Я уйду с рассветом - [67]
И я пошел прочь, все еще чувствуя соленый вкус ее слез на своих губах.
В грузовике было полно народу. Рядом со мной сидели племянник матушки Клеманс и солдат-француз. Нас болтало вперед-назад, пока машина преодолевала ухабистую холмистую дорогу. Взглянув за борт, я увидел, что мы третьи с конца в конвое из десяти машин.
Я прикрыл глаза, и постепенно тряска и бормотание французов убаюкали меня. Накатила сонливость, голова отяжелела, подбородок упал на грудь.
Я чувствовал, как вши копошатся у меня в голове. Когда я расчесал макушку, под ногтями осталась кровь. Но зуд не проходил.
Мой ботинок изучала крыса, но вместо того, чтобы отшвырнуть ее, я лишь безучастно наблюдал. Во мне шевельнулось нечто вроде жалости или даже зависти к бедному животному, которое так же, как и я, застряло в этой грязи, но не мучилось от страха, печали или тоски. Крыса перестала кружить вокруг ботинка и принялась грызть свой зад с таким же ожесточением, с каким я расчесывал голову. Жалость и зависть перешли в сочувствие.
Звуки, производимые ногтями, скребущими плоть, привлекли мое внимание, и я посмотрел на Артура. Он беспокойно дремал рядом, распростершись на стрелковой ступени окопа. Я глянул на парня, лежавшего напротив меня. Он, постанывая, отчаянно раздирал кожу на голове, и вдруг неожиданно поднялся на ноги.
— Je ne рейх pas le supporter.[82] — Взглянув на меня воспаленными безумными глазами, он отвернулся и начал карабкаться из окопа.
— Стой!
Я бросился за ним. Но немецкая пуля уже попала ему между глаз. Голова дернулась назад, затылок взорвался, осколки костей и ошметки мозгов вылетели прямо на меня. Я чувствовал вкус и тепло его крови у себя на лице.
Он упал мне на руки бесформенной кучей, и мы оба повалились в грязь.
— Чертов идиот, — пробормотал я, стоя на коленях в слякоти и держа его на руках.
Я посмотрел на него, и он перестал быть французским солдатом. Он походил на моего сына.
Я застонал.
— Нет, нет, Оуэн, тебя здесь быть не должно! — Я обхватил раздробленную голову, ощущая под рукой теплое кровавое месиво. — Нет, нет, нет!
Он открыл зеленые глаза. Такие же, как у меня.
— Dadi, — сказал он тем голосом, что был у Оуэна в детстве. — Помоги мне.
Я очнулся от сна, едва не свалившись с лавки.
— Месье?
Я моргнул. В фокусе зрения появились озабоченные лица сидевших напротив французских солдат. Племянник Берты схватил меня за плечо:
– Êtes-vous bien?[83]
— Спасибо, все нормально.
Он внимательно глянул на меня и кивнул. Я вздохнул и потер лицо, избавляясь от тревожного видения.
Весь остаток пути я боролся со сном. Мы тряслись еще четыре или пять часов и приехали в Шамбери к вечеру. Выбравшись из грузовика, я ощутил себя сошедшим на берег с корабля и не сразу обрел твердую почву под ногами.
Временный военный лагерь бурлил, как улей. Я подошел к одному из водителей:
— Мне нужен транспорт. Не знаете, к кому стоит обратиться?
Он оглядел меня и с таким сильным акцентом, что я с трудом разобрал слова, спросил:
— Так вы не врач?
Внезапно до меня дошло, что мои передвижения по стране без Шарлотты и ее скорой неминуемо вызовут подозрения. А арестовать себя я позволить не мог.
— Я врач. Спасибо. — И удалился, не оглянувшись.
Я чувствовал, как водитель уставился мне в спину, и вовсе не собирался усугублять ситуацию. Скрывшись из виду, я пересек лагерь, присвоил велосипед, стоявший у стены какого-то здания, и затерялся на улицах Шамбери.
Много лет я не катался на велосипеде, поэтому стартовал довольно неуверенно. Переднее колесо виляло из стороны в сторону, пока я пытался поймать равновесие. Однако к тому времени, когда я добрался до пригорода, мне удалось обрести ритм и устойчивость.
До захода оставалось еще пара часов. Дорога шла по холмам, тем не менее из-под колес украденного велосипеда километры уходили гораздо быстрей, чем они уходили бы из-под моих ног.
Солнце, опускавшееся за деревья, светило мне прямо в глаза. Над деревней впереди меня высился шпиль церкви. Когда я доехал до небольшого собора, сумерки переходили в ночь. Я закатил велосипед в ризницу.
Улегшись на скамье в церкви, я уставился на цветное стекло витражей, которое постепенно превращалось в черно-серые тени. Я полагал, что не сомкну глаз до рассвета, но открыв их, как мне показалось, через мгновение, вновь увидел в окне переливы света.
Я не стал тратить время на то, чтобы вернуться на главную дорогу. По мере того, как я крутил педали, крутые подъемы и спуски сглаживались в холмы, перемежавшиеся с долгими отрезками равнины. Леса сменялись заброшенными полями.
На востоке собирались свинцовые тучи. Обогнав восход, они вскоре заслонили солнце и нависли надо мной. Набухая дождем, тучи постепенно изменяли форму и цвет. Они прошли с утробным грохотом, и через час темно-синий горизонт на западе пронзили белые разрывы молний.
После нескольких часов усиленного кручения педалей я наконец добрался до Лиона. Был полдень, гроза продвинулась дальше на запад, промочив и охладив улицы города. Тут царил все тот же хаос: повсюду метались изможденные штатские, группами ходили солдаты и гремели выстрелы. Я неуверенно брел по дороге, толкая рядом с собой велосипед.
Владимир Алексеев – представитель поколения писателей-семидесятников, издательская судьба которых сложилась печально. Этим писателям, родившимся в тяжелые сороковые годы XX века, в большинстве своем не удалось полноценно включиться в литературный процесс, которым в ту пору заправляли шестидесятники, – они вынуждены были писать «в стол». Владимир Алексеев в полной мере вкусил горечь непризнанности. Эта книга, если угодно, – восстановление исторической справедливости. Несмотря на внешнюю простоту своих рассказов, автор предстает перед читателем тонким лириком, глубоко чувствующим человеком, философом, размышляющим над главными проблемами современности.
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Эльф по имени Блик живёт весёлой, беззаботной жизнью, как и все обитатели "Огненного Лабиринта". В городе газовых светильников и фабричных труб немало огней, и каждое пламя - это окно между реальностями, через которое так удобно подглядывать за жизнью людей. Но развлечениям приходит конец, едва Блик узнаёт об опасности, грозящей его другу Элвину, юному курьеру со Свечной Фабрики. Беззащитному сироте уготована роль жертвы в безумных планах его собственного начальства. Злодеи ведут хитрую игру, но им невдомёк, что это игра с огнём!
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Англия, конец 40-х годов. Малышке Рози было всего пять лет, а ее сестре Рите — девять, когда их мать Мэвис привела в дом нового ухажера. Ее избранник пил, бил ее и терпеть не мог девочек, но ведь сердцу не прикажешь…. Вскоре Мэвис поняла, что ждет ребенка, но грубый, алчный Джимми Рэндалл поставил условие: «Женюсь, если сдашь девчонок в приют!» Скрепя сердце, Мэвис согласилась на временную разлуку с Ритой и Рози, но сразу после родов Рэндалл подсунул жене документы о полном отказе от дочерей. И Мэвис, не читая, поставила свою подпись… Теперь жизнью двух несчастных сестер, сердца которых разбиты предательством матери, целиком и полностью распоряжаются хозяева приюта «Нежная забота».
Англия, 1943 год. Вторая мировая воина в разгаре. Жителям прибрежной деревни Тайнхем приказано покинуть свои дома: британская армия будет проводить здесь военные учения. Министерство обороны реквизирует и поместье лорда Альберта Стэндиша, но накануне отъезда в старинной усадьбе разыгрывается настоящая трагедия… 2018 год. Мелисса надеется, что поездка в Дорсет возродит ее зашедшие в тупик отношения с другом Лиамом, но молодой человек предпочитает заниматься серфингом без нее. Оставшись в одиночестве, Мелисса отправляется на поиски местных достопримечательностей.
«У каждого в шкафу свой скелет». Эта фраза становится реальностью для Эвери, успешной деловой женщины, младшей дочери влиятельного сенатора Стаффорда, когда та приезжает из Вашингтона домой из-за болезни отца. Жизнь девушки распланирована до мелочей, ей прочат серьезную политическую карьеру, но на одном из мероприятий в доме престарелых старушка по имени Мэй стаскивает с ее руки старинный браслет… И с этого браслета, со случайных оговорок бабушки Джуди начинается путешествие Эвери в далекое прошлое. Много лет назад на реке Миссисипи в плавучем доме жила небогатая, дружная и веселая семья: мама, папа, Рилл, три ее сестры и братик.
В самом конце Первой мировой войны юная англичанка Эмили Брайс влюбляется в молодого и храброго пилота Роберта Керра, который лежит в госпитале и вскоре должен вернуться на фронт. Зная, что ее родители, которые уже нашли дочери выгодного жениха, не одобрят такой выбор, девушка записывается в Женскую земледельческую армию и уезжает на тяжелые сельхозработы подальше от дома. Она горит патриотическим желанием принести как можно больше пользы стране, мечтает о счастливом замужестве, но еще не знает, какие ужасные испытания готовит ей судьба.