Я был телохранителем Гитлера, 1940-1945 - [34]
До столицы доехали без приключений. С моего срочного отъезда 20 июля Берлин сильно изменился, с тех пор город много бомбили.
В канцелярии мы задержались ненадолго. Фюрер принял решение перенести ставку на Восточный фронт. Готовилось наступление: операция бронетанковых войск, которая держалась в секрете и должна была проходить в районе Арденнских гор.
И снова поезд вез Гитлера и его генштаб, на этот раз в направлении Цигенберга, небольшого городка близ Бад-Наухайма, к северу от Франкфурта. К началу декабря мы уже были там. Ставка располагалась среди холмов, в лесу. Бункеры, в которых мы жили, были подземными, как это часто в то время делалось. Эту ставку назвали «Орлиное гнездо». Личный выбор фюрера, конечно же.
Здесь я уже не очень уверен в своих воспоминаниях. Дни шли один за другим, заседаний становилось все больше. Я все время был на посту, наблюдал за генералами СС и вермахта, которые сменяли друг друга в ритме непрекращающегося вальса. Все происходило очень быстро. Наступление провалилось. С Восточного фронта поступали ужасающие известия[113]. Стало ясно, что дни сочтены. Нужно было возвращаться. Снова садиться в поезд и ехать в Берлин, в последнюю ставку фюрера.
Лабиринт
Рано утром 17 января 1944 года мы прибыли на вокзал Шлезиш в Кройцберге. Нас ждал конвой, чтобы препроводить по улицам города до канцелярии. Ехали недолго. Однако мы успели составить себе общее представление о том, что нас ожидало. Фасады многих домов были разворочены, крыши покорежены, дороги разбиты бомбежками. Я заметил людей, уезжающих из столицы[114]. Берлин казался опустошенным. За всю дорогу никто не произнес ни слова.
Как только мы приехали, каждый заступил на свой пост — в приемную, к почте, на коммутатор. Вокруг было привычное окружение Гитлера, тоже в полном составе, да и сама канцелярия рейха не сильно пострадала от бомбардировок. Секретарши, врачи, адъютанты и камердинеры. Отто Дитрих, руководитель печати. Вальтер Хевель, человек Риббентропа. И братья Борманы, как всегда порознь. Каннен-берг и его люди, с ними вместе — Констанца Манзиарли, диетическая кухарка, заменившая фрау фон Экнер. Кроме Евы Браун, которая уже давно жила в Берхтесгадене, все еще были рядом с фюрером в эти тяжелые для него дни.
Вильгельм Кейтель и Альфред Йодль вернулись в свои штабы, расположенные в Далеме, в районе Целендорфа.
Генерал Хайнц Гудериан обосновался в ставке Верховного главнокомандования сухопутными войсками в Цоссене, в двадцати километрах к югу от Берлина. Дёниц был в Ораниенберге, на севере. А Геринг предпочел комфорт своей охотничьей резиденции в Каринхалле, в пятидесяти километрах к северо-востоку от столицы.
С самого нашего приезда на столах начали скапливаться телеграммы и военные сводки, сообщающие о быстром продвижении советских войск. Линии обороны прорывались одна за другой. Ничто уже, казалось, не остановит приближение Красной армии. Новости с запада были не лучше. А воздушные сводки пестрели сообщениями об эскадрильях, раз от раза все более многочисленных, державших курс прямо на Берлин.
Примерно в то время я в первый раз оказался в бункере фюрера. Точную дату вспомнить не смогу, это был либо конец января, либо самое начало февраля. Я успел съездить ненадолго отдохнуть к Герде и нашей дочурке, в дом ее родителей. Срочных дел не было.
Франц Шедле, новый командир бегляйткоммандо СС, назначенный после отъезда Геше, приехал ко мне сообщить, что отныне я обязан спускаться в бункер, когда там находится Гитлер. Я должен был обеспечивать телефонную связь и следить, чтобы все работало, на случай необходимости. Перед тем как уехать, он добавил, что меня выбрали, поскольку до сих пор я всегда хорошо справлялся со своей работой. Я никак не отреагировал.
Позвонил Герману Грецу, технику почтового отделения, который должен был объяснить мне, как работает телефонный узел в подвале. Он был на месте и свободен.
Сначала мы прошли по подвалу старого здания канцелярии, зайдя через вход, расположенный рядом с моей комнатой, в адъютантском крыле, где находились апартаменты фюрера. Далее надо было спуститься на несколько ступеней, пройти мимо кухни для персонала, мимо гардероба при маленькой гостиной Гитлера, мимо туалетов, пересечь коридор, который вел в продуктовое хранилище (его называли аллеей Канненберга), пройти через бронированную герметичную дверь, и ты оказывался в небольшой комнате с двумя одинаковыми дверями.
Двери были открыты. Та, что напротив, вела в парк Министерства иностранных дел, который соседствовал с парком канцелярии. А через левую дверь можно было попасть в подземный комплекс, сооруженный из бетона специально для Гитлера. Было такое впечатление, что меня завели в лабиринт.
Грец пошел первым. Пройдя через эту вторую дверь, мы очутились в помещении, которое он назвал предбункером, или верхним бункером. Шли мы быстро, по дороге никого не встретили. Прошли через центральный коридор метров в двенадцать, я едва успел взглянуть на маленькие комнатки по обе стороны коридора. В конце нас ждала еще одна бронированная дверь, также незапертая. Грец снова прошел вперед. Два герметичных тамбура, несколько ступенек.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.