Яблоко раздора. Сборник рассказов - [30]
–На аллее бандитской славы, – усмехнулся я. – Это не делает вам чести.
–А мне без разницы. Главное, чтобы не пришлось лежать на окраине и в низине, где сыро и мерзко, – ответил и хитро подмигнул. – Куда же мне вашего покойничка пристроить? Запишу-ка я его на пять часов вечера. Годится?
– Годится, – ответил я, посчитав, что время вполне приемлемо, чтобы засветло достойно похоронить безвременно ушедшего в мир иной сослуживца. Жмырев дотошно расспрашивал его биографию, имена родственников, награды. На столе лежала стопка впрок заготовленных речей, так называемых «болванок». Аристарху Ивановичу оставалось только вставить фамилии и некоторые биографические данные усопших. Он – гордость и слава БРУ это дело поставил лихо. Не случайно из других похоронных бюро к нему зачастили делегации ритуальщиков за передовым опытом. Но, по понятным причинам, он не все раскрывал карты, чтобы не нажить себе сильных конкурентов в этой сфере прибыльного бизнеса. В соревновании ему не было равных. Его речи прошибали публику до слез и надолго становились предметом восторга и умиления. Местные репортеры почитали за честь дословную их публикацию.
Я попрощался со Жмыревым и он тут же, даже не проводив меня взглядом до двери, погрузился в мир творчески-мистических грез.
3
На следующий день в назначенный час Аристарх Иванович прибыл к дому усопшего. Само появление скорбно-величавого человека в угольно-черном костюме произвело умиротворяющее влияние на публику. Он был строг, деловит и энергичен, как дирижер симфонического оркестра. Все беспрекословно ему подчинялись, уступали дорогу, без слов понимали жесты и мимику круглого, словно глобус лица.
Гроб, обитый красным крепом, поплыл на крутых плечах мужчин. Грянул, окатив спины холодком, духовой оркестр, выдувая из труб звуки траурного марша. Сквозь него прорывались женские рыдания и причитания набожных старух, непременных участниц подобного рода процессий. Гроб, крышку, металлически памятник и венки из зеленой хвои и цветов, переплетенные черными лентами, погрузили в автобусы и скорбный кортеж выехал на окраину города мимо недавно построенного пятиэтажного здания больницы. Я поражаюсь тупости доморощенных архитекторов и чиновников, избравших здесь площадку для строительства этого объекта. Либо они законченные идиоты, страдающие скудоумием, либо хладнокровные циники. Могу представить ощущения, настроения тех больных, которые каждый день видят из окон палат, как везут покойников на погости и вместо мыслей о выздоровлении, внушается навязчивая идея о печальной перспективе. Вот такого рода психотерапия. Наверное, для своеобразной профилактики, чтобы впредь боялись угодить на стационарное лечение, или же для удобства – с больничной койки сразу в могилу. Уникальный сервис. Задумано весьма оригинально
Вскоре кортеж прибыл к воротам огороженного кладбища. Аристарх Иванович, не церемонясь, полностью взял бразды в свои руки. Четко, как на армейском плацу, выстроил похоронную процессию. Сам встал во главе, держа подобно олимпийцу, в вытянутой руке траурный флаг. Дал знак духовому оркестру. Леденя кровь в жилах, зазвучал похоронный марш и процессия по асфальтированной дороге ступила на территорию кладбища. Впереди чинно, выпятив живот, в широких брюках, шел Жмырев. Следом двое человек несли портрет умершего в обрамлении черных лент. Затем несколько орденов и медалей на алых с потертым бархатом подушечках. Следом четыре мужика несли крышку гроба. Потом над головами поплыл гроб с восковым резко очерченным профилем усопшего. Ряды скорбящих с множеством венков, памятник.
Без головных уборов, угрюмо размышляющие о бренности и быстротечности жизни, шли люди. Рыдали трубы оркестра и тяжко ухал барабан. Один неказистый хмельной мужичок с синим носом, как заевший патефон, повторял: «Царство небесное, все мы там будем…, все мы там будем».
Подошли к бетонной стеле с барельефом склоненного знамени. Гроб установили на постамент. Толпа понемногу угомонилась, лишь слышались стоны, всхлипы и причитания родственников. Аристарх монументом встал у изголовья усопшего, окинул своими печально-воловьими глазами собравшихся вокруг. Набрал в легкие, словно в кузнечные меха, воздух.
– Граждане, братья и сестры, – начал он негромко.– Страшное горе обрушилось на наши седые и лысые головы. В расцвете сил и творческих устремлений ушел из жизни дорогой и любимый незабвенный Матвей Николаевич. На кого ты нас, муж, отец, брат, сват и дедушка родной, светоч ума оставил? Без тебя наша земля осиротела…
Голос Жмырева крепчал и дрожал мембраной, наполняя сердца чувством сострадания и невыносимой боли. Не нашлось сердца, которое бы не дрогнуло. В скорбно-величавой речи усопший представал безгрешным ангелом, кротким и смиренным, которому прямая дорога в рай.
– Скорбят родные и близкие, в глубокой печали друзья, – продолжил Аристарх Иванович, склонил тяжелую голову. – Прости и прощай, дорогой наш Матвей Николаевич. Не поминай лихом. Пусть земля тебе будет пухом…
Жмырев склонил траурный флаг. После его проникновенной речи никто не осмелился взять слово. Впрочем, посторонние ораторы не были предусмотрены в его сценарии. Экспромты в столь пикантном деле он терпеть не мог и пресекал на корню. Никто особенно и не порывался, ибо слез и без того было достаточно. Чего греха таить мужикам не терпелось сесть за поминальный стол и выпить за преставившегося, как следует.
Очерки, статьи, стихи о защитниках и освободителях Родины, в том числе Крымского полуострова, от фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны, о скромных и мужественных творцах Великой Победы. Благодаря любви к Отечеству, героизму, стойкости и самоотверженности, вере в торжество справедливости, они одолели сильного и жестокого врага, освободили Родину и все человечество от коричневой чумы фашизма. Вечная слава и память героям!
Сюжетом для романа послужила драматическая история в одном из приморских городов полуострова. В фирме «Nika» погибает президент, а вскоре и ее преемник. Официальное расследование ведет следователь прокуратуры, а частным сыском занимается юрисконсульт фирмы. Сначала гильза, а затем и пистолет ТТ становятся главными уликами для ареста убийцы. Содержит нецензурную брань.
Остросюжетные повести, рассказы и судебные очерки по мотивам преступлений и происшествий, совершенных на территории Крыма за последние двадцать лет. Произведения написаны по материалам резонансных уголовных дел и с элементами художественного вымысла. Имена «героев» по морально-этическим соображениям изменены.
Сюжетом для повести послужила реальная история. В ДТП при странных обстоятельствах погиб влиятельный политик, кандидат на должность президента республики. При расследовании происшествия следователь прокуратуры сталкивается с жестким сопротивлением. Верный офицерской чести и служебному долгу, рискуя безопасностью семьи и личной жизнью, он изобличает преступников.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Остросюжетные повесть, рассказы по мотивам преступлений и происшествий, совершенных на территории Крыма за последние двадцать лет. Произведения написаны по материалам уголовных дел. Имена «героев» по морально-этическим соображениям изменены.
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.