Заблудший ангел - [77]

Я подошла к компьютеру, но, честно говоря, не смогла разобраться.

— Если увеличить район Пиренейского полуострова, — сказал он, быстро вводя несколько команд, — вы увидите, что дельта реки Нойя стала красной. Вот, смотрите.

— И это сделал камень?

— Не совсем так. Это делает камень, — с нажимом произнес Даджян. — Он все еще посылает импульс.

— А уже удалось обнаружить камень Мартина?

— В эту минуту программа обрабатывает данные, госпожа Фабер. Сходный сигнал зафиксирован в нескольких километрах от границы между Турцией и Ираном, вблизи горы Арарат.

— Выходит, там находится мой муж? — Я сглотнула.

— Вполне возможно.

— А эта информация, — я на мгновение заколебалась, стоит ли задавать этот вопрос, — еще кому-нибудь доступна? Например, полковнику Аллену?

— Сеньора, весьма вероятно, что полковник Аллен мертв.

— Мертв?

— Когда мы спасали вас в Сантьяго, нам пришлось выпустить разряд геоплазмы мощностью в один тесла, то есть почти в десять тысяч гаусс; именно из-за него вы потеряли сознание. А он получает такой удар уже не в первый раз. Поверьте, мало какой живой организм способен перенести подобные нагрузки и не погибнуть.

58

Пациент палаты номер 616 по-прежнему не реагировал на внешние раздражители, хотя показатели его жизнедеятельности — температура тела, пульс, частота дыхания и артериальное давление — ясно указывали, что опасность миновала. Инъекции адреналина пока не смогли вывести его из беспамятства. Зрачки свидетельствовали о том, что Николас Аллен все еще погружен в REM-фазу необычно долгого сна.[30] Поэтому, быть может, врачи больницы Нуэстра-Сеньора-де-ла-Эсперанса не выказывали особой уверенности относительно дальнейшего хода событий.

— Возможно, он скоро проснется… — заявил заведующий отделением интенсивной терапии на первом медицинском совещании часов в шесть утра, — но не исключено и то, что кома необратимо разрушила его нервную систему и он не выкарабкается.

— Мы можем что-то сделать? — спросил кто-то.

— Не слишком много. По моему мнению, нам не следует применять никаких мер, пока мы точно не узнаем, что произошло.

— Но он уже много часов без сознания, доктор, — высказалась одна из медсестер.

— Я твердо придерживаюсь своего решения. Пока пациент стабилен, мы не станем вмешиваться. Лучше дождаться его пробуждения и выяснить, что именно с ним случилось.

Никто из этих дипломированных врачей не мог и отдаленно представить себе, что в эти минуты мозг спящего гиганта трудился над решением проблемы. Нейронные цепи воспроизводили тот случай, когда сверхъестественная сила, подобная той, что вывела Аллена из строя сейчас, впервые обрушилась на его тело.

В памяти Аллена это событие прекрасно запечатлелось на клеточном уровне.

Между Арменией и Турцией.

11 августа 1999 года

Это произошло в ближайшие часы после неудавшегося ограбления собора в Святом Эчмиадзине.

С раной на лбу, разоруженный и связанный гориллами Армена Даджяна, Ник Аллен был вывезен из города в рефрижераторе и тайком переправлен на турецкую территорию. Рядом с ним в кузове валялся этот недотепа Мартин Фабер. Аллен не мог избавиться от мысли, что если бы его напарника не заметили на наблюдательном посту за пределами храма, то дело могло бы обернуться совсем иначе. Но кому и когда еще помогали жалобы и сетования? Ясно было лишь то, что лежащий рядом с ним юный бюрократ находился в куда более бодром состоянии, чем сам Ник. Аллен не заметил у него ни гематом, ни сколь-нибудь серьезных ранений, и, хотя того связали лишь скотчем, Мартин казался испуганным и неспособным к решительным действиям. Его же собственное положение, увы, представлялось совсем иным. Ник потерял много крови, слабость мешала ему предпринять попытку к бегству. Мышцы рук и ног одеревенели от веревок, и агент прекрасно понимал, что его жизнь зависит от того, удастся ли ему сберечь силы до того, как его привезут в больницу. Если они планировали именно это.

За все семь нескончаемых часов, проведенных без воды и свежего воздуха, никто из них не выказал желания пообщаться.

Поездка длилась дольше, чем можно было ожидать. Если тот святоша из Эчмиадзина имел в виду затруднить предполагаемую спасательную операцию АНБ, то эта затея ему прекрасно удалась. Для начала их увезли от собора и доставили на какую-то безлюдную равнину, словно парящую в пустоте, при одном взгляде на которую сжималось сердце. Они уже находились не в горной Армении, а на бескрайней плоской платформе, откуда отдаленные контуры грозных вершин казались лишь зыбкой тенью и солнце с устрашающей быстротой закатывалось за ними…

Они с Фабером сразу же заметили здание, возвышавшееся в какой-нибудь сотне метров. От них его отделяла гигантская темная впадина, а за ней угадывалось нечто вроде старинного минарета с круглым основанием, сужавшегося кверху и напоминавшего указующий в небо перст. Частично он был закрыт башней из необожженного кирпича, словно кто-то стремился спрятать это сооружение от нескромных взглядов.

— Где… где мы? — с трудом выговорил Ник. Его рана перестала кровоточить.

— Это свободный Курдистан, полковник! — торжественно провозгласил Армен Даджян, распахнув объятия навстречу пропасти, разделявшей их и минарет. — Священная земля наследников Ноя.