Яблоко на всех - [8]
Шрифт
Интервал
Не зря,
Льётся в кузов машины
Поток золотой
Янтаря.
Хлебороб — два понятия накрепко
Спаяны тут,
Чтобы поле взошло — мы зерно
Помножаем на труд!
Хлеб основа всему, хлеб всему на земле
Голова…
«Хлеб» — скажу, а услышу —
«Россия… Москва!»
Слава крестьянам, засеявшим землю вокруг!
Слава рабочим,
Создавшим и трактор и плуг!
Слава прадедам нашим, обвившим колосьями
Герб,
Навсегда породнившим с пшеницею
Молот и серп!
СКАЗКИ
СОЛОВЬИНЫЙ РОДНИК
(Сказка-быль)
В Мирзачу́ле,
В Мирзачуле,
Словно в сказке — терема,
В Мирзачуле,
В Мирзачуле
Поднимаются дома.
— В Мирзачуле?
— В Мирзачуле!
— Там же степь была!
— Постой:
В Мирзачуле,
В Мирзачуле
Вырос город молодой.
Там не клён ещё — кленёнок
Стал зелёным на глазах.
Ветер, словно жеребёнок,
Бродит в солнечных садах.
Новосёл в своей квартире
Моет окна и балкон.
Полдень.
Жарко, как в тандыре[6].
Город солнцем ослеплён.
Облетел я, словно птица,
Парки, улицы, сады,
Захотел воды напиться —
И услышал плеск воды.
Чудо пряталось в арыке:
В нём звенели соловьи,
И в лицо стреляли блики
Соловьиной той струи!
Вот уж чудо так уж чудо!
Я лицом к воде приник,
Пил и думал я: «Откуда
Этот сказочный арык?»
И потом, напившись вволю,
Я вдоль русла шёл, пока
За последним домом в поле
Не дошёл до родника.
Здесь вчера ещё бурили
Люди в касках и в пыли,
Словно за уши тащили
Родничок из-под земли.
Он сперва светился тускло,
Будто свет ему мешал.
Только вдруг нащупал русло,
И прозрел, и побежал!
Он стрелял вокруг лучами —
В окна, в лица, в облака!
И услышал я в журчанье
Тихий голос родника:
«Был рекою я когда-то,
И большой была река,
И жила моя прохлада
В каждом доме кишлака.
В каждом поле, в каждом туте —
Всех река поила всласть.
И к воде склонялись люди,
Словно кланялись, молясь.
Без воды зачахнет зелень,
Превратится в тлен и пыль
В чёрный день на наши земли
Задышал, задул Гармсиль[7].
Как дракон с горящим жалом,
В клубах пыли и песка,
Задышал он страшным жаром —
И в песок ушла река.
Почернела всюду зелень
Без воды моей живой,
И навек сомкнулась темень
В толще сводов надо мной.
В этом каменном, подземном,
В царстве вечной тишины
Снились мне сады и серны
День зимы и день весны.
Снились лопнувшие почки,
И корыта, и хауз[8].
И купающийся в бочке
Загорелый карапуз.
А проснусь — темницы, своды,
Мрак и холод — навсегда!
Сотни лет, за годом годы,
Так
Жила моя вода.
Но надежда не погасла,
И поклялся я векам,
Что до капли всё богатство
Избавителю отдам.
Окружу его садами,
Свежей зеленью, плодами,
В полдень жажду утолю,
Никогда не разлюблю!
Было дальше всё как в сказке:
Ты, наверно, слышал сам,
Как бурильщик в жёлтой каске
Крикнул мне вчера: «Салам!»
И, не веря в избавленье,
В этот сон и волшебство,
Уносил я отраженье
Глаз смеющихся его.
Я, родник, помчался в степи,
Что мечтали сто веков
И о хлопке, и о хлебе
Среди зноя и песков.
Я помчался в новый город,
Я, как прежде, чист и молод!
Распрощался я с печалью,
И душа моя легка…»
Долго я внимал журчанью
Голубого родника.
Чудо пряталось в арыке —
В нём звенели соловьи,
И в лицо стреляли блики
Соловьиной той струи!
И на землю я прилёг
И отпил ещё глоток.
ДОРОЖЕ ВСЕХ ДАРОВ
Жил старик со старухой в селенье одном.
Нет, совсем не богатством их славился дом:
Да какое добро у таких бедняков —
Даже риса порой не хватало на плов.
Но была и для счастья причина —
Ведь судьба подарила им сына…
И балуют, и нянчат они малыша;
Он вздохнёт — и у них не на месте душа,
Не отходят они от него ни на миг,
К доброй, ласковой речи младенец привык.
И души старики в нём не чают,
И любовью им сын отвечает.
Вот и вырос сынок. Стал широк он в плечах,
И высок, и пригож — светят звёзды в очах;
Светят звёзды в очах — ласков с матерью он,
Помогает отцу, забывая про сон.
Сына лучше нашлось бы едва ли.
Так и жили они, поживали…
Как-то сын бедняков приглянулся купцу.
В дом приходит купец, обращаясь к отцу:
— Что ж совсем ты, о брат, позабыл о родне!
Не отдашь ли ты сына в помощники мне?
Наживёт он богатство торговлей —
Что сидеть под отцовскою кровлей!.. —
И подумал старик: «Век я прожил с нуждой,
Может, счастье отыщет мой сын молодой,
Поглядит на людей, обойдёт белый свет,
Проживёт без нужды, будет сыт и отдет».
И к себе подзывает он сына…
То-то рад был лукавый купчина!
Вот уже караван снаряжается в путь.
Шепчет мать: — Не забудь нас, сынок, не забудь! —
Обнял сына старик: — Будь же счастлив, сынок!
Только знай: не заменит отца кошелёк,
Мать на золото даже не купишь.
Возвращайся же, если нас любишь…
Сын от горестных слёз удержался с трудом,
Обещал навещать он родительский дом.
Над дорогою пыль, словно зимний туман.
Так в далёкие страны ушёл караван.
И пришёл он, хотя и не сразу,
Через горы и степи к Шира́зу.
Был помощником очень доволен купец.
Сын бедняцкий и впрямь молодцом молодец!
Продают с барышом и сурьму́, и шелка —
Чуть не лопались щёки у их кошелька!
Пьют-едят лишь заморские яства,
Так и льётся в карманы богатство.
Пролетело полгода. Поди-ка узнай —
Сын бедняцкий и сам, погляди, чем не бай?
В перстнях пальцы его, и халат из парчи,
Уступают дорогу ему богачи.
Стал и сам плутоват, а иначе
Нет, не видеть торговцу удачи.
Он совсем перестал замечать бедняков.
Он совсем позабыл про своих стариков,
Не отправил домой о себе ни строки.
Ждут вестей от него день и ночь старики,
Всё глядят на дорогу с надеждой:
Рекомендуем почитать
