Я хирург. Интересно о медицине от врача, который уехал подальше от мегаполиса - [18]
Превозмогая боль, он смог буквально доползти к нам сам.
И вот — заходит с испуганным лицом, полным ужаса и боли, бледный молодой парнишка. Далее вы уже знаете: его увидел я. И слава богу, что все обошлось, внутренние органы оказались не задеты. Пациент был выписан на восьмые сутки на амбулаторное долечивание.
Прошло около двух недель, и в один из рабочих дней пришел этот же парнишка со своей девушкой и большим пакетом подарков: угощения, вино. «Доктор, накройте стол вашим коллегам. Большое спасибо, что спасли мне жизнь». Вот такие благодарные пациенты бывают, и нам всегда очень приятно.
Так вот. Не успел я выйти из операционной в тот день и сесть писать протокол операции по пациенту, который был с ножевым ранением, как вдруг раздался звонок из приемного отделения. Мне сообщают, что привезли беременную с диагнозом «острый гастрит».
«Классика жанра, — подумал я. — Хирург как хочет, пусть и обследует».
Самое интересное, что это врач скорой помощи ошибся корпусом и привел к нам, в неотложное отделение хирургии, беременную с диагнозом «острый гастрит». Мне пришлось заниматься этой пациенткой. «Почему вас в терапию не отвезли?» — спрашиваю я. На что мне последовал сухой ответ: «Обследуйте, это же ваша работа». Самое обидное, что я пациентку обследовал примерно до пяти утра, не спал совсем. Протокол операции по предыдущему пациенту еще не был написан. Все необходимые анализы взяли, от УЗИ она отказалась, от ФГДС[27] тоже. Наотрез.
Капризная очень пациентка оказалась, я был уже очень зол, но всеми силами пытался это скрывать и спокойно продолжал ее обследовать, хотя на самом деле внутри кипел негатив и я был готов взорваться.
В итоге все анализы пришли хорошие, абсолютно все показатели в пределах нормы. Показаний к госпитализации нет. Сообщаю результат пациентке. «Да я вообще не хотела ехать — меня врач уговорил. Сказал, что заодно меня бесплатно обследуют, проверят, все ли в порядке. Если у меня все нормально, дайте копии анализов, я пойду домой».
Мне казалось, что я просто дар речи потерял в тот момент. Вот такие ситуации меня очень раздражают и сводят с ума. Но случилось так, как случилось…
Помимо всего прочего в этот день было очень много пациентов с почечными или кишечными коликами, у одного пациента был острый панкреатит, а у другого — холецистит, но последний написал отказ от госпитализации и ушел.
Под утро звонок от торакального хирурга: «Доктор, вы свободны? Мне нужны свободные руки: поступил пациент с колото-резаным проникающим ранением грудной клетки. Если не сложно, можете прийти помочь, побыть ассистентом на операции?» Коллегам мы не отказываем. Конечно, я пошел помогать. Ушло на это два с небольшим часа. До сдачи смены было минут 30, после чего предстояло отработать еще целый день. Пока дописал все истории и оформил карточки, на часах было уже 11:00. Пришли студенты, ординаторы.
В тот день смена удалась, классно отработали.
В заключение хочется сказать пару слов о торакальном хирурге, которому я помогал на операции. Это был молодой парнишка, около 30 лет, не так давно работал, виделись мы часто, но никогда особо не дружили, лишь консультировались по рабочим вопросам касательно пациентов. Спустя четыре месяца после того раза, когда я ему ассистировал, он поступил в больницу в состоянии комы, врачи боролись за его жизнь, но он скончался в отделении реанимации. Точная причина смерти мне неизвестна. К сожалению, молодые врачи тоже умирают… Светлая память ему!
Коварный аппендицит
Это был май 2018 год. Работы было много, поскольку люди отмечали майские праздники с долгожданными шашлыками и алкогольными напитками, а значит, случаи острых холециститов и панкреатитов значительно участились.
Смена была не особенно напряженная, но пациентов хватало. Провели две операции по поводу острого аппендицита.
Ближе к вечеру поступил пациент по скорой помощи с диагнозом «острая кишечная непроходимость». В это время мы с коллегами сидели в ординаторской, отмечали первомай. Как сейчас помню: на столе был очень вкусный салат, а также настоящий узбекский плов. Мы ели вкусную еду, общались, как вдруг позвонили из приемного отделения.
Спускаюсь вниз, врач скорой помощи передает мне пациента с предварительным диагнозом «острая кишечная непроходимость» по причине того, что не было стула более пяти дней и наблюдалась боль в животе.
Пациента опросить не удалось, он был в полудреме. С ним были его жена и дочь. Я поставил подпись в сопроводительном листке и отпустил фельдшера скорой помощи.
Со слов жены, муж болеет более семи дней, боли в животе впервые появились именно тогда. Лечили народными средствами, различными отварами. Убедившись, что они не помогают, перешли на НПВС[28]. После приема препарата боль стихала. Это продолжалось три дня. С приемом НПВС отмечала отсутствие у мужа стула (более четырех дней). Боль нарастала, появилась слабость, многократная рвота. Дочь пришла в гости к родителям и, увидев картину, забила тревогу, и они решили вызвать скорую помощь, которая и доставила пациента к нам.
Пациент лежал на каталке. Мужчина 45 лет, худощавый, самостоятельно не передвигается. В 90-х годах мужчина попал в ДТП и получил черепно-мозговую травму. Была выполнена трепанация, после которой начались осложнения, и пациент перестал ходить. Таким образом, пациент около 30 лет лежит на кровати или передвигается в инвалидной коляске. Ухаживает за ним жена, а дочь помогает.
Летом 1941 года в составе Вермахта и войск СС в Советский Союз вторглись так называемые национальные легионы фюрера — десятки тысяч голландских, датских, норвежских, шведских, бельгийских и французских freiwiligen (добровольцев), одурманенных нацистской пропагандой, решивших принять участие в «крестовом походе против коммунизма».Среди них был и автор этой книги, голландец Хендрик Фертен, добровольно вступивший в войска СС и воевавший на Восточном фронте — сначала в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», затем в голландском полку СС «Бесслейн» — с 1941 года и до последних дней войны (гарнизон крепости Бреслау, в обороне которой участвовал Фертен, сложил оружие лишь 6 мая 1941 года)
В книге рассказывается о жизни знаменитого немецкого археолога Генриха Шлимана, о раскопках Трои и других очагов микенской культуры.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Если спросить врача-реаниматолога о том, почему он помнит только печальные истории, он задумается и ответит, что спасенных им жизней, конечно же, большинство… Но навечно в сердце остаются лишь те, кого ему пришлось проводить в последний путь. Спасать жизни в России – сложная и неблагодарная работа. Бесцеремонность коллег, непрофессионализм, отсутствие лекарств и оборудования, сложные погодные условия – это лишь малая часть того, с чем приходится сталкиваться рядовому медику в своей работе. Но и в самый черный час всегда остается надежда.
Любая рутинная работа может обернуться аварией, если ты вирусолог. Обезьяна, изловчившаяся укусить сквозь прутья клетки, капля, сорвавшаяся с кончика пипетки, нечаянно опрокинутая емкость с исследуемым веществом, слишком длинная игла шприца, пронзившая мышцу подопытного животного насквозь и вошедшая в руку. Что угодно может пойти не так, поэтому все, на что может надеяться вирусолог, – это собственные опыт и навыки, но даже они не всегда спасают. И на срезе иглы шприца тысячи летальных доз… Алексей – опытный исследователь-инфекционист, изучающий наводящий ужас вируса Эбола, и в инфекционном виварии его поцарапал зараженный кролик.