Янки. Книга 1 - [34]

Глаза у бобиков были злющие, а ауры налились красным. Было видно, что они горят желанием навалять мне по самое не балуй. Ну и хрен с ними.

— Главное, ты нам больше не попадайся, — процедил сквозь зубы тот, который был с больной ручкой.

— А то что? — насмешливо сказал я, кивнув на гипс, и прошел сквозь них, намеренно не поворачиваясь в проходе, чтобы задеть этих утырков плечами.

Когда я вышел в торговый зал, мне попалась навстречу миссис Джонсон.

— Прости меня, — сказала она с виноватым видом.

— Ну да, ну да, — я провел по ней взглядом с головы до ног. — Не верю я в покаяние эсэсовца перед бывшими узниками концлагеря. Бог простит!

Толкнув дверь лавки так, чтобы ни в чем не повинные колокольчики подлетели до потолка, я вышел наружу, на свет божий. Как хорошо оказаться на свободе, а не в пыточном подвале мамаши Гавс! И я надеюсь, что миссис Берроуз прислушалась к моим словам — не надо меня трогать.

Вечером я вызвал ламию, прояснить пару моментов.

— Что хотел-то? — серокожее создание усиленно создавало образ отвлеченной от важных дел женщины. Растрепанные волосы, красные глаза, позевывание — ну прямо посткоитальный синдром налицо.

— А что? Вытащил из-под Вельзевула? — ехидно спросил я. — Резинку хоть не забыла на него надеть с ароматом серы?

— Хам! — бросила мне ламия. — Так что хотел?

— Чтобы ты пояснила мне обстакановку. Кто такая мамаша Берроуз, и насколько она сильна, это раз. Кто такие охотники — это два. И какого хрена миссис Джонсон так зашкварилась, что сотрудничает с местными красноперыми…

— Это три, — закончила за меня ламия. — Может, хватит на сегодня вопросов?

— Что, рефрактерный синдром закончился и ты опять спешишь продолжить аццкое соитие?

— Ну вот какой же ты реально невыносимый хам! Если бы не подчинение, я бы сделала из тебя себе евнуха, и тогда посмотрела бы, как будешь веселиться.

— Бы, бы, бы… — передразнил ее я. — Не забывай, ты присматриваешь за мной, и охраняешь мое бесценное физическое воплощение. И твои сексуальные извращения в комплект не входят.

— Закончил? — вздохнула ламия. — Зная тебя, сейчас пойдет жопный казарменный юмор.

— Ладно, — ухмыльнулся я. — Не буду смущать столь благопристойную и благочестивую девицу. Итак?

— Ну семейство Берроуз геморрой еще тот. Я имею в виду для нас, демонов, и прочих созданий тьмы. От них одни проблемы и жертвы. Но вот загвоздка — они отмечены богом, и поэтому им многое сходит с рук.

— Из-за крови нефилима? — уточнил я.

— И из-за этого тоже. Не зря ее светлые поставили шерифом этого городишки.

— Насколько она сильна?

— Слабее тебя, не бойся, — ламия смерила меня взглядом. — Но и опаснее тебя в силу своего огромного опыта. Я бы спиной к ней не поворачивалась. Так что белая ведьма средней степени паршивости.

— А ее дочь?

— А, та, на которую у тебя непроизвольная эрекция и влажные сны? — сверкнула клыками ламия. Вот ведь зараза, тоже язвить умеет. — Эта сильнее. Потенциально. У нее более правильная рекомбинация генов, как раз с ангельской кровью. Хотя подмес был семь веков назад.

— Ты прямо как ветеринар рассуждаешь, — хмыкнул я.

— Ну а что поделать, вы же все равно животные. Хоть и божьи создания, — опять подколола меня ламия.

— Ладно, ближе к теме!

— Про охотников… Ну это неудачники по жизни. Вместо того, чтобы как все нормальные люди заводить семью, сидеть перед зомбоящиком по вечерам, и наконец сдохнуть от цирроза или ожирения, мотаются с шилом в заднице по миру, моча всех, кого ни попало. — ламия вздохнула. — Жизни не дают. Те, на которых ты нарвался — так, вообще ни о чем, дилетанты, хотя и мнят себя великими. По поводу них можешь не париться — когда ты сегодня их уделывал, братва в аду животики надорвала, особенно те, которых они туда на ПМЖ и отправили. Они тебе не ровня.

— Ну примерно так я и подумал, — сказал я. — Они на подхвате у шерифа?

— Так, шелупонь, ее карманные шавки, — подтвердила ламия. Эти просто более удачливые, поэтому еще живые. Теперь про миссис Джонсон, как ты ее назвал, или черная ведьма Сильвия из Салема. Тоже способности средние, опыт огромный, и чуйка хорошая. Не захотела сушиться на перекладине, сделала ноги и пряталась. Ну Люцик для нее персональную сковородку в аду готовит.

— Кто?

— Люцифер, дурья твоя башка, — ламия увернулась от кинутого ботинка. — Козел ты, я тут распинаюсь…

— Ладно изображать оскорбленную невинность, продолжай.

— Она осела тут с момента основания городка. Скрывалась, банчила амулетами да перебивалась мелкой магией типа приворота или каменного стояка, пока ее саму не взяли за задницу лет сто пятьдесят назад. Кстати, прапрадед твоей самой миссис Берроуз. Ну и естественно, выкатили ей условие, что либо она сотрудничает с режимом и живет относительно спокойно до первого крупного косяка, или ее отправляют на просушку на Ведьминой аллее, есть тут такое место, попроси подругу показать. Ведьма конечно же согласилась, поскольку смертный приговор салемской коллегии никто не отменял. Так что потихоньку коптит воздух… пока. Ну а Люцик за то, что ссучилась и прогнулась под шерифа, ей публично пообещал хорошую прожарку — она не только тебя сдала, только для них все гораздо хуже закончилось. Ей никуда не выехать из города, поэтому шериф смотрит на все это сквозь пальцы, зная что карманная ручная сявка-чернокнижница у нее на всякий пожарный случай есть. Слушай, ну может хватит на сегодня устраивать вечер вопросов и ответов, совесть имей! — взмолилась ламия.