Я рожден(а) для этого - [89]

Теперь мне останутся только фотографии, видео и интернет. В точности как раньше.

Роуэн всю ночь писал Блисс, чтобы держать ее в курсе. В доме Пьеро никто не спал. Сам Пьеро дежурил на кухне с включенным радио. Блисс и Джульетта сидели у окна. Я ушла в кабинет и молилась там, прося Бога помочь Листеру.

В одиннадцать вечера мы узнали, что Роуэн и Джимми добрались до больницы, а в половине двенадцатого – что Листера оперируют.

Следующие четыре часа прошли без новостей.

А в четыре утра в телефоне раздался тихий, дрожащий от усталости и перенапряжения голос Джимми.

С Листером все будет хорошо.

На утро назначили еще одну операцию, чтобы привести в порядок ногу, – но смерть от кровопотери, сепсиса и переохлаждения ему больше не грозит. Роуэн и Джимми неотлучно дежурят в палате. Новости о том, что Листер Бёрд попал в больницу, на главных страницах всех сайтов – правда, никто не знает точно, что случилось.

Никто, кроме нас.

•

– Это похоже на дурной сон, – говорю я.

– Или на очень плохой фанфик, – кивает Джульетта.

Мы смеемся.

– Никто бы не написал так про Листера, – возражаю я.

– Или про Джимми.

– Или про Роуэна, если уж на то пошло.

– Да уж, странная штука эта реальная жизнь, – вздыхает Джульетта.

– Угу.

Мы молчим, доедаем мармеладных мишек, допиваем коктейли и наблюдаем за вокзальной суматохой.

Что мы теперь будем делать?

Какой будет наша жизнь?

– Я правильно поняла, что ты бросила Роуэна? – спрашивает вдруг Джульетта, и я вспоминаю, что у них с Блисс еще не было возможности это обсудить.

Блисс пожимает плечами.

– Ну да. Нам было не очень хорошо вместе. Но мы останемся друзьями… – Она на мгновение запинается. – Честно говоря, я думаю, что друзья из нас получатся куда лучше.

– То есть ты все равно продолжишь с ним общаться? – Теперь мой черед спрашивать.

– А почему нет? – хмурится Блисс.

И то правда.

– Кстати, Ангел, у меня для тебя кое-что есть. – Джульетта кладет сумку на колени, расстегивает и, покопавшись, достает оттуда сложенный вдвое листок линованной бумаги.

Я с недоумением протягиваю за ним руку – и сразу узнаю детский почерк.

Это стихотворение «Ангел», написанное семилетним Джимми.

– Пьеро отдал его нам, – говорит Джульетта. – Думаю, он догадался, что мы с Джимми, скорее всего, больше не встретимся, и захотел оставить что-нибудь на память.

У меня нет слов, чтобы выразить охватившие меня чувства.

Дома у Пьеро я не успела прочитать второе четверостишие, так что сейчас впервые вижу стихотворение целиком.

Я так мечтал в минуты грусти,

Чтоб кто-нибудь ко мне пришел,

Позвал играть в известной группе

И добрые слова нашел.

Тогда спустился с неба Ангел,

Сказав: «Терпение, малыш!

Всё не бывает в жизни сразу».

И вновь поднялся выше крыш.

Джульетта и Блисс заглядывают мне через плечо.

– М-да, хорошо, что в группе Роуэн отвечает за тексты, – бормочет Джульетта. – Без обид, но с рифмами тут беда.

– Какой противный ангел! – осуждающе качает головой Блисс. – Омерзительный тип. Только прилетел и сразу: ну ладно, до скорого, парень, у меня своих дел полно.

– Ну, в каком-то смысле это тоже мотивация, – улыбаюсь я.

– Пожалуй, – кивает Блисс.

Я убираю листок со стихотворением в сумку. Теперь у меня останется хотя бы это.

– Девочки, – говорю я. – На самом деле меня зовут не Ангел. Я Фереште.

– Вот это новости! – после секундного замешательства восклицает Блисс.

– А меня на самом деле зовут не Джульетта, – признается Джульетта, и я изумленно ахаю.

– Хотя нет, вот это новости! – Блисс тоже такого не ожидала.

– Моя настоящее имя – Джудит, и я его терпеть не могу. – Джульетта морщит нос от отвращения.

Я слишком шокирована, чтобы выдавить из себя хоть слово. Блисс переводит взгляд с меня на Джульетту, а потом говорит:

– Жаль вас разочаровывать, но Блисс и есть мое настоящее имя. Так что не судьба вам звать меня Вероникой или что вы там себе навоображали.

Наш смех разносится по всему вокзалу.

•

– Папа, я еду домой!

– Где-то мы это уже слышали…

– Нет, теперь я в самом деле возвращаюсь!

– А что тебя так задержало? Ты же знаешь, что тебе придется все мне рассказать? Для романа мне потребуется каждая мелочь.

– Разве ты не должен сам придумывать сюжеты своих книг? А не использовать мою жизнь для вдохновения?

Папа смеется, и от этого звука на душе становится особенно тепло.

– С тобой все в порядке, Фереште? – спрашивает он. – Мама сказала, вчера ты была сильно расстроена. Это из-за того, что мальчик из твоей группы пропал? Я слышал по радио, его нашли!

– Да. И нет. То есть… Много чего случилось, но теперь все будет хорошо. Мы с мамой… Короче, не волнуйся, пап.

Папа молчит, но я живо представляю, как он кивает и улыбается.

– Ну ладно, не буду.

– Слушай, пап.

– Что такое?

– Понимаю, это очень внезапно, но ты случайно не знаешь, как становятся менеджерами группы?

– Милая, я преподаватель литературы. Лучше спроси меня про «Великого Гэтсби» или персидскую поэзию.

– Ладно, не переживай, я потом погуглю. Ты ведь все равно будешь меня любить, если я стану менеджером группы? – Я улыбаюсь, заранее зная ответ.

– Я буду любить тебя, даже если ты решишь стать подводником и остаток жизни проведешь на дне океана.

– Между прочим, отличная идея для книги!