За правое дело - [18]
— Дело говори! — крикнули за платформой.
Окрик, неожиданно и резко прозвучавший в тишине, заставил оборвать фразу и круто обернуться оратора, вызвавшего своим пугливым движением сдержанные смешки.
Денису, еще минуту назад завороженному властью оратора, он вдруг показался маленьким, жалким. Одно невольное движение лишило его этой власти. И хотя речь пошла о главном: о войне, о вторжении румынских и немецких войск в пределы России, цех продолжал перешептываться, фыркать в платки, шикать и волноваться. И трудно было ловить речь оратора, изо всех сил старавшегося перекрыть шумы. И опять Денису вспомнился «медный всадник». Того слушали даже во дворе, в стужу. И смеялись, когда смеялся он, возмущались, выкрикивали угрозы, проклятия Керенскому и его Думе, если этого хотел он, «медный всадник»…
Денис очнулся, когда в цехе прогремел знакомый бас дяди Ильи:
— А как насчет этого товарищ Ленин?
И сразу же наступила безмолвная, жадная тишина. Но за человечка поспешил ответить новый директор:
— Товарищ Ленин за мир. Чего бы он нам ни стоил.
— И правильно! — удовлетворенно отозвался Илья.
— А война как же?
— Кому верить?
— Тихо, братцы! Слушай, чего нам директор скажет!..
А новый директор уже бесцеремонно потеснил человечка в пальто и встал на краю платформы, как матрос в качку.
— Товарищи! Все, что здесь было сказано о войне, — правда. Буржуи всех стран боятся революции как черт ладана. Они хотят задушить нас, вернуть нам царя, как хотят этого меньшевики и эсеры…
— Это ложь! — выкрикнул человечек.
Но директор даже не повернулся в его сторону.
— Это правда! И хотя вам, уважаемый представитель, Совет поручил сделать нам сообщение, но, как говорят в народе: хвостом воду не мути — хвост отрубим!
Взрыв хохота, веселый шум, крики надолго захватили цех, перекатывались из угла в угол. Денис, впервые слушавший «нового», восторженно пожирал его глазами, весело смеялся со всеми.
— Мы, большевики, не хотим войны, не хотим ничьей крови, и вы все, товарищи, знаете это по Октябрю.
— Верно! Знаем!
— А как с войной?
— Тихо, братцы!..
Денис плохо понимал, о чем говорил «новый». Он видел его ладную, затянутую в солдатский ремень фигуру, широко расставленные ноги, высоко вскинутую, гладко зачесанную назад голову и не старался вникать в смысл речи. Его удивляло внимание, с каким слушал оратора весь огромный, до отказа набитый людьми цех, незримая и могущественная власть слова, которой беспрекословно подчинялись даже самые нетерпеливые и беспокойные слушатели. Денис много читал о великих полководцах-завоевателях и былинных богатырях, но их власть над людьми была совсем другой, насильственной, грубой, построенной на силе и страхе. А эта… Каким же, наверное, умным и знающим, смелым и проницательным должен быть человек, обладающий властью слова!..
В цехе все гремели аплодисменты, когда на платформе снова вырос Влас и, покрывая шумы и крики толпы, громогласно объявил:
— Доклад окончен. Желающие говорить есть? Нету? Тогда митинг…
— Есть желающие! — раздалось в гуще.
Денис замер. Прозвучавший в толпе резкий, почти мальчишеский голос несомненно принадлежал отцу. Неужели отец, никогда не выступавший даже на цеховом собрании, решился говорить на общезаводском митинге, да еще после такой умной речи директора?
— Слово для выступления предоставляется молотобойцу товарищу Луганову! — неуверенно объявил Влас.
Денису казалось, что бункер куда-то уплывает из-под него, а руки, шея, лицо стали ватными. Будто не отцу, а ему, Денису, предстояло сейчас лицом к лицу встретиться со многими сотнями знакомых и незнакомых глаз, ожидающих от него чего-то такого, чего недосказали ни человечек в пальто, ни даже новый директор.
А Савелий Кузьмич уже вскарабкался на платформу, выпрямился, выпятил грудь — совсем коротышка рядом с длинным и тощим Власом — и, не зная, куда девать мешавшие ему руки, ждал, когда прекратятся движение и пересуды собравшихся и люди обратят к нему свои взоры.
Цех замер. Затаил дыхание и Денис, во все глаза следивший за отцом со своего бункера.
— Как есть мы рабочий пролетариат и фронтовые, — начал свою речь Савелий Кузьмич каким-то не своим, чужим голосом, — ишо за революцию с кадетами воевали, то таперича мы в ответе за кажный гвоздь, за нашу советскую власть и все протчее.
Веселый шумок прошелестел где-то по углам цеха — и стих.
Денис, украдкой глянув на стоявших рядом с бункером взрослых, сосредоточенно внимавших оратору, облегченно вздохнул. Савелий Кузьмич оправил душивший его ворот, набрал воздуху и уже продолжал с присущей ему горячностью:
— Вот тут говорят: война! А я так скажу: на хрена она, война, нужна рабочему человеку?
— Правильно! — весело отозвались в цехе.
Толпа задвигалась, зашепталась. Робкие, а затем все более настойчивые одобрительные возгласы и аплодисменты наполнили огромное помещение, захлестнули оратора. Савелий Кузьмич ободрился, прошелся петушком по платформе. Заговорил, не ожидая, пока стихнет шум:
— Ни к чему она, особливо сечас, когда у нас своих бедов под завязку. Вот, к примеру, получку взять. Тот раз три месяца не платили, ноне обратно не плачено — это как? Альбо наши бараки взять. Как жили в их — крыша с дыркой, — так и живем. За что боролись? Кому такая жизня нужна?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Старейший саратовский писатель Григорий Боровиков известен читателю по многим вышедшим книгам. Его рассказы постоянно печатаются в периодической печати. К 70-летню писателя выходит новый сборник «В хвойном море», в который войдут рассказы «Макар, телячий сторож», «Курган», «Киря», «На болотах» и другие. Рассказы Г. Боровикова отличает доброта и теплый юмор.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.