За чертой - [14]

— Вот дура-то, а?!

— Меня понесло, Семёныч, так что я не лучше неё в данном случае. Короче, я её выставил в подъезд и дверь перед её носом захлопнул. Она обещала побои у врача зафиксировать и со мной разобраться. Я её пальцем не трогал, шёл на неё всем корпусом и всё. А потом она орала на весь подъезд, что у меня в полиции всё схвачено, что рука руку моет. Ксюха же рыдала и пыталась меня образумить. Видите ли, это мама её, а я так грубо. Маму не выбирают. Ну, я и её послал, обещал развестись и детей забрать, так как она не работает и содержать их не может. А она пусть на аборт идёт и маму свою слушает. Короче, не разговариваем мы. Но больней всего, что Олежка потом пришёл ко мне и попросил не умирать никогда, потому что он меня любит. Говорил сквозь слёзы, аж заикался.

— Да уж.

Не успел Семёныч ничего сказать, не на отдыхе всё-таки они находились, а на работе. Санитар Пётр заглянул в кабинет с вопросом, когда уже врачи работать соизволят. А то он на дополнительное время не подписывался.

Работы хватило. Правда, ничего сверхъестественного и криминального не было, а потому оба Вовы были крайне удивлены появлению в их обители следователя Юры, да не одного, а в сопровождении прокурора.

— Выпить есть? — спросил прокурор.

— У нас всегда есть, — ответил Семёныч, — и чего вас нелёгкая принесла?

— Ты налей сначала.

Налили спирт в мензурки, стол нехитрый организовали. Не пить же, не закусывая. Володя пить отказался, сославшись на так и не прошедшую до конца головную боль.

— Что с той девочкой, которая нам наводку дала? — как-то с хитрецой поинтересовался Юра.

— Скандал в семье и идёт на прерывание по «социальным показаниям».

— Вот скажи, Семёныч, есть у тебя ощущение того, что не справился, не смог ей помочь?

— Есть. К чему вопрос?

— К тому, что сейчас вы услышите всю историю. И чем закончилось наше расследование тоже. Телефон, как вы понимаете, был с левой симкой. Зарегистрированной на какого-то пенсионера — алкаша, который симку оформил за бутылку. А поскольку делал он это неоднократно, то кому оформлял, не помнил. Но мы вычислили местоположение телефона и нагрянули по адресу. В том районе, по той самой улице, всё сходилось. Несовершеннолетних там не было. Застали мы оргию. Но все четверо при паспортах и совершали все свои действия совершенно добровольно. В доме ни инструментов, ни каких-либо приспособлений для родовспоможения или производства абортов не было, и следов никаких тоже не обнаружено. Дом снимал сын самого Погорелова. Парню восемнадцать, институт он бросил, сидит дома, ждёт весеннего призыва, по словам высокопоставленного папеньки. С кем проводит время — папаше неизвестно, он работает. Сын получил права на вождение автомобиля и сам автомобиль, подержанный, но для начала приличный. Мы обыскали автомобиль вдоль и поперёк. Он чистый. Подруге Погорелова-младшего тридцать пять лет, познакомились на курсах, в общих интересах, кроме секса, ничего не указали. Дамочка она оказалась интересная, то есть по профессии медсестра, диплома её лишили, и даже срок условный у неё был за криминальные аборты. Но своё она получила, срок давности имеется, по её словам,никакого отношения к найденным трупам не имеет. А вот любить имеет право. И мальчишку Погорелова просто любит. Отпустили её под подписку о невыезде. И она растворилась в воздухе. Опрос соседей ничего не дал. Да, приходили в этот дом гости. На машине редко, чаще пешком. Да какая разница, кто к кому в гости ходит. Криков не было, а что музыка громко играла, так оно дело молодое. Заявлений у нас ни от одной девушки нет. Мы пробили все контакты, проверили почти все звонки на этот номер и на номер Погорелова тоже. Мы разговаривали, выпытывали, угрожали, пытались договориться. Всё бесполезно. Подруга Огурцова-младшего утверждает, что беременной не была и к соседке разве лишь за солью ходила и музыку послушать… Вот у неё в доме мы нашли ружьё. Всё как положено — в сейфе и с документами. Состояние хорошее, из него стреляли, но мать и не отпирается, говорит, что периодически на охоту ходит. Вот так, ребята, дело есть, обвиняемые есть, но привлечь их невозможно, так как они чисты как стёклышки. Остаётся радоваться, что разогнали мы их.

— А надавить?

— На кого? На Погорелова? Или на сына его? Так он с адвокатом. Отец же утверждает, что он оболтус и шалопай, но не убийца. На том стоять будет. А кто с ним поспорит, это же сам Погорелов. Вот девицу мы упустили. Это да.

— А что ты пришьёшь девице?

— Ничего!

Семёныч с горя и себе налил, и пил одну за одной вместе с представителями правоохранительных органов. Хотелось забыться, стереть из памяти все эти трупы, забыть чёрно-багровый след от руки отца на лице Инны. И оградить от всего этого своих девочек. Только как? Столько соблазнов и ситуаций всяких. Но об этом он подумает завтра на трезвую голову, а сегодня надо забыть…

Володя уже переживал, как транспортировать друга домой, представители правоохранительных органов вызвали такси, но им было совсем в другую сторону. Надо его отвезти, тоже на такси, наверно.

Он даже не заметил, как Оксана вошла в кабинет.