Я шел своим путем. Ким Филби в разведке и в жизни - [173]

После крутого спуска мы поднимаемся на ту же высоту, с которой начали свой путь, преодолев многочисленные препятствия. Через несколько часов мы выбрались из «рая». Без сомнения, такой маршрут рассчитан только на опытных туристов, а для нас он был по-настоящему опасен.

Наверху ждал взволнованный шофер. Он был в панике, услышав рассказ тех молодых туристов, которых мы повстречали. Виктор спокойно сидел в ближайшем кафе за рюмкой боровички (можжевеловой водки). Владек накинулся на него с кулаками, а мы были слишком измучены для проявления каких-либо эмоций. Поведение Виктора осталось для нас загадкой. Вообще в нем было что-то странное. Возможно, причиной тому были семейные неурядицы, о которых он мне рассказывал. Но стоило ли из-за этого подвергать нас смертельной опасности?!

Зато на Кима всегда можно было положиться в выборе маршрута. Он прекрасно ориентировался в любом новом месте, умел рассчитать свои силы и безошибочно чувствовал опасность.

Наши последующие приезды в Чехословакию обходились без московских сопровождающих. Когда мы снова оказались в Высоких Татрах, Ким взял на себя роль проводника и в яркий безоблачный полдень повел нас в горы. Он идет впереди ровным, спорым шагом, не снижая темпа. Я едва плетусь, и даже молоденький Павел (местный сопровождающий) с трудом поспевает за Кимом. Еле заметная тропинка извивается среди скал, пересекаемая ручейками. Перед нами маячит стена из отвесных скал, уходящих ввысь. Мы карабкаемся все выше, а наша цель как будто отодвигается, дразня нас.

На чистом небе появилось маленькое облачко. Солнце поблекло. Облако стало спускаться к нашим ногам. Повеяло прохладой. Ким сразу повернул обратно и начал поторапливать нас. Мы едва успели миновать опасные участки, как буквально в считанные минуты горы заволокло туманом. Когда мы оказались на ровном месте и оглянулись, не видно было ни зги: все покрывал густой туман.

Венгрия

Несмотря на «опасные повороты», поездка в Чехословакию пробудила у нас аппетит к зарубежным путешествиям. Ким с удовольствием принял приглашение посетить Венгрию, о которой сохранил теплые воспоминания. (Еще будучи студентом, он исколесил Европу на своем старом мотоцикле.) Во всех странах, где мы побывали, Кима встречали как высокого гостя, с почетом и уважением. К тому же там, в отличие от советских республик, нас никто не мучил ни едой, ни питьем, не произносил утомительных тостов. В Венгрии даже посещение винных подвалов не было обременительным. Правда, и здесь не всегда удавалось избежать протокольных мероприятий. И как правило, чем меньше город, тем больше была окружающая нас «свита». Иногда такие прогулки даже напоминали посещение Средней Азии.

Погода не баловала нас и в Венгрии. В один из редких погожих дней мы прибыли в прекрасный Эгер. Сидя в душной комнате в окружении официальных представителей города, мы с тоской наблюдали, как солнце. катится к закату. Там мы узнали, какова протяженность газо- и водопровода, какую площадь занимают посадки сельскохозяйственных культур и особенно порадовались высоким урожаям люцерны. (Впоследствии, чтобы не томиться от неизвестности, я сразу спрашивала о люцерне.)

Наша переводчица, очень милая женщина, была излишне добросовестна. Ее перевод на русский был вдвое длиннее оригинала. Она боялась упустить малейшую деталь, тщательно подбирая слова. Даже я, не зная венгерского языка, могла уловить суть уже в начале фразы. Ким отчаянно скучал, но был, как всегда, терпелив. (Своим знанием венгерского языка он приводил в восторг окружающих. Удалось и мне продемонстрировать свои «способности», когда на приветствие «кеза чоккала» (целую ручки) я ответила тем же, позабавив мужчин.) Улучив момент, когда рассказчица остановилась, чтобы перевести дух, я вставила: «Лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать» — и вскочила, увлекая за собой Кима. Все радостно последовали за нами.

В Мышковце я «вовремя» упала и разбила коленку, что уберегло Кима от подъема на телевизионную башню. Другой достопримечательностью этого города были искусственные цветы. Я получила огромный букет искусственных гвоздик всевозможных оттенков. Они были разложены на моей кровати, и я вздрогнула, как будто увидела гроб.

Два года подряд, приезжая в Венгрию, мы тщетно ждали хорошей погоды, по две недели сидя у Балатона. Только однажды мне удалось искупаться. Зато нам повезло в Сильвашвароде, где Ким особенно любил бывать. Этот горный курорт необычайной красоты привлекал Кима своей уединенностью. Небольшая вилла, где мы поселились, была расположена в тихом безлюдном месте на возвышенности, откуда открывался дивный вид. Там мы могли прогуливаться часами, не встретив ни души. Дом обслуживала одна женщина — она же и повар, и горничная. Повсюду нас сопровождал очаровательный Гайдош. Привыкнув дома, что «все не так просто», от него мы всегда слышали «нет проблем».

Когда мы впервые приехали в Сильвашварод, Гайдош заметно нервничал и только за ужином вздохнул с облегчением. Он опасался, как бы не повторилась история, которая случилась с ним в его предыдущий приезд. Тогда он привез немецкую делегацию. У них был напряженный день, и все приехали к ужину усталые и очень голодные. Немцам подали форель — по одной маленькой рыбке, которую они мгновенно проглотили и ждали продолжения. Но следующего блюда так и не последовало, и им ничего не оставалось, как отправиться спать. Гайдош не мог уснуть от голода и крадучись спустился на кухню, чтобы пошарить в холодильнике. Но его опередили немцы, которым тоже не удалось уснуть, и там в темноте все столкнулись лбами. А холодильник оказался совершенно пуст!