёсткому, совсем уже нелиберальному (даже по аналогии с крайними радикалами времен Французской революции, “бешеному“) становится необратимым. И тогда национальное самоуничтожение неминуемо. 14 лет спустя после смерти Соловьева (он умер в1900 году) именно это и случилось с культурной элитой России. Она совершила, как он и предсказал, коллективное самоубийство, «самоуничтожилась».

КАЗУС ДОСТОЕВСКОГО

О том как пришёл Соловъёв к своей формуле и попытался я рассказать в своём очерке для ЛГ. В 1880-е, когда он порвал со славянофильством,вырождалось оно на глазах, совершенно отчётливо соскальзывая на третью,предсмертную ступень его лестницы. Достаточно сослаться хоть на того же необыкновенно влиятельного в славянофильских кругах Достоевского, чтобы в этом не осталось сомнения.

Вот его декларация: « Если великий народ не ведает,что в нём одном истина (именно в нём одном и именно исключительно), если не верует, что он один способен и призван всех воскресить и спасти своею истиной,то он тотчас перестаёт быть великим народом... Истинный великий народ никогда не может примириться со второстепенною ролью в человечестве и даже с первостепенною, а непременно и исключительно с первою... Но истина одна, а стало быть, только единый из народов может иметь бога истинного... Единый народ богоносец—русский народ». Другими словами, мы, русские, первые в мире. Что это ,по вашему,если не национальное cамообожание?

Декларацией ,однако, дело не ограничилось. За ней следовала полубезумная – и агрессивная -- рекомендация правительству: «Константинополь должен быть НАШ, завоёван нами, русскими,у турок и остаться нашим навеки». Рекомендация сопровождалась пророчеством: «Она накануне падения, ваша Европа , повсеместного,общего и ужасного...Наступит нечто такое ,чего никто и не мыслит.Все эти парламентаризмы, банки, жиды, всё это рухнет в один миг и бесследно...Всё это близко и при дверях ...предчувствую,что подведён итог». Сказано полтора столетия назад. А Европа все «накануне падения».

Мало того, неудачливый ,пророк Достоевский ещё и яростно спорил с самим « отцом панславизма» Николаем Данилевским, который, конечно,тоже требовал захватить Константинополь,но полагал всё же справедливым владеть им после завоевания наравне с другими славянами.Для Достоевского об этом и речи быть не могло: «Как может Россия участвствовать во владении Константинополем на равных основаниях со славянами,если Россия им не равна во всех отношениях – и каждому народцу порознь и всем вместе взятым?»

Согласитесь,что-то странное происходило с этим совершенно ясным умом, едва касался он вопроса о первенстве России в мире (для которого почему-то непременно требовалось завоевание Константинополя). С одной стороны,уверял он читателей,что «Россия живёт решительно не для себя,а для одной лишь Европы», а с другой ,наше (то есть,собственно,даже не наше,чужое,которое ещё предстоит захватить ценою кровавой войны) не трожь! И не только с Европой,для которой мы,вроде бы и живём на свете, но и с дорогими нашему православному сердцу братьями--славянами не поделимся...

Впрочем в одном ли Достоевском было дело? Разве не стояли так же неколебимо за войну с рушащейся, как им казалось, Европой и завоевание Константинополя все без исключения светила тогдашнего славянофильства, и Иван Аксаков, и Данилевский, и Леонтьев, как бы ни расходились они между собою? Разве не написал об этом великолепные стихи Тютчев: «И своды древние Софии/ В возобноленной Византии/ Вновь осенит Христов альтарь./ Пади пред ним, о царь России / И встань как всеславянский царь!»? И разве, наконец, поняли бы мы – и главное, они сами – без помощи формулы Соловьева, каким образом разумные, серьезные, здравомыслящие люди, вчерашние национал-либералы и позавчерашние наследники декабристов превратились в воинственных и агрессивных маньяков? И почему не в силах были они, имея за спиной гигантскую незаселенную Сибирь, отказаться от соблазна отхватить еще кусок-другой чужой землицы?