Я, Лунин… - [98]

— Вы к Эдику? Насчет работы?

— Ну да, — согласился Илья, — скажем так, по работе.

— Так я сейчас, — улыбка стала более отчетливой, — сбегаю позову его.

Почти бегом женщина бросилась обратно, но, сделав несколько шагов, остановилась и обернулась.

— Вы только аванс ему не давайте. Запить может, тогда и работу не сделает. А так-то руки у него золотые, когда трезвые. — Голос ее звучал жалобно, почти умоляюще.

— Хорошо, — кивнул Илья, — аванса не будет.

Спустя минуту из-за угла дома в полном составе показалось семейство Кравцовых. Первой шла, неся на руках ребенка, уже знакомая Илье женщина, за ней неторопливо, переваливаясь при каждом шаге из стороны в сторону, шествовал хозяин дома.

— Что, командир, ремонт нужен? — Эдуард протянул Лунину худую загорелую руку. — Так это мы запросто, любую работу сделаем.

— И что же вы, Кравцов, делать умеете? — полюбопытствовал на всякий случай Илья, отвечая на рукопожатие.

— Да все умею, — жизнерадостно усмехнулся Эдик, — чего надо, то и сделаем. Я ж и столяр, и плотник, и на все руки мастер.

— Да? — Лунин с сомнением посмотрел на собеседника, затем окинул взглядом покосившийся забор. — Никогда бы не догадался.

— А чего вы на забор-то поглядываете? — возмутился Кравцов. — Я вам так скажу, забор, он ведь кому нужен?

— Кому?

— Тому, кто что-то скрывает. Порядочному человеку забор и даром не нужен. Вот вы на меня сейчас смотрите, кого вы видите?

— Ну, как сказать, — смутился Илья, не желая в лицо называть хозяина дома алкоголиком.

— Вот, — кивнул Эдик, — порядочного человека вы видите. Такому и аванс никогда дать не страшно, потому как ясно, он свою работу до конца выполнит. Умрет, но выполнит. Да, — спохватился Кравцов, — а вы откель фамилию знаете? Вроде лицо ваше не мелькало у нас в поселке. Неужто из города приехали? Присоветовал кто?

— Из города, — согласился Илья, извлекая из кармана удостоверение, — поговорить бы.

— А Катюха сказала, насчет работы, — сник Эдик, — опять все напутала, дура.

— Так ведь работа не только у вас, — не дожидаясь приглашения, Лунин опустился на широкую деревянную лавку, — я много времени не займу.

— Ну, давайте поговорим. — Кравцов уселся рядом с Ильей и закинул ногу на ногу. — Чем могу быть полезен следственным органам?

— Вот это мы сейчас вместе и выясним. — Илья раздраженно махнул рукой, отгоняя кружащего над головой слепня. — Вы помните тот день, когда Анатолий был у вас последний раз?

— А то! — хлопнул себя по колену Кравцов. — Это ж такой день был. Мишанька у меня родился, сынуля! Только я, если честно, сам день помню, что он был, а чего там внутри его, уже не очень. Мне как Катюха позвонила из роддома, так я сразу накатил малость, граммов двести, да и побежал мужиков собирать. А потом мы уж за стол сели и не вставали из-за него. Я уж точно. Так утром здесь на лавочке и проснулся.

— А Анатолий?

— Что Анатолий? — Кравцов недоуменно взглянул на следователя. — Он к себе спать ушел.

— Ясно.

Судя по всему, разговор особого смысла не имел. Илья вновь отмахнулся от заходящего на очередной круг назойливого насекомого.

— Как Мещерская приходила, вы тоже не помните?

— Отчего ж не помню? — оскорбился Эдик. — Это ж еще засветло было. Я тогда еще обстановку контролировал. Толян, он как раз вот тут, на чурке сидел, гитару подстраивал, — Кравцов махнул рукой, указывая на стоявшую поблизости огромную колоду, — тут Дашка и заявилась. Подлетела к нему и давай руками махать.

— Махать? — удивился Илья. — Она что, била его?

— Ну почему била? — поморщился Кравцов. — Просто руками размахивала.

— Жестикулировала.

— Во! Точно! — обрадовался Эдик. — Приятно иметь дело с образованным человеком. Очень активно она это самое делала, прям жесть. Очень, видать, Толькой недовольной она была.

— А Анатолий?

— Что Анатолий? — Кравцов с еще большим недоумением посмотрел на Лунина. — Он поначалу всем доволен был. А как иначе? Самогон-то у меня отменный, двойной перегон. Слеза! Могу налить стопарик.

Слепень наконец выбрал удачный момент и, зайдя на свою жертву со спины, укусил Лунина за шею. Илья судорожно хлопнул рукой себя по загривку и почувствовал, как под ладонью что-то брызнуло во все сторону мокрым.

— В другой раз. Вы лучше скажите, Анатолий с Дарьей как разговаривал? Тоже жестикулировал? Может, кричал на нее? Вы вообще что-то из разговора слышали?

— Ничего я не слышал, — вздохнул Кравцов, — я как-то и не прислушивался особо. А Толик, он сидел себе спокойно, руками не махал. Он гитару ими держал. А чтоб он кричал когда на кого, я что-то такого вообще не припоминаю. Да и вообще он ведь всегда не шибко разговорчивый. Вот сидишь с ним за столом, выпиваешь, а он все молчит, молчит. Потом скажет что-нибудь такое, шибко умное, и опять молчит. У него книжка, кажись, есть какая-то, вот он в ней как вычитает какую мыслю, так потом непременно тебя и озадачит.

— Значит, Анатолий в тот день вел себя спокойно?

— Как всегда, — кивнул Эдик. — Потом, как Дашка ушла, он, конечно, пригрустил малость, выпил пару раз всего с нами да и ушел. Это я еще точно помню. Вот как остальные уходили, этого я уже не припоминаю. Кстати, вру! Когда Толик уходил, он что-то вдруг занервничал, я даже удивился.