Корабль заходил на посадку. Вблизи иллюзия «снежного шара» разрушилась. Хрустальный купол превратился в обшарпанное спецстекло, а звезда — в груду металла.
Игнат с первого раза вывел «Пухлик» к ангарам. Это был сложный манёвр — «Северная» достаточно быстро вращалась. Я бы не смог приземлиться так же без автопилота.
Пока в ангаре выравнивалось давление, Игнат объяснил нам, что к чему.
— Выходить из-под купола не советую, — сказал он. — И в скафандре тоже. У Нептуна бывают эти его вспышки. Гравитация здесь не такая, как на Земле. Да и вообще это не совсем гравитация. На центрифуге всё. Если поплохеет с непривычки — отойдите подальше от центра. В лучах есть комнаты отдыха для таких случаев. И на тренировки ходите, чтоб мышцы не обвисли.
Игнат открыл дверь кабины и отстегнул ремни безопасности.
— Если решите слетать на Солнце, — ядовито сказал пилот, — хотя бы узнайте, не жарко ли там.
Мы вышли из корабля. Я с радостью вдохнул свежий воздух «Северной». Возможно, не такой свежий, как на Земле. Но после десяти часов в маленьком «Пухлике» даже искусственный кислород станции был упоителен. Пусть это и один и тот же кислород.
Колония радушно поприветствовала нас тишиной. В гавани было только два человека: диспетчер, спящий за пультом, и странный парень, который рисовал усы диспетчеру, спящему за пультом. Если б не они, я бы подумал, что на «Северной» все вымерли.
— Народу-то, — вдохновенно сказал Миша.
— А смысл тут околачиваться, — проворчал Игнат. — Всё на автомате работает. Да и летать особо некому.
Я осмотрелся. На одной из стен была написана неприличная фраза, которая в цензурном варианте звучала, как «Пятая точка мира».
— И почему её не закрасили? — спросил я.
— Потому что правда, — ответил Игнат.
Миша, как ни странно, ничего не сказал. Только хмыкнул.
Пока мы забирали вещи, Нора быстро попрощалась и убежала. Её встречал тот парень, который рисовал усы диспетчеру.
— Что будешь делать? — спросил я Мишу. — Пока не получил назначение?
— Улягусь на диван и врублю на плеере что-то несовместимое с жизнью соседей.
— А если сосед окажется качком?
— Тогда буду слушать очень тихо, — задумчиво ответил Миша. — В наушниках. Возможно, под одеялом. Возможно, во сне.
Колония «Северная звезда». До появления Дождя девять дней
Я представлял всё несколько иначе, когда записывался в добровольцы. Думал, что буду сутками летать на «щите», спасать «Северную» от метеоритов, не высыпаться и много нервничать. Но Вселенная показала мне большую квантовую фигу. Опасность просто отказывалась угрожать колонии. И я изнывал от скуки.
Миша был занят в исследовательском отделе — они там играли в крестики-нолики на огромной стене и при этом пытались составить из крестиков портрет Моны Лизы. В рабочие часы я приятеля не видел. С Норой мы не встречались. Игнат постоянно где-то пропадал. Видимо, вывозил людей со станции. А других знакомых у меня пока не было. Да и не удивительно — многие колонисты улетели, узнав, что к ней приближается Дождь. По крайней мере, те, кто мог улететь.
Я бесцельно бродил по «Северной». Нептун над головой угнетал. Казалось, что планета в любой момент могла свалиться на меня.
Надо было хоть как-то отвлечься. Я решил пойти к управляющему и напроситься на работу. Любую.
Главным на «Северной» был Игорь Васильевич Терещенко. Почему-то его называли «Капитан». Наверное, из-за того, что он выглядел как капитан. Официально начальника у меня не было. Поэтому за поручениями я пошёл к управляющему.
— Текущая дата. Пятое июня. Две тысячи сто сорок седьмой год. Текущее время…
— Да знаю я! Мне нужен отчёт по продовольствию.
Из кабинета Капитана был слышен извечный спор компьютера и человека, который ничего не понимает в компьютерах.
— Текущая дата…
— Не нужна мне дата!
— Текущее время…
Если б у искусственного интеллекта были чувства, он бы точно разревелся.
Я постучал в дверь.
— Это правильно, молодой человек, — важно сказал Игорь Васильевич, услышав мою просьбу. — Ваше желание помочь «Северной» надо ставить в пример. Сейчас, когда у нас мало людей, каждый работник на счету.
В кабинете Капитана царил минимализм. Стерильный минимализм. Стол, стул, стеллаж, компьютер, белые стены. Ни одной детали, которая бы хоть что-то говорила о хозяине помещения.
— И у меня как раз есть для вас задание, — сказал Игорь Васильевич. — Узнайте, где застрял наш раздолбай-техник. Он должен принести платы памяти со склада, чтоб починить компьютер. Но куда-то пропал и на вызовы не отвечает.
— Но это же…
Не на такую работу я рассчитывал. Почему Капитан не мог сам сходить на склад? Или поручить это кому-то другому? Не вовремя я начальству подвернулся.
— Вы же хотели быть полезным, верно? — спросил Игорь Васильевич и продолжил таким тоном, будто не ожидал возражений. — Техника зовут Корн. Это кличка, не удивляйтесь. Похож на престарелую крысу. Пахнет так же. И поторопитесь. Я без компьютера, как без рук. А он только дату и время выдаёт. Причём Земные.
Что ж, я сам напросился..
«Раздолбая-техника», подходящего под описание, нашёл быстро. Он орал на дверь склада. Оказалось, сломался кодовый замок. И Корн[2]
