Werfuchs - [29]

Карл подошёл ко мне, вдыхая в нос зимний воздух.

— Так чему же ты хотел научить меня, отец? — спросил он, глядя в облака, а не в мои глаза. — Как же нужно жить?

— Не знаю, сынок, — честно ответил я. — Но я знаю что не стоит выпускать жизнь из своих рук, не стоит умирать.

— Ну, я если я захочу себя сжечь, то теперь я знаю что ты меня свалишь на землю, — сказал он. — Я чего подошёл-то... дай закурить, а? Ты мою последнюю сигарету тогда выбросил.

— Ладно, держи.

Я дал ему закурить и закурил сам.

Kapitel 4

Das Jahr 1992

Всё, что мне оставалось делать теперь — так это сидеть и смотреть на мир в своё маленькое окно и в экран телевизора. Я редко выхожу на улицу. Боюсь что меня собьёт какой-нибудь велосипедист, несущийся из прошлого в будущее. Всех хотят посадить на велосипеды. Я слышал что в городах большие автомобильные пробки, что слишком много автомобилей на улицах. Да, это неприятно когда тебе сигналят, кричат на тебя, высунувшись через окно — чтоб я переходил быстрее через дорогу. Ведь я к тому же старый совсем, иду очень медленно. Ещё кто-то говорит что выхлопные газы разъедают верхние слои атмосферы[23], отчего появляются дыры и через них на нас падает солнечная радиация.

Но я не верю. В то, что не могу увидеть своими глазами.

Лично я не против такого засилья автомобилей. Это значит что все мы разбогатели, раз каждый может себе позволить четыре колеса. Мой отец и мой дед всегда хотели себе металлическую самодвижущуюся повозку, но у нас не было денег из-за войны и разрухи. Я тоже хотел машину. Однако, я всё время откладывал из года в год, хотел накопить на учёбу Карла в университете. А он, дурак такой, не стал там учиться, всё время прогуливал пока его наконец не выгнали. Ладно хоть он позже взялся за голову. То что он вертелся в подпольных музыкальных кругах в 70-х помогло ему открыть модный магазин пластинок, где он торговал последними новинками. Заведение быстро переросло в звукозаписывающую компанию. Тогда-то я и отдал ему все свои накопления. Правда, пришлось ещё и заложить квартиру тайком от Эльжбеты — она бы не позволила это сделать. А я видел что мой парнишка справляется и надо ему подсобить. В конце концов, дело того стоило.

Компанию он продал во время кризиса 1987-го года и купил пакеты акций у железнодорожных перевозок и местной авиалинии, которые тогда тоже упали в цене. Экономическое образование он получил потом самостоятельно, без моей помощи.

Я решил включить телевизор.

Раньше приходилось смотреть ровно один канал, потому что я не мог всё время подходить к панели чтобы переключить, у меня болит спина когда я наклоняюсь.Теперь Карл поставил новый, японский ящик из чёрной пластмассы с экраном. К нему прилагался пульт, с помощью которого можно переключать каналы на расстоянии. Я очень удивился когда увидел столько всего разного обо всей жизни и всех уголках мира, ещё и в цвете и с хорошим звуком.

Я включил новости.

— Бундесканцлер[24] Питер Клейст решил не баллотироваться на второй срок. Об этом он заявил в интервью корреспонденту телерадиокомпании Дойче Велле, — сказала диктор.

Мне нравилась эта ведущая, в цветном пиджаке с широкими плечами, с пышными закрученными волосами на голове.

— Так почему же, герр Клейст? — спрашивал докучливый корреспондент. — Вы боитесь? Вы же слышали что есть целое движение людей, которые хотят чтобы вы остались на посту?

Питер, ставший бундесканцлером и герром Клейстом, выглядел прекрасно в строгом костюме несмотря на свои года. Мне было всегда очень приятно видеть его таким, по сравнению с тем что я видел на въезде у базы Рамштайн в 1972-м году. Из юного получеловека-полулиса, который нервно озирался в мире людей и боялся начать бороться за свою жизнь — он превратился в лидера, который боролся за жизни нас всех, лидера нашей страны. При нём объединились Восточная и Западная части и люди-лисы стали избираться в органы власти, включая его самого.

— С тех пор как я возглавил Рыжую партию[25] на волне протестов в начале восьмидесятых, прошёл в бундестаг и занял там большинство, — говорил Питер. — я представлялся всеми как эдакий революционер и спаситель всех, борец за права новых и молодых против старых и угрюмых. Видимо, меня и сейчас считают таким. Позавчера в мой рабочий кабинет залетел камень, обёрнутый в письмо с требованием остаться канцлером, с таким аргументом что иначе Германии без меня придёт конец, её сметут неонацисты, консерваторы, мусульмане, иммигранты и так далее.

— То есть, вы боитесь не оправдать надежд людей? — спросил корреспондент.

— В общем-то, я их уже не оправдываю, — сказал Питер с милейшей улыбкой на лице. — Когда произошло объединение два года назад я предлагал проект конфедерации Востока и Запада, чтобы две страны развивались и дальше, используя преимущества обеих систем: социалистической и капиталистической. Парламент и даже моя собственная партия оказались против. Они захотели полностью поглотить Восток, сломать их промышленность с экономикой и распустить армию. Закономерный итог в том что все бегут на Запад и города и даже целые регионы пустеют. Я не злорадствую, но говорю как есть. Революционный герой у власти это хорошо — однажды ты победил дракона и завоевал сердца всех на какой-то момент. Но чтобы люди не переставали в тебя верить — надо побеждать дракона каждую неделю. Теперь всё пошло к тому что мой новый дракон это бундестаг