Я - Шарлотта Симмонс - [412]

Шрифт
Интервал

С мамой такое не проходит: ей не только соврать не удастся, но даже подретушировать правду — и то не получится. Мама всегда относилась ко лжи как к нечистой силе и боролась с ней весьма эффективно: ложь в ее присутствии начинала корчиться и погибала в беспощадном, непрощающем свете.

— Мама, я не говорю, что это из-за него! Это из-за меня. — Хватит уже ломать комедию, пора переходить к правде. — Я, наверное, слишком увлеклась им. Понимаешь? Он такой воспитанный, такой вежливый, и он, конечно, ни за что не стал бы пользоваться тем, что я… — Шарлотта вдруг замолчала, поняв, что все эти фантастические попытки логически — а на самом деле абсолютно нелогично — объяснить очевидное были тем самым ключом, которого, возможно, еще не хватало маме, чтобы понять все самой. Непроизвольно вздрогнув, Шарлотта метнулась в другую сторону. — Но теперь, мам, я уже взяла себя в руки и начала серьезно заниматься. Я продумала себе режим дня и отвела гораздо больше времени для занятий. Я все исправлю. Я…

— Хорошо. Правда, я ничего не поняла из того, что ты мне сказала, — ничего, кроме того, что ты получила ужасные оценки. Когда решишь мне рассказать, что на самом деле произошло — или происходит, — мы сможем об этом поговорить. — Голос мамы звучал очень спокойно, а это было даже хуже, чем резкость или сарказм. — А мисс Пеннингтон знает об этом?

— Нет, мам, она не знает. Ты думаешь, я должна ей сказать? — Шарлотта отчаянно надеялась хоть на какое-то… падение напряжения… на какое-то снисхождение благодаря тому, что маме она сказала первой.

— А что ты собираешься ей сказать — то же самое, что и мне?

Шарлотта не нашла, что ответить на этот вопрос.

— Знаешь, мне кажется, что тебе сейчас важнее всего поговорить с самой собой, с собственной душой, вот что. Поговорить начистоту.

— Да я понимаю, мама.

— Понимаешь?.. Очень надеюсь на это.

— Мама, прости меня.

— Извинения не меняют дела, дорогая. Никогда не меняли и никогда не изменят.

Долгая пауза.

— Я люблю тебя, мама. — Последнее прибежище кающейся грешницы. Почти запрещенный прием.

— Я тоже люблю тебя, Шарлотта, и твой папа любит, и Бадди с Сэмом. И тетя Бетти… и мисс Пеннингтон. У тебя есть много людей, которых ты на самом деле не хотела бы подвести.

Повесив трубку, Шарлотта осталась неподвижно сидеть на своем деревянном стуле. Она чувствовала себя настолько опустошенной, что не могла даже заплакать. А ведь ей казалось, что стоит только признаться маме во всем, стоит только сбросить эту тяжесть — и ей сразу станет легче. Ничего подобного — ни легче, ни спокойнее Шарлотте не стало. Она всего лишь показала себя неблагодарной вруньей и трусихой. Все, на что она оказалась способна, — это поток банальной и отвратительной лжи.

И надо же было докатиться до того, чтобы приплести к делу Эдама Геллина, которого, возможно, скоро покажут по телевидению. Надо же было назвать его своим бойфрендом. Да такое могло прийти ей в голову только в бреду. Какая ложь, какая ложь, а главное — ради чего? Разве мама такая глупая? Да она ни одному слову ее не поверила. Единственное, что она для себя уяснила, — это что ее ненаглядная девочка по какой-то неизвестной ужасной причине превратилась во врунью. Вот, собственно, и все. Поговорили.


— Наверное, лучше было бы не рисковать и не звонить тебе, но я просто не мог удержаться: это просто пять баллов, чувак, ты настоящий гений.

Услышав эти слова в трубке, Эдам замурлыкал. Вообще он мурлыкал и урчал от удовольствия все утро. Звонки! Электронные письма! Ощущение такое, что почтовый ящик на сервере вот-вот лопнет — сколько их там, этих и-мейлов, тысяча? А еще обычные письма, которые пачками подсовывают ему под дверь! Мало того: среди них пара бандеролей, доставленных службой «Федерал Экспресс»! Он просто парил в нирване. Человек может испытывать такой подъем только в одном случае: победа, триумф — вот что питает столь высокие чувства… ну, конечно, неплохо помогает воспарить и чувство свершившегося мщения, сознание, что враг, противник или обидчик получил сполна. Даже свое скромное жилище… да чего там: даже свою крысиную нору Эдам теперь воспринимал иначе: она казалась ему хижиной одинокого отшельника… скитом… в общем, едва ли не священным местом.

И все-таки этот звонок был особенным. Слишком многим Эдам был обязан этому парню.

— Спасибо, Айви, — сказал он в трубку мобильника. — Для меня твоя похвала значит очень много. Я бы ни за что не смог…

— Слушай, что может быть круче «гения»? — не унимался жизнерадостный голос. — Может быть, «динамит», «атомный взрыв»? Так вот, чувак, это был динамит, помноженный на атомный взрыв, твою мать! Миссия Вы-ы-ы-ыполнима. И выполнена. Жаль, что тебя здесь нет. Ох, ты бы сейчас прикололся, глядя на то, как наш сукин сын просто на глазах загибается по мере того, как до него доходит весь смысл случившегося. Да, надрал ты ему задницу. Он, конечно, вслух ни слова не сказал, насколько мне известно, делает вид, будто вообще не понимает, с чего такой шум, но я-то вижу: язык тела, как говорится, может сказать больше слов. Так вот, у нашего мудилы вид человека, который получил ну о-о-о-очень плохие новости.


Еще от автора Том Вулф
Электропрохладительный кислотный тест

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Автоматизированный отель

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Костры амбиций

Вы обманываете свою жену? Уверены, что это не будет иметь катастрофических последствий? Тогда эта книга для вас. Преуспевающий брокер с Уолл-Стрит тоже так думал. Читайте, что из этого получилось. Это первое беллетристическое произведение американского писателя и журналиста Тома Вулфа завладевает вниманием читателя благодаря тонко выстроенной интриге и ярко воспроизведенной картине жизни современного Нью-Йорка. Кто-то гибнет в кострах амбиций, а кто-то возрождается из пепла…


Битва за космос

Документальный роман классика американской литературы Тома Вулфа в доступной увлекательной форме рассказывает о событиях конца 1950-х – 1960-х гг., когда «холодная война» между двумя сверхдержавами, СССР и США, вышла на новый виток – началась битва за освоение космического пространства.«Эта книга появилась на свет благодаря обычному любопытству. Мне захотелось узнать, что же на самом деле заставляет человека по собственной воле забираться на верхушку огромной свечи – ракеты «Редстоун», «Атлас», «Титан» или «Сатурн» – и ждать, пока зажгут запал? И я решил пойти наиболее простым путем, то есть спросить об этом у самих астронавтов…».


Голос крови

Действие «Голоса крови» происходит в Майами – городе, где «все ненавидят друг друга». Однако, по меткому замечанию рецензента «Нью-Йоркера», эта книга в той же степени о Майами, в какой «Мертвые души» – о России. Действительно, «Голос крови» – прежде всего роман о нравах и характерах, это «Человеческая комедия», действие которой перенесено в современную Америку. Роман вышел сравнительно недавно, но о нем уже ведутся ожесточенные споры: кому-то он кажется вершиной творчества Вулфа, кто-то обвиняет его в недостаточной объективности, пристрастности и даже чрезмерной развлекательности.Столь неоднозначные оценки свидетельствуют лишь об одном – Том Вулф смог заинтересовать, удивить и даже эпатировать читателей, которые в очередной раз убедились, что имеют дело с талантливым романом талантливого писателя.


Нужная вещь

Книга о суровых буднях и отважности военных летчиков-испытателей и первых космонавтов США, о соперничестве СССР и Америки за господство в космосе в романтическую эпоху 1960-х годов, о жестоком поединке пилота с темной стихией фатума в борьбе за «нужную вещь», обладание которой открывает путь к триумфу человеческого духа, покоряющего вселенную. Документальность повествования, основанного на материалах космической программы «Меркурий», а также воспоминаниях участников и очевидцев, сочетается с описаниями экстремальных ситуаций, которые придают произведению драматическую напряженность.Толчок к созданию книги — любопытство автора, жаждущего разобраться: что же представляет собой на самом деле «обширная и загадочная область, которая в буквальном смысле оставалась темной, как обратная сторона Луны, более чем полвека: военная авиация и нынешний американский офицерский корпус».


Рекомендуем почитать
Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Пасека

Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.


И конь проклянет седока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.