Я взлечу - [2]
– Брианна, что-то случилось? – спрашивает она.
Я перевожу взгляд с телефона на нее и обратно.
– В смысле?
– Ты сегодня совсем рассеянная, – говорит она. – Даже тест не писала.
– Нет, писала! – Ну типа что-то же я писала? Ладно, ладно, не считается.
– Ты минуту назад все заполнила, я видела. Давай начистоту, ты уже не первый раз не можешь сосредоточиться. На той неделе придет табель с оценками, сама все увидишь. Пятерки с минусом просто так в тройки не превращаются.
Вот блин.
– В тройки?
– На сколько работаешь, столько и ставлю. Так что случилось? Ты вроде в последнее время уроков не пропускала.
«В последнее время». Меня в прошлый раз отстраняли от занятий ровно месяц назад и уже две недели не вызывали к директору. Это рекорд.
– Дома все в порядке? – спрашивает она.
– Вы говорите как мисс Коллинз.
Это наша психолог, молоденькая и светловолосая. Она милая, но слишком уж лезет вон из кожи. Каждый раз, когда меня к ней отправляют, она разговаривает со мной как будто по какому-нибудь учебнику «Как правильно общаться со среднестатистическими чернокожими школьниками, которые постоянно к тебе ходят».
«Как дела дома?» Не ваше дело.
«Не получал(а) ли ты в последнее время психологических травм, например, от того что рядом с тобой стреляли?» Я, конечно, живу в гетто, но вокруг меня не каждый день пули летают, честное слово.
«Тебе сложно смириться с убийством отца?» Двенадцать лет прошло. Я ни убийства, ни самого папу толком не помню.
«Тебе сложно принять зависимость матери?» Она уже восемь лет чиста. Ну, может, от мыльных опер чуть-чуть зависима.
«Йо, сестренка, как житуха?» Справедливости ради, этого я от нее пока не слышала, но все впереди.
Мисс Мюррэй фыркает.
– Я просто пытаюсь понять, что с тобой творится. О чем ты думала весь урок, не жалея моего времени и маминых тяжким трудом добытых денег?
Я вздыхаю. Похоже, пока не отвечу, телефон она не отдаст. Ладно. Скажу правду.
– Жду звонка диджея Хайпа. Может, сегодня буду батлить на Ринге.
– На Ринге?
– Ага, на боксерском ринге у Джимми. Там каждый четверг фристайл-батлы. Я записалась на сегодня, вдруг пройду?
– Да знаю я, что за Ринг. Просто от тебя такого не ожидала.
Она выделяет голосом «от тебя», и у меня сводит живот. Можно подумать, на Ринг может ходить кто угодно, только не я.
– Что вас так удивило?
Она примирительно поднимает руки.
– Да ничего. Я знаю, что у тебя талант. И стихи твои видела. Только не знала, что ты хочешь быть рэпером.
– Мало кто знает.
В этом вся проблема. Я читаю рэп с десяти лет, но никак о себе не заявляла. Конечно, Сонни с Маликом знают, и семья тоже. Но вот честно: «маме нравится твой рэп» – то же самое, как «мама говорит, что ты классно выглядишь», а ты страшилище. В конце концов, выдворяя ребенка из утробы, ты берешь на себя кое-какие обязанности, например постоянно его хвалить.
Может, у меня правда талант. Не знаю. Я все ждала подходящего момента.
Быть может, он настанет сегодня. А подходящее место – это, конечно, Ринг. Он почти что главная святыня Садового Перевала, круче только храм Христа. Не батлил на Ринге – не можешь зваться рэпером.
Так что сегодня мне надо зажечь. Если выиграю, меня включат в постоянную программу Ринга. Будет много батлов, а много батлов – много славы, а это значит… да что угодно!
Взгляд миссис Мюррэй теплеет.
– Идешь по стопам отца, да?
Так странно. Когда кто-то вспоминает отца, это как подтверждение, что он был на самом деле, что я не придумала себе эти обрывочные воспоминания. А когда его называют моим отцом, а не просто Ловорезом, легендой андеграундного рэпа, – мне будто специально напоминают, что я его дочь, а он мой папа.
– Типа того. Пока вот к Рингу готовлюсь. Конечно, к самому батлу особо не подготовишься. Но вдруг я выиграю и сразу начнется другая жизнь?
– Давай начистоту, – произносит миссис Мюррэй, выпрямляя спину. У меня в голове вылетает окошко с предупреждением: «Сейчас тобой закусят, берегись». – Ты с головой ушла в рэп, и твои оценки за семестр посыпались. И плевать, что колледжи смотрят на оценки как раз за одиннадцатый класс. А еще ты когда-то мечтала поступить в Маркхэм или в Говардский университет, на это тоже плевать?
– Миссис Мюррэй…
– Нет уж, подумай чуть-чуть. Ты ведь хочешь поступить в университет?
– Наверно.
– Наверно?
Я развожу руками.
– Сами понимаете, высшее образование не для всех.
– Пусть не для всех. Но школу-то все равно нужно закончить. Сейчас у тебя тройки, но будешь продолжать в том же духе – пойдут двойки. Знаешь, когда-то я говорила все то же самое твоему брату.
Не закатывать глаза, держаться. Не в укор Трею или миссис Мюррэй, но, когда у тебя есть классный старший брат, а ты близко не дотягиваешь до его уровня крутизны, все считают нужным тебе об этом сказать. Мне никогда не угнаться за Треем. Здесь, в Мидтаунской школе, на доске почета до сих пор красуются программки и вырезки из газет про «Изюм на солнце» с ним в главном роли. Удивительно, что школу до сих пор не переименовали в «Школу искусств имени нашего обожаемого милашки Трея Джексона».
Ладно…
– Он тоже однажды съехал с пятерок на четверки, – продолжает миссис Мюррэй, – но потом исправился. Посмотри, чего он добился. Окончил Маркхэм с красным дипломом!
Шестнадцатилетняя Старр Картер живет в бедном районе, но учится в престижной частной школе. Хрупкий мостик между двумя ее жизнями рушится, когда на глазах у Старр полицейский убивает Халиля – ее друга детства. Совсем скоро смерть Халиля становится национальной сенсацией: одни называют его бандитом и наркоторговцем, другие устраивают шествия в его честь. Полиция и местный наркобарон угрожают Старр и ее семье. Все хотят выяснить одно: что на самом деле случилось той ночью? Старр – единственная, кто знает ответ, и теперь в ее руках не только собственная жизнь, но и судьбы других людей.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.