За обиду сего времени - [34]

Донья Флор де Лесо, её дуэнья, была женщиной лет, наверное, сорока, с несколько пухлой фигурой и чопорным лицом, на котором ещё были видны следы былой привлекательности. Одета она была весьма строго, в чёрное платье и белый чепец, и сначала посмотрела на меня весьма неприветливо. А каждый раз, когда Клара украдкой бросала на меня взгляды, лицо доньи Флор становилось всё мрачнее. Но когда объявили мой титул и она узнала, что я не просто непонятный чужеземец, а целый принц, да ещё и друг католических королей и кавалер ордена Алькантара, она посмотрела на меня несколько более приязненно, хотя, когда донья Ана выразила сожаление, что моей супруги с нами не было, донья Флор вновь погрустнела.

Узнав, что мы не знакомы с испанскими бальными танцами – на балах в Испании я больше сидел, чем танцевал – донья Флор неожиданно загорелась желанием меня кое-чему научить и показала мне сарабанду, павону, парадетас, тарентелу, а Коля с Сашей старательно повторяли наши шаги. С Кларой её дуэнья мне танцевать не позволяла – говорила, мол, согласно приличиям, это можно будет только на балу. Не знаю, какая муха меня укусила, но я решил показать ей медленный вальс, и напел индейцам-музыкантам мелодию вальса Синатры Moon River. Сначала донья Флор сочла этот танец недопустимой вольностью – в испанских танцах мужчина и женщина друг до друга не дотрагивались и танцевали вокруг своего партнёра, а тут я не просто прикасался с ней, но и вёл её по танцполу, не только держа её правую руку своей левой, но и положив правую руку ей на спину. Но не успела гневная отповедь сорваться с её губ, как я, показав ей, как двигаться, повёл её по кругу, краем глаза заметив, как на пол вышли и Коля с Сашей.

Когда смолкла музыка, донья Ана решительно подошла ко мне и потребовала:

– Дон Алесео, прошу вас, научите и нас с доном Хуаном!

В углу стоял клавесин, и Саша заиграла вальс "Осенний сон"; его немедленно подхватили музыканты, и пары сначала неуверенно, а потом и всё искусней, начали повторять наши движения. А затем донья Флор, решившись, позволила Кларе разок станцевать со мной. Но это было всё – донья Ана подошла ко мне с улыбкой и сказала:

– Благодарю вас, дон Алесео! Но танцевать это на публике, увы, лучше не надо – Святая Церковь не одобрит, они даже сарабанду хотели запретить. Зато танцевальные обеды в узком кругу устраивать можно; ведь дон Николас и донья Алехандра, я надеюсь, согласятся и далее учить нас вашим танцам?

– Конечно, донья Ана! – сделала реверанс Сашенька. А я про себя подумал, что это – ещё один кирпичик в фундамент нашей дружбы.

В тот же вечер, мы пошли в театр, причём мне пришлось вести под руку Клару. Саша посмотрела на меня так, что я был готов провалиться сквозь землю; но я и так следил за тем, чтобы ни словом, ни жестом не создать даже видимости своей заинтересованности в сеньорите де Мендоса, и она потихоньку оттаяла. А вечером, когда мы ехали в только что купленной карете домой, она потребовала от меня клятвы, что я жене не изменю ни словом, ни делом, ни даже мысленно. Получив таковую, она успокоилась.

"Танцевальные обеды" продолжались вплоть до бала – то во дворце, то в нашем посольстве, хотя места там было, конечно, меньше. В пятницу наши испанские друзья уже вполне уверенно вели своих супруг по танцполу – то в венском вальсе, то в румбе, то в вальсе-бостоне. Другим танцам мы решили их пока не учить – донья Исабель их точно не оценит, да и для доньи Анны румба была на грани неприличия, и что бы она сказала про ча-ча-ча или танго?

А вот местные бальные танцы в моём исполнении смотрелись убого, хотя, конечно, определённый прогресс был заметен. И вот теперь, на балу, я, украдкой посматривая на других кавалеров, старательно выписывал па сарабанды. Утешало одно – даже со всеми свечами, на танцполе царил полумрак, и я если и опозорился, то более или менее тайно. А Клара смотрит на меня всё тем же лучистым взглядом, и у меня даже закралась мысль, "эх, не был бы я женат…" Но мысль сию я погнал от себя поганой метлой и вместо этого обратил внимания на то, как искусно Вася отплясывает с доньей Флор – его попросили стать её кавалером на этот вечер, но, вероятно, по просьбе его дамы, они не отдалялись от нас больше чем на два-три шага. Я ещё подумал – размером с медведя, выглядит косолапо, зато танцует столь элегантно, что не только я бросал на него завистливые взгляды. Впрочем, у меня закралась и вторая мысль – хорошо, что этого не видит Таня, она же Тепин, его законная супруга – если б она об этом узнала, я за Васину жизнь не дал бы и ломаного гроша…

Когда бал закончился, я проводил Клару под пристальным взглядом доньи Флор до входа в ту часть дворца, где располагались её покои и поцеловал руку сначала доньи Флор, а потом и самой девушки. Дуэнья на прощанье мне – о чудо! – улыбнулась и сказала:

– Дон Алесео, мы с Кларой – ударение было сделано на "мы" – всегда будем рады вас видеть.

Накануне бала я послал достаточно подробный отчёт в Росс, в котором были описаны наши договорённости с доном Хуаном, а также вопрос о назначении нового посла и о новом контингенте для охраны миссии. Ведь в первый же вечер Сашенька мне сказала: