Я невинность потерял в борделе - [37]

К супругу робко подошла

В неведенье счастливом.

И вдруг… о ужас! перед ней

Свершилось в очью чудо:

Внезапно появилась ей

Облеванная груда.

О ложе неги, ное<бк>ов

И всяческих даваний!

Тебе ли местом быть блевков

И бзд<ох>ов и рыганий?

Но долг супруги превозмог:

Амалия решилась

И, кое-как в постель, близ ног

Супруга поместилась.

Как провели супруги ночь

В облеванной постели

И как е<блись>? о том точь-в-точь

Сказать мне не сумели.

Но это, право, все равно

И им, и вам, читатель:

Амалию уж е<б> давно

До свадьбы наш приятель.

Он с ней теперь семь лет живет

И, блядь свою целуя,

Ее он маменькой зовет:

Так посулим им <хуя>!

20 января 1853 г.

А. П. Шувалов

ОРФЕЙ

Баллада

Как тень блуждает он и дико

На всех глядит,

Певец, просравший Евридику,

Твой жалок вид.

Там во владениях Плутона

Она живет.

И тот, тайком от Персефоны,

Ее ебет.

Орфей, тоскуя о супруге,

Взмолился так:

— О боги! гибну от натуги,

Стоит елдак.

Изнемогают мои силы,

Мне не стерпеть,

К тебе стремлюся, призрак милый,

Чтобы поеть.

К мольбам моим не будьте строги,

Хочу я жить.

Мне возвратите ее, боги,

Чтоб не дрочить! —

Певца печали боги вняли,

Быть по сему.

За Евридикой пропуск дали

В Аид ему.

К чертогам мрачного Плутона

Орфей плывет

И, сидя в лодке у Харона,

В мыслях ебет.

И пред Плутона грозны очи

Орфей предстал.

И изо всей, что было, мочи

Ему сказал:

— Грозных богов ареопага

Слушай приказ,

Вот в доказательство бумага,

Чтобы тотчас

Была отпущена обратно

Моя жена,

Тоска моя тебе понятна.

Она должна

Опять со мной соединиться

И быть моей.

— Богам я должен покориться!

Слушай, Орфей:

Я Евридику возвращаю.

Словам внимай,

Еть до земли я запрещаю,

В том клятву дай,

Что на нее даже и взгляда

Не кинешь ты,

Осуществишь за то в награду

Свои мечты.

Сольешься с нею в грешном мире,

Здесь не дерзай.

И путь обратный свой на лире

Пой и играй. —

Но не пришлось сдержать Орфею

Свои слова,

Рассудка страсть была сильнее

И божества.

Презрев завет, на Евридику

Он кинул взгляд,

И вмиг она с ужасным криком

Умчалась в ад.

Орфей с досады, то понятно,

Словца загнул

И всех родителей тут внятно

Он помянул.

И дал обет, прокляв Плутона,

Баб не иметь

И в жопу стал против закона

Мальчишек еть.

И стал отцем педерастии

Певец Орфей,

Те семена дошли благие

До наших дней,

И вот теперь по всей вселенной

И там и тут,

То знает всякий несомненно,

В жопу ебут.

И так кончаю я балладу

И слова жду,

Что вы мне скажете в награду:

«Ступай в пизду!»

Тени твоей на утешенье,

О, сквернослов,

Я посвящаю сочиненье,

Иван Барков.

Играя пусть в загробном мире

Среди теней,

Вновь воспоет тебя на лире

И мой Орфей.

1898

Сочинено на званом обеде у Бахрушина

ПЛУТОВКА НАДЯ

Поэма

I

Месяца три подбирал я квартиру

Ближе к аптеке, пивной и трактиру,

Пусть хоть каморка и будет мала,

Ссудная касса чтоб рядом была.

Но наконец на одном из окошек,

Где красовался герань и горошек,

Мне удалось со стараньем прочесть

«Для одинокого комната есть».

II

Я позвонился… Является дворник,

Грубой политики явный поборник,

— Что тебе надо? — он дерзко спросил,

Я ему дело свое объяснил.

— Эта туда, под ворота налево! —

Он мне ответил почти что без гнева. —

Там ты, милейший, найдешь коридор,

В нем тебе дверка придется в упор.

Это и будет 13-й номер,

Муж ейный будет полгода как помер.

III

Я зашагал и нашел эту дверь.

Помню ее я отлично теперь!

Через минуту сидел я на стуле.

Но ожиданья меня обманули,

Вместо подержанной хилой вдовы

Я увидал… не поверите вы!

Шельму какую-то, прелесть, плутовку,

Точно художника греза, головку.

Тут уж плохая из скверных квартир,

Где бы отсутствовал даже сортир,

Будет роскошною княжеской виллой,

Иначе надо Быть разве гориллой.

IV

Вдовушка тотчас меня повела,

Упомянув, что плохие дела,

Комнату съемную вмиг показала —

В целую сажень квадратное зало,

В месяц просила она пять рублей,

Я бы и десять отсыпал, ей-ей.

— Как ваше имя? — спросил я любовно.

Мне отвечали: — Надежда Петровна!

— Значит, Надежда Петровна, я — ваш,

Лишь через час притащу свой багаж.

V

— Рада за то я, что есть постоялец,

Мне веселее работать у пялец.

Пять-то рублей на полу не найдешь,

Нынче так дорог разломанный грош. —

Я переехал и с вдовушкой вскоре

Время делили в пустом разговоре.

Правда, сначала для этого слов

Труден, как водится, был наш улов.

Темой служила нам речь о погоде

Или подобное в этом же роде,

Крикнешь из комнаты, сморщивши лоб:

— Видите, тащут по улице гроб! —

Или с серьезною миной, бывало,

Скажешь, что сильно мука вздорожала.

И, занимаясь работой в тиши,

С Надей мечтал я сойтись от души.

VI

Ночью бывало особенно гадко, —

Как-то досадно, и грустно, и сладко.

Это, конечно, постигнете вы,

Если поймете соседство вдовы.

Время ли спать наступает Надюше,

Слышат мои навостренные уши,

Как по подушке раздастся: хлоп, хлоп!

Как отворяется дверь в гардероб.

VII

К маленькой щелочке я припадаю

И в полутьме кое-что разбираю:

Платье долой и кладется на стул,

Юбка за ним… а потом караул:

Вот поднимается правая ножка

И обнажается тело немножко,

Вот и другая — ботиночек нет!

Надя снимает роскошный корсет.

Из-за сорочки торчат буфера,

Их описать не жалею пера!

Пара каких-то огромных бананов,

Что превращает мужчин всех в баранов!

Вот до чулочек доходит черед,

Ручка чулочек за пятку берет,

И открывается пухлое тело,

Мысль между ножек как будто узрела…

Нет! Не могу я всего передать,