Юмористические рассказы - [24]

Шрифт
Интервал

Скоро дела пошли в городе на лад. И тогда Шераварио решил добиться глубокого постоянного личного счастья — выстрелил себе в лоб из пистолета.

На похоронах Шераварио благодарные горожане говорили о нем очень много плохого и от души. В заключение выступил Шубрик Первый.

— Все дело в том, что не знаешь, где найдешь, где потеряешь, — сказал король и громко засмеялся.

СОАВТОР

Я сидел в столовой самообслуживания и думал о том, как прекрасно писать юмор вдвоем. Сели за стол, он пишет, ты смеешься до упаду. С годами талант крепнет, зрелость приходит, кооператив поспел.

— Простите, здесь свободно? — спросил серьезный товарищ с обедом на подносе.

— Пожалуйста, — ответил я и вернулся к своим мыслям. — Так вот, думаю, на пару бы писать: одна голова, как говорится, полбеды, а вдвоем все веселее. Вот бы хоть с таким серьезным, дисциплинированным товарищем, как этот. Ест-то как. Сосредоточился, собрался. Наблюдает за котлетой. Была котлета. Нет котлеты. За гарнир взялся. Вот такой сядет за роман, встанет с трилогией. Без суеты, без паники. Была не была, извинюсь и предложу работать отныне вместе. Плечом к плечу.

— Простите, — начал я. — Вы, случайно, не юморист?

— Нет, — спокойно ответил он.

— А жаль, — пожалел я. — У вас хорошие задатки. И не просто юмориста. А крупного. С размахом…

— Шутите? — с надеждой спросил он.

— Тут такое дело, что не до шуток, — мрачно пояснил я ситуацию. — Ведь вы, я чувствую, такая глыбина, такой материк, таких делов можете наворочать, сказать страшно.

— Что вы говорите?!

— Но не один. Вместе писать будем. Я тоже человек мятежных страстей, резких контрастов, необузданного темперамента. Писать когда будем? До обеда или после?

— А вы уверены, что у меня получится? Я ведь раньше никогда юмор не писал.

— Ничего. Свежий взгляд, уста младенца. К тому же канву писать буду я, а вы только блестки, откровения. Нюанс, если когда в голову придет, тоже запишите, все сгодится.

— А что, блестки легче, чем канву?

— Я думаю, у вас блестки хорошо пойдут.

— А жена?

— Что жена? Жена будет поддержкой вам в трудную минуту. Она осушит ваши слезы, когда надо.

— А работа? Меня, по-моему, ценят на работе.

— На работе поймут. Крупные юмористы стране нужны не меньше, чем крупные специалисты.

— А мне сорок…

— А Мамин-Сибиряк когда начинал?

— Что, и Мамин-Сибиряк тоже? Ну, ладно. Может, и правда талант пропадает. Ждет своего часа. Пойду на работу, позвоню. Скажу, чтоб не ждали. Перо зовет. Кстати, у нас сегодня на работе один прибор сломался, может, напишем?

— По-моему, это тема… Можно. А кем ты там вкалываешь, старик?

— Ну как тебе сказать… В общем, академик я…

— Академик? Так ты… вы… акад… Извините, товарищ. Ну я пошел.

— А писать когда же?

— В другой раз как-нибудь. Чего-нибудь. Ну, пока. Ритмичной работы вашей академии. Нет, не надо. Нет. Привет.

Я выскочил из столовой и погрозил себе кулаком: «Соавтора ему захотелось. Ну, мы поговорим еще с тобой на эту тему. Придем домой и поговорим…»

КУПИЛ…

Пошел я как-то покупать плащ.

— Выбирайте, — говорит продавщица, — синие, зеленые, коричневые.

Выбрал синий. Стал примерять. Скособоченно сидит. Будто у меня правое плечо выше левого. Сантиметров на двадцать. Около того.

— Это что ж такое?

Продавщица посмотрела со спины:

— Все в порядке. Только вы левую руку не в тот рукав сунули.

Помогла она мне руку куда надо пристроить, смотрю в зеркало — замечательно! Стою молодой, синий, вся жизнь впереди. Но только что за странное объяснение продавщицы?

«Как же это, — думаю, — все в порядке было, если я левую руку не в тот рукав сунул».

То есть как же это не в тот? Правая тоже в рукаве была?.. В какой же я тогда третий рукав влез?..

Снял плащ. Смотрю. На нем не то что три — четыре рукава!

— Это как? — спрашиваю. — В каком же смысле четыре рукава?

Продавщица подумала.

— Видите ли, у этого плаща ниже двух основных рукавов, то есть левого и правого, пришиты соответственно еще два. Назовем их условно левый А и правый А.

— Назовем, — согласился я и приготовился слушать дальше, но продавщица замолчала.

— Прошу вас, продолжайте, — попросил я.

— А что, собственно, вас еще интересует? — удивилась она.

— Как что? Вот вы сказали, что ниже двух основных рукавов, так сказать, левого и, так сказать, правого, пришиты еще два. Назовем их левым А и правым А.

Я замолчал и тоже вопросительно смотрел на нее. Она молча смотрела на меня. Я стал нервничать.

— Ну левый А, ну правый А, а дальше что? Вторая пара зачем?

— В запас! — сообразила продавщица. — Когда первую пару сносите или оторвут в автобусе, вторую носить будете.

— А если один рукав оторвут? — заинтересовался я.

— Тогда с тремя живите, — объяснила она.

— То есть как же? — изумился я. — С тремя рукавами, согласитесь, это слишком демонстративно…

— Заелись, гражданин, — решила продавщица. — Если б один рукав был, не то бы запели! Скажите спасибо, что не брюки покупаете… С четырьмя брючинами каково было бы? Жизнь иной раз так ударит…

— Это я все понимаю, — сознался я. — Только зачем же четыре?

Продавщица посмотрела на меня, потом на плащ с четырьмя рукавами и спокойно спросила в свою очередь:

— А я что, Аристотель? Они шьют, у них спрашивайте, а я нормальный человек.


Еще от автора Николай Павлович Исаев
Почётная шуба

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Душа общества

«… – Вот, Жоржик, – сказал Балтахин. – Мы сейчас беседовали с Леной. Она говорит, что я ревнив, а я утверждаю, что не ревнив. Представьте, ее не переспоришь.– Ай-я-яй, – покачал головой Жоржик. – Как же это так, Елена Ивановна? Неужели вас не переспорить? …».


Трубка патера Иордана

Однажды у патера Иордана появилась замечательная трубка, похожая на башню замка. С тех пор спокойная жизнь в монастыре закончилась, вся монастырская братия спорила об устройстве удивительной трубки, а настоятель решил обязательно заполучить ее в свою коллекцию…


Bidiot-log ME + SP2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Язва

Из сборника «Волчьи ямы», Петроград, 1915 год.


Материнство

Из сборника «Чудеса в решете», Санкт-Петербург, 1915 год.


Переживания избирателя

Ранний рассказ Ярослава Гашека.


Был смирный день

В книгу входят повесть и рассказы, в которых автор показывает жизнь послевоенной костромской деревни через судьбы многих людей; с болью рассказывает она о незаживающих ранах войны, прослеживает нравственные отношения между жителями сегодняшней деревни.


Помню тебя

Наталья Головина — участник VII совещания молодых писателей. В ее первой книге исследуются разные пласты жизни, но преимущественное внимание автор уделяет современной городской молодежи. Героев роднит внутренняя неуспокоенность, они идут нелегким путем от познания мира к ответственности за него.


Рос орешник...

В сборник включены рассказы участников VIII Всесоюзного совещания молодых писателей. Сергей Панасян тяготеет к психологической разработке характеров. Николай Исаев пишет веселые, смешные рассказы.


Любить и верить

Первая книга молодого белорусского прозаика Владимира Бутромеева написана нетрадиционно. История трогательной любви подростков, встреча с полуграмотным стариком, который на память знает целые главы из «Войны и мира», тревоги и заботы молодого сельского учителя, лирическая зарисовка пейзажа, воспоминания о далеких временах — все это органически входит в его рассказы и повести, в которых автор пытается через простоту будней осмыслить нравственные и философские проблемы, рано или поздно встающие перед каждым человеком.