Якорь в сердце - [108]

Старый рыбак папаша Жанис медленно встал с мостков, опираясь на поручни, и, не разгибая согбенной спины, зашагал к берегу.

— Пойду у хозяйки выклянчу хоть копченую косточку, а то гостей и приветить нечем.

Печак исчез и вернулся только через полчаса, когда лодка была готова к отплытию. В вороте рубашки у него красовалась красная косыночка, завязанная по моде старых морских разбойников свободным узлом. Под мышкой он тащил блестящую от масла проолифенку.

— Для пассажиров.

Он накрыл ею плечи Неллии.

Глядя, как Неллия садится в лодку, я понял, что она впервые выходит в море. Она не прыгнула, а неуверенно шагнула, как бы опасаясь, что лодка выйдет из-под ног.

— Только не пишите в своей статье, что рыбаки любят море! — сказал Печак. — Я не мог бы жить без него, это верно. Но иногда мне кажется, что оно сидит у меня в печенках, что я его ненавижу. Особенно в такие дни, когда оно прикидывается спокойным и ласковым, манит все дальше от берега, а потом вдруг выпускает когти!

Когти были мокрые и острые. В этом Неллии пришлось убедиться, как только она встала, чтобы получше рассмотреть маяк, который подобно большому кораблю выплывал из-за мыса. Сорванные ветром брызги хлестнули по лицу, резкий порыв ветра сдул плащ, а следующий заряд окатил Неллию с ног до головы. Чтобы спрятаться от ветра, она на мгновение выпустила из рук край борта. В этот миг нос лодки поднялся для поединка с очередным валом. Ноги ее заскользили, руки, ища опоры, стали загребать воздух, и она, потеряв равновесие, оказалась в объятиях Печака.

— Полезайте в кубрик, там посуше, — сказал Раймонд, избегая моего взгляда.

Я знал, что этот совет входит в «официальную программу», которой рыбаки потчуют каждую «сухопутную крысу». Как-то раз, еще не ведая подвоха, я спрятался там от волны и холода, но почти сразу вылетел наружу «кормить рыбу». Только закаленные штормами внутренности моряков могли выдержать безумные прыжки лодки. В кубрике, расположенном на носу, где голова натыкалась на низкий потолок, в потемках их совершенно нельзя было предугадать, да и воздух там не отличался свежестью.

Бригадиру хотелось избавить Неллию от такого крещения. Но заявить об этом во всеуслышание означало признаться в мягкотелости или, хуже того, показать, что девушка ему небезразлична. И потому Печак лишь усмехнулся и сказал как можно развязней:

— Только без ревности, Раймонд. Лучшего места, чем у меня на коленях, женщине не найти в лодке.

Неллия не ответила. Вскочила, посмотрела на Печака и опять встала на носу. Ее спина выражала такое презрение, что бригадир не осмелился даже предложить ей плащ. До самого маяка Неллия и не обернулась в нашу сторону. Как только рыбакам после сложных маневров удалось пришвартовать лодку, прыгнула на камни. Лишь в уютном красном уголке маяка мы заметили, что она вымокла до нитки и совершенно окоченела. Но горячий чай — смотритель добавил в кружку изрядный глоток спирта из аптечных запасов — вскоре снова пробудил от холода энергию, и она бодро принялась расспрашивать персонал, обошла помещения, познакомилась с оборудованием маяка, с устройством сигнализации, поднялась в башню…

К счастью, блокнот ее промок, и беседа не превратилась в официальное интервью, а текла свободно, касаясь то работы, то личных проблем. Если бы не постоянный грохот волн, мы забыли бы, что находимся не в комнате, которую хозяин в честь гостей прибрал и тепло натопил, а на искусственном островке посредине бушующего моря. И все же стихия заставила раньше, чем нам того хотелось, прервать приятное времяпрепровождение. В дверях появился дежурный.

— Жалко, конечно, друзья, расставаться, но вашу лодку так бьет о камни, что боюсь: разнесет вдребезги.

Море раскачалось не на шутку. Волны с такой силой разбивались о валуны, что вокруг острова образовалась плотная завеса из пены, стеной отделявшая его от мира. Не так-то легко теперь было попасть в лодку. Дергая цепь, она скакала по волнам, как ужаленный оводом жеребец. Покрытый дегтем борт то вырастал перед нами черной стеной, то погружался в низину, напоминая раскрытую пасть.

— Прыгайте! — кричал Печак.

Неллия не двигалась с места — наверное, ноги не слушались. Мотор завелся, мы все уже были в лодке. Раймонд багром оберегал ее от ударов о берег, а корреспондентка все еще стояла на молу.

— Давай! — скомандовал папаша Жанис, когда лодка на миг поравнялась с берегом.

Неллия приготовилась к прыжку, зажмурилась и пропустила нужный момент — вперед ней снова разверзлась бурлящая расщелина.

Долго так продолжаться не могло. Печак молча взобрался на кубрик, схватил Неллию за талию и силой втащил ее в лодку. На этот раз девушка высвобождалась из его рук как-то медленно, я бы сказал даже — нежно. Неужто буря сломила ее строптивость?..

Едва лодка повернулась носом к суше, она, словно подтверждая мою догадку, сказала:

— Товарищ бригадир, я должна извиниться перед вами. В директорском кабинете я подумала, что вы просто боитесь рыбачить в такую погоду. Теперь вижу, что это действительно опасно для жизни. Никто не имеет права требовать этого от вас.

Неллия не была хорошей актрисой. Я заметил лукавое выражение и неестественную покорность в тоне. А бригадир? Кто знает… Возможно, он уже давно искал повода, чтобы изменить свое первое решение, а может, и в самом деле попался на крючок. Как бы там ни было, он выпрямился и крикнул мотористу: