Японские сказания о войнах и мятежах - [33]
Когда Ёсииэ асон в прошедшие годы отправился к Удзи-доно[130] и рассказывал о том, как усмиряли Садатоо, князь-управляющий Дадзайфу Масафуса[131] стоя выслушал это и сказал сам себе: «Воин он умелый, а Пути сражений не знает». Воины Ёсииэ, слышавшие это, удивились: «Что это за удивительные вещи говорит этот старик о нашем хозяине?» — и рассказали о том Ёсииэ. Ёсииэ, услышав о том, решил: «Так оно, вероятно, и есть!», подошёл к тому месту, которое покинул управляющий Дадзайфу, вежливо поклонился, а после встретился с этим князем и читал книги, которые тот посоветовал. Потом Ёсииэ говорил: «Если бы не изучал я тогда Путь кисти, Такэхира своей хитростью одержал бы верх!» А в книгах написано, что когда воины сидят в засаде, то пролетающие гуси ломают клин и разлетаются.
В войско Ёсииэ неожиданно приехал младший брат военачальника — младший командир дворцовой стражи Ёсимицу. Он встретился с военачальником и говорил:
— Слышал я, будто бы прошёл слух о войне, и тогда я пошёл к государю-иноку и сказал: «Узнал я, что на Ёсииэ напали эмиси и ему грозит опасность. Отпустите меня на время — съезжу посмотреть, жив он или мёртв» — но он меня не отпустил, а потому пришлось мне покинуть службу в дворцовой страже, чтобы приехать к тебе!
Ёсииэ, услышав это, сдерживал слёзы радости и говорил: — Такое чувство, как будто покойный господин Вступивший на Путь[132] снова вернулся к жизни![133] Станешь у меня вторым военачальником — и можно считать, что головы Такэхиры и Иэхиры уже в наших руках!
Ближние к крепости отряды начали наступать. В крепости созывали своих на бой, и стрелы их падали на нападавших, подобно дождю. Великое множество воинов военачальника было ранено.
Был человек, которого звали Камакура-но Гонгоро Кагэмаса из земли Сагами. Предки его были прославленными воинами. Лет ему было всего шестнадцать, и вот когда он сражался в жестоком бою, не жалея жизни своей, боевая стрела поразила его в правый глаз. Прошла она через кость черепа и застряла в пластине шлема. Он отломил её, поскакал вперёд, пустил стрелу в ответ — и сразил врага. После этого он отступил в тыл, снял шлем, доложил: «Кагэмаса ранен!», и повалился навзничь.
Камакура-но Гонгоро Кагэмаса из земли Сагами сражался в жестоком бою, не жалея жизни своей, и боевая стрела поразила его в правый глаз. Прошла она через кость черепа и застряла в пластине шлема.
Был ещё воин из той же земли, по имени Миура-но Хэйтаро Тамэцуги. Он тоже был из прославленных воинов. Чтобы вытащить стрелу, застрявшую в черепе Кагэмасы, он наступил ему на голову и тянул, а Кагэмаса лёжа обнажил меч, ухватился за пластины доспеха Тамэцуги, попытался его пронзить снизу вверх. Тамэцуги изумился: «Что это с тобой? Что ты делаешь?» — а Кагэмаса отвечал: «Погибнуть от стрел — желанный удел для воина. Можно ль стерпеть, если ещё живому наступают на лицо? Я и подумал, что ты из вражеских воинов, и хотел погибнуть в бою!» Тамэцуги растерялся и не знал, что и сказать. Зажал он голову Кагэмасы коленями и вытащил стрелу. Многие люди это видели и слышали. Сравнится ль кто в храбрости с Кагэмасой?
Нападавшие сражаются, не жалея сил, а крепость всё ещё не поддаётся. Вокруг неё — крутые обрывы, как высокие стены. Тех, кто вдали, поражают стрелами из луков, а тех, кто ближе — побивают камнями из камнемётов. Не счесть, сколько воинов там полегло.
Был человек, которого звали Томо-но Дзиро Сукэканэ, командир из Охранного ведомства. Отменный воин, всегда он сражался в первых рядах. Военачальник отличал его и позволил носить свой доспех Усуганэ — «Тонкие пластины». Сукэканэ в бою приблизился к обрыву, и в него пустили камень из камнемёта. Камень бы точно попал в него, но он пригнулся и резко махнул головой, и камень только сбил с него шлем, а вместе со шлемом — и причёску-мотодори. Шлем так и не нашли — с тех пор у доспеха Усуганэ нет шлема, и Сукэканэ был очень раздосадован потерей.
Сколько уж дней осаждали крепость, а она всё не поддавалась. Чтобы воодушевить воинов, военачальник определил «Места храбрецов» и «Места трусов». Каждый день он решал, кто доблестно сражался, и усаживал их на «Места храбрецов», а тех, кто трусил, — определял на «Места трусливых». Чтобы не попасть на «Место трусливых», все сражались отчаянно, но мало кто заслужил занимать «Места храбрецов». Коси-но Такигути Суэката ни разу не оказывался на «Месте трусливых», и все хвалили его и восхищались. Суэката был из воинов Ёсимицу.
Из прославленных же воинов военачальника в этих боях отличились трусостью пятеро, и о них даже сложили стих:
Суэсиро — это Суэвари Сиро Корэхиро.
Кимико Хидэтакэ сказал военачальнику:
— Крепость хорошо обороняют, и наше войско уже изрядно исстрадалось. Даже если бросим на неё все силы — проку не будет. Лучше будет прекратить бои, осадить крепость и ждать, пока она сама падёт. Закончатся у них припасы — и они сами сдадутся!
