Ядерная весна - [48]

– Я тебя ненавижу, – был ее ответ на улыбку.

– Пока, любовь моя, – сказал я.

Она хлопнула дверью.

Утро было прекрасное. Я шел домой, ощущая себя самым потрепанным мартовским котом. Было просто думать обо всем. Чудесное воскресное утро. Я знал, что, когда я высплюсь, мне будет очень грустно. Что я не позвоню Нине, что мы с ней не погуляем. Хотя, может, и решусь позвонить? Но я же не смогу ходить с ней рядом, улыбаться, делая вид, что ничего не случилось. В жопу, сейчас можно было думать об этом, оставаясь радостным, такое было утро. Я прикоснулся к самой сути, я пока еще помнил, знал и чувствовал, что можно жить, ездить в автобусе, сидеть в туалете, чистить зубы, заниматься чем угодно, но оставаться стоять на балконе седьмого этажа, чувствовать мгновение: прикосновение пера ветра, и играть с утятами в ванной, и быть большим до неба, и маленьким, и хитрым. Можно путаться в своих следах, но быть внутри сути. Этим утром все было так.

Мое открытие Америки

Миша жил в Пиздопропащенске. Это небольшой город в Мухосранской области. Ну, не настолько небольшой, конечно, чтоб уж все люди друг друга знали в лицо. В общем, город примерно на сто тысяч жителей. Но поскольку город располагался на пути из столицы в областной центр, здесь, как и почти в любом другом месте, можно было подхватить разнообразные венерические заболевания, хотя Мише и казалось, что все эти заболевания имеют свойство беспокоить только его. Значит, как-то Миша в очередной раз пришел к дерматовенерологу, который уже знал Мишу в лицо.

– Ох-ох-ох, опять Мишанька пожаловал, – сказал дерматовенеролог, – ну, садись.

Миша сел, удивившись приветливости врача. Обычно этот лысый тип (врач, а не Миша) был нервным, поскорее пытался выпроводить, был даже груб, а один раз второпях выписал неправильную мазь.

– Что ты нам принес на этот раз, Мишаня?

– У меня какие-то красные прыщики тут, – Миша ткнул себя в пах, – чешутся как бешеные.

– Так-так-так. Ну, вставай, снимай штаны, – лысый стал оглядывать Мишины причинные. – Умгмм. Что-то ты часто меня навещаешь. Стало быть, один живешь да баб водишь?

– Ну да, – ответил Миша. Лысый позволил натянуть штаны, Миша опять сел.

– Хорошо.

– Что это у меня? Не серьезно?

– Хорошо, все будет хорошо. А что с твоими родителями?

– Умерли. Я с семнадцати лет один живу.

– Хорошо. Очень хорошо.

Врач странно смотрел и тер ладошки.

– Что, – спросил Миша, – хорошо? Что мои родители умерли?

– А, нет-нет, – быстро проговорил Лысый, – это я так задумался. Я о своем задумался.

– Ладно, скажите уже мне, что это за прыщики? Что мне делать?

– Подожди-подожди, – оживился лысый, – сейчас я схожу за мазью, она тебе быстро поможет. Намажешь свою несчастную пипиську пару раз, и все будет хорошо, – и вышел из кабинета.

Миша ждал, ждал и думал, что это с врачом. Дерматовенеролог, бля, ну и словечко. И тип сам тоже: ну и тип, что с ним? Что это он сегодня с Мишей, как с родным? Мише это все не нравилось, но он сидел и ждал, ждал, наверное, минут десять, и по истечении десяти минут это все ему не нравилось еще больше. Неспроста себя так ведет лысый. К чему он это спрашивал? Тут Мишино внимание притянуло нечто, похожее на мусоропровод, выделяющееся из одной стены. Только дверца у этого мусоропровода была большая слишком, туда можно было бы впихнуть телевизор, большой телевизор. Миша открыл дверцу, ему показалось, что снизу из темноты доносятся голоса.

Тут дверь в кабинет открылась. Вошел врач, да так и застал Мишу.

– О, отлично, – сказал врач, – Мишанька уже сам туда собрался.

– Куда? – спросил Миша.

Тут вошел здоровенный детина за врачом:

– Сам собрался? Славно. Но я все равно ему помогу, – детина подошел к Мише и столкнул его в мусоропровод.

Миша летел вниз, в подвал летел, летел, думая, ну так я и знал, знал ведь, что все неспроста, вот идиот, дурак ты, Миша, ну их нафиг, лучше уж пользоваться платными услугами у хороших специалистов, а то тут хоть и бесплатное лечение, но лечение у лысого ублюдка. Думая так, разве что снабжая свои мысли отборными матерками, Миша падал, труба была не совсем вертикальной, он падал и катился вниз, катился и падал, пока не вывалился из трубы. Его тут же подхватили два водолаза и поволокли куда-то в этом подвале. Ну, вообще-то, они не были водолазами, но Миша их так мысленно окрестил, потому что на них были костюмы типа водолазных, одни только лица были открытые. Они его волокли, а он пытался вырваться.

– Не рыпайся, – сказал один из них.

Но Миша рыпался, а его тащили по длинному коридору, тут было много камер, в каждой по четыре койки, в два этажа, как в поезде, еще по столу и по унитазу, там были люди, они разговаривали, играли в карты и так далее, короче – радовались жизни. Миша был не очень слаб и один раз вырвался, заехал водолазу, но прибежал третий водолаз с автоматом, и Миша решил пойти, куда его ведут. Его завели в одну из камер. Там было два парня: один сидел, взявшись за голову, второй валялся на верхней полке со скучающим видом и пивом. Миша сел на свободную койку.

– Что это, к хуям, такое? – спросил он.

Тот тип, который держался за голову, ответил: