За красоту убивают - [2]

У меня оставалось пятнадцать минут, чтобы прийти в себя перед массажем. Мой номер, точнее, сьют, потому что здесь имелась маленькая гостиная, был само очарование. Здесь тоже была ткань в клетку, но уже в красно-белую, и дополнялась тканями с набивкой в виде орнамента. Я достала самую мнущуюся одежду и повесила ее в шкаф. (Я пишу для журнала «Глянец» и в последнем номере прочитала: чтобы одежда не мялась, нужно перед укладкой в чемодан завернуть ее в папиросную бумагу, но вряд ли у меня когда-нибудь найдется для этого время, как и для того, чтобы гладить свои трусы.) Потом я быстренько приняла душ, позволив горячей воде поработать над мышцами, затекшими после долгого сидения за рулем.

Вытерлась я пушистым египетским полотенцем, которое благодаря подогреваемой вешалке оказалось горячим, как печеный картофель. Завернувшись в него, я заметила керамическую баночку, до краев наполненную янтарного цвета солью для ванн; ярлычок извещал, что она есть в продаже в спа. Это была смесь ароматов сандалового дерева и апельсина с едва уловимой ноткой ладана, приготовленная — прочла я на ярлычке — так, чтобы я могла «почувствовать себя околдованной и наполниться первобытной силой». Боже, это как раз то, что нужно! Неужели так и правда было задумано: отдыхающие могут достичь обоих состояний всего за один уик-энд? Я взглянула в зеркало над раковиной. Во мне пять футов шесть дюймов роста, темно-русые волосы, голубые глаза, и меня считают красивой те, кому нравится слегка спортивный стиль, но, к сожалению, в тот момент я выглядела усталой, даже измученной. Понадобилась бы тонна соли для ванн, чтобы я смогла почувствовать себя околдованной и обретшей силы.

Я спустилась к источнику с минеральной водой всего за пару минут до назначенного времени. Он располагался в обширной пристройке, примыкавшей к восточной стене гостиницы. Декор выдержан в азиатском духе: бежевые стены, каменные полы, бамбук, растущий в больших серовато-коричневых горшках, в коридорах — широкие бежевые занавески, которые надувались от движения воздуха, когда вы проходили мимо. По стилю все это разительно отличалось от гостиницы, но поскольку и там, и тут преобладали приглушенные тона, пространство казалось единым.

Раздевшись в просторной раздевалке, я десять минут прождала в так называемой комнате релаксации. Звучала негромкая восточная музыка, журчала по камешкам фонтанчика вода, от двух мерцающих свечей исходил аромат зеленого чая. Я попыталась получить от всего этого удовольствие, но вскоре почувствовала себя довольно глупо. Словно я попала в сцену из фильма «Крадущийся тигр, затаившийся дракон».

Наконец меня провели в процедурную комнату. Я едва дождалась начала массажа, который принес бы облегчение моим уставшим мышцам. Я только боялась, что из-за длительного отсутствия физических контактов с представителями противоположного пола я начну всхлипывать от первого же прикосновения, словно бедный маленький щенок. К сожалению, по десятибалльной шкале массаж тянул максимум на семь баллов. Занимавшаяся мной рыжеволосая женщина за тридцать обладала явным профессионализмом, и руки у нее были сильные, но она казалась какой-то рассеянной и делала во время сеанса непонятные паузы. И тогда я забеспокоилась, — не появилось ли у меня на заднице что-то странное, например, огромный фурункул, который заставляет ее замирать от ужаса? Я испытала облегчение, когда наконец снова оделась и смогла полностью расслабиться.

Заказав в номер многослойный сандвич и бокал мерло, я достала из чемодана почти все оставшиеся вещи и засунула белье и блузки в комод. Когда я только еще начинала путешествовать, то каждый раз недоумевала, кто вообще пользуется гостиничными комодами, но потом, в зрелом тридцатитрехлетнем возрасте, обнаружила, что это очень удобно — не надо перерывать каждый раз весь чемодан, если мне захочется переодеться.

Не прошло и двадцати минут, как принесли еду, и я, успев здорово проголодаться, моментально ее проглотила. Потом, оставив окно чуть-чуть приоткрытым, я разделась и откинула толстое белое покрывало. Мне не терпелось оказаться с книгой в постели.

Лежа на шелковистых простынях, я поймала себя на том, что мои мысли все время норовят отправиться куда не следует. Другими словами, они просто умирали от желания вновь помусолить мою последнюю любовную трагедию. Звали эту трагедию Джек Херлихи, тридцать пять лет, преподаватель психологии из Вашингтона, округ Колумбия, с которым я познакомилась в мае, когда он приехал в Нью-Йорк преподавать на летних курсах. В то время Джек показался мне дуновением свежего ветра по сравнению с большинством мужчин, с которыми я тогда встречалась. У него была удивительная внешность: он был красивым, не будучи рохлей, потрясающе умел слушать (психоаналитик все-таки) и при этом никогда не ставил тебя в глупое положение в отличие от большинства нью-йоркских мужчин с мозгами. Он казался честным парнем и не походил на большинство мужиков, которые обещают позвонить на следующий день и не звонят неделями, заставляя тебя думать, что они живут по какому-то другому календарю. Джек в подобные игры не играл — по крайней мере так мне казалось до того, как он начал в них играть.