Югославия в XX веке. Очерки политической истории - [316]

Косанович заявили, что в АВНОЮ вообще не следует включать депутатов, которые на выборах 1938 г. попали в скупщину по избирательному списку премьер-министра Стоядиновича. А нужно для пополнения использовать только тех, кто был в 1938 г. избран от оппозиции⁴⁵. Такая позиция, конечно, облегчала коммунистам достижение их цели отсечь от включения в АВНОЮ как можно больше бывших депутатов.

Но вернемся к калькуляциям, произведенным под руководством Карделя. В их итоге свыше половины депутатов довоенной скупщины были обозначены как коллаборационисты и тем самым исключены из кандидатов на пополнение АВНОЮ. Из еще более чем одной пятой депутатов, которые, согласно тем же данным, к этому времени умерли или покинули Югославию, всех покинувших страну тоже отнесли к категории не подлежавших включению в АВНОЮ. То же распространили и на еще почти полсотни депутатов, сведения о которых, как утверждал Кардель, отсутствовали. Так что, подводил он итог, в качестве кандидатов на пополнение АВНОЮ могут рассматриваться лишь 53 бывших депутата⁴⁶. Это было всего около 15 % их общего числа.

Ни в югославской историографии, которая существовала в условиях коммунистического контроля, ни в постюгославской, от такого контроля уже свободной, не ставился и, соответственно, не обсуждался вопрос о том, насколько обоснованы были данные, в суммарном виде изложенные Карделем. Поэтому остается неясным, в какой мере данные, фигурировавшие в итоговых материалах Карделя, соответствовали действительности, а в какой мере были следствием манипуляций, направленных на то, чтобы обеспечить состав Временной скупщины, нужный власти. А то, что манипуляции имели место, свидетельствуют сами эти итоговые материалы. Исследуя их в архиве, историки отмечали, что даже список из упомянутых 53 бывших депутатов, отобранных в качестве кандидатов на пополнение АВНОЮ, был полон пометами о том, кого из них с точки зрения поддержки политики, проводившейся коммунистическим режимом, можно считать «надежными», «колеблющимися» или «противниками»⁴⁷. Так что именно эти критерии были для коммунистической верхушки главными при определении пригодности или непригодности бывших депутатов для включения в АВНОЮ. В итоге такого отбора число пригодных сократилось затем вообще до 36⁴⁸. Это была только примерно 1/10 бывших депутатов.

Теми же критериями Кардель руководствовался, определяя, насколько численность АВНОЮ может быть увеличена за счет представителей политических партий, а также отдельных видных деятелей. Такого рода пополнение АВНОЮ («представителями прогрессивных политических демократических групп») предусматривалось, напомним, программной декларацией правительства Тито – Шубашича.

Теперь использование подобного способа было призвано, с одной стороны, как бы компенсировать в глазах западных союзников факт недопущения в АВНОЮ подавляющей части довоенных парламентариев. И сделать вид, будто власть любыми путями стремится к многопартийности Временной скупщины, в которую предстояло преобразовать АВНОЮ. По крайней мере к середине июля 1945 г., если ни раньше, югославское коммунистическое руководство уже пришло к выводу, что, принимая во внимание обязательства по соглашению Тито – Шубашича и необходимость в этой связи соблюдать определенный декорум перед Лондоном и Вашингтоном, придется официально разрешить оформление партий и даже создание их организаций на местах⁴⁹.

С другой же стороны, коль скоро эта новая тактика по вопросу о других партиях оказывалась неизбежной, верхушка коммунистического режима стремилась к тому, чтобы среди деятелей разных партий ввести в состав АВНОЮ под видом таковых еще ряд лиц, которые на самом деле были твердыми сторонниками КПЮ либо вообще вступили негласно в нее. Прикидывая, сколько народа и от каких партий или групп можно было бы включить в АВНОЮ, Кардель тут же делал выкладки о допустимой численности такой кооптации с точки зрения того, чтобы во Временной скупщине было обеспечено прочное и подавляющее преобладание КПЮ и ее твердых сторонников над ее оппонентами и теми, кто к оппонентам был бы способен так или иначе примкнуть. С учетом всего этого он и формулировал свои выводы, которые легли в основу окончательного проекта пополнения АВНОЮ⁵⁰.

Одновременно в повседневной политической практике все еще продолжали, однако, сохраняться препятствия со стороны властей развертыванию деятельности Демократической партии, как и восстановлению легальности других партий и групп, рассматривавшихся правящим режимом в качестве явных или потенциальных его оппонентов. Препятствия касались, в частности, и восстановления прежней ХКП, в котором были заинтересованы Шубашич и Шутей. Коммунисты очень опасались влияния традиционного руководства этой партии на значительные хорватские массы, особенно крестьянство. И с тревогой реагировали на всякое замеченное проявление активности со стороны, как они выражались, «мачековцев»⁵¹.

Ситуация с ХКП была весьма непростой. Сравнительно небольшая часть ее довоенных функционеров и активистов, во время власти Павелича перешедшая к усташам, разделила судьбу последних при крахе НГХ. Другую, не очень значительную часть, которая присоединилась к движению, руководимому КПЮ, представлял и возглавлял упоминавшийся выше «исполком ХКП», созданный на партизанской территории в 1943 г., а в 1944 г. оформившийся как одна из структур ЕНОФ Хорватии. В этом качестве «исполком» продолжал выступать и после окончания войны, фигурируя как якобы руководство ХКП, которая находится в составе ЕНОФ. В конце июня 1945 г. «исполком» декларировал, что возглавляемая им партия возвращает себе название, которое носила при Степане Радиче в 1919–1925 гг.: Хорватская республиканская крестьянская партия (ХРКП)