«Янычары» Ивана Грозного. Стрелецкое войско во 2-й половине XVI – начале XVII в. - [90]

«А по тем осторожным воротам по всем сторожам, — продолжал дальше писец-составитель росписи, более подробно останавливаясь на характеристике порядка караульной службы, — около всего посаду, всегда на первом часу ночи объезжает воевода, да с ним дети боярские его полку, а после воеводы в туже ночь из светлицы ездят головы и дети боярские по тем же, сторожей досматривают на сторожах людей, а в день от боярина и воеводы болыпова и ото всех воевод по вся дни, по всем острожным сторожам около посаду объезжают дети боярские, пересматривают на сторожах людей»[606]. И поскольку писцовая книга сохранилась не целиком, то, надо полагать, стрелецкие караулы выставлялись также еще и в «городе», т. е. в Казанском кремле.

Не менее интересно и детальное описание порядка несения караульной службы (подлинный устав караульной службы), который сохранился в списке наказа князю П.И. Шуйскому, назначенному Иваном Грозным первым русским воеводой только что открывшего свои ворота перед русским царем Полоцка. В этом наказе воеводе предписывалось «зделати светлицу в городе, в котором месте пригож (подобного рода обороты весьма часто встречаются в грамотах, которые направлялись из Москвы воеводам, и, выходит, они обладали весьма широкими полномочиями и инициативой с одним лишь, но весьма важным условием — чтобы государеву делу не было порухи. — В.П.), а на ночь в светлицу еженочей приезжати бояром и воеводам с своими полки, переменяясь, койждо воевода со своим полком ночь начнет в светлице». «А которая ночь доведетца боярину и воеводе в светлице ночевать, — продолжал дальше дьяк-составитель наказа, — и тому боярину и воеводе ездить возле города и голов от собя посылати, и по городу с фонаря от себя посылати». А дальше речь шла о стрельцах, которых «в светлице ж велети ночевать на всякую ночь по сту человек стрелцов, сотцким стрелецким начевати в светлице, бояром и воеводам голов посылати и по городу с фанарем самим над ними надзирати еженочей, переменяясь». «А с фонарем ходити по городу безпрестанно, — указывалось большому воеводе в наказе, — впервые пойтить голове с фанарем от боярина и воеводы от князя Петра Ивановича Шуйского. А как обойдет голова с фанарем от боярина и воеводы от князь Петра Ивановича Шуйского, и той голове с фанарем от боярина и воеводы, которому ночь доведетца, начевать в светлице. И всем бояром и воеводам держати в городе береженье великое». Отдельно прописаны были в наказе обязанности городничих, которым надлежало «ходити с фонарем по ночем, переменяясь, по всем сторожем и замыкать город городничим, переменяясь, самим». Кроме того, в ведении городничих входили городской «наряд, пушки и пищали, по всему городу и острогу, и зелья и ядра», а также пушкари и воротники, которых они ведали и судили[607].

Совместив вместе полоцкий караульный «устав» и расписание караулов в Казани, можно легко представить себе, каким образом несли караульную и сторожевую службу по городам стрельцы — московские и городовые.

Отдельный вид службы стрельцов, в особенности московских — это встреча и сопровождение иностранных посольств. Эта практика зародилась еще во времена Ивана Грозного. Так, прибывшее в Москву в 1575 г. имперское посольство встречали 2 тыс. московских стрельцов-«аrchibugieri», выстроенных для торжественного въезда послов в добром порядке[608]. В дальнейшем порядок приема иностранных послов совершенствовался в сторону придания ему большей пышности и великолепия с тем, чтобы иноземные послы были поражены величием, могуществом и богатством русского государя и той великой честью, которую им оказали в Москве. Описания участия стрельцов в сопровождении иностранных послов и их последующем приеме в русской столице отнюдь не редки в записках иностранцев, которым довелось побывать в России в последней четверти XVI — начале XVII в. Сопровождая послов, стрельцы охраняли их от разбойников, диких зверей и прочих дорожных неприятностей, заодно не допуская излишних контактов иноземцев с местным населением как по дороге, так и на месте их пребывания. Об этом достаточно красноречиво говорят, к примеру, записки датского посла Я. Ульфельдта, побывавшего в России в 1578 г.[609]

Посольская служба стрельцов далеко не всегда была безобидна, легка и почетна. Одно дело — московские стрельцы, и совсем другое стрельцы в Смоленске или Новгороде, но в особенности это касается стрельцов из гарнизонов городов на крымской «украйне». К примеру, путивльские стрельцы должны были встречать и провожать как русских, так и крымских послов и их свиту в Крым и обратно, оберегая их от нападений бродящих по Дикому Полю татарских загонов и шаек козаков-черкас. При этом был риск попасть в плен и «застрять» в нем надолго, как это было со стрельцами, сопровождавшими князя И. Дашкова[610].

Каким образом было организовано сопровождение послов, позволяет наглядно представить наказ, который был дан Иваном Грозным путивльскому воеводе князю П.И. Татеву. Отправляя в Крым в январе 1571 г. татарского гонца Бора Черкашенина и своего гонца, сына боярского Богдана Шапкина, с грамотами к хану и его окружению, царь писал воеводе, чтобы тот «велел бы еси их (гонцов. —