Взрослые сказки - [7]

Шрифт
Интервал

Сказка о зависти

Бабочкам, листьям, облакам, птицам, ветру виза не требуется. Я – не они.

Сказка о страницах

Во мне нескольких страниц не хватает, поэтому не понимают, и не поймут.

Астросказка

Планеты всякими бывают. Есть рыжие, там ни дня, ни ночи, одни восходы с закатами. На планетах-брюнетках ночи без границ. Солнце не садится на блондинках. На шатенках пасмурно. На крашеных маляры ни сна, ни отдыха не знают.

Антисказка

На власть у Бога вещества не хватило.

Он ее из античастиц лепил.

Круглые сказки

Сказки больше похожи на воздушные шарики, чем на птиц. Я это к тому, что им не нужны крылья.

Сказки в клетке

Мои сказки порой принимают за правду. Обыскивают, заводят уголовные дела. Но и там они продолжают оставаться сказками.

Сказка-рана

Однажды за одну из сказок влепили выговор. Я украсил его рамкой и повесил на стену.

Вчера его забрали обратно вместе с рамкой.

Сказка-прозрение

Все, кто вверху, сдали меня со всеми потрохами.

Так узнал, что Бог не там, а рядом.

Сказка о строках

У следующих строк не будет страха.

Сказка утрат

– Где твоя улыбка?

– В Одессе.

– А песни?

– В Тбилиси.

Сказка агронома

Их садят и садят, а они памятниками вырастают.

Сказка о пальцах

– Скажи, сколько у тебя пальцев, и я скажу, кто ты.

– Двадцать восемь.

– Февраль.

Сказка о памяти

Память – это полет обратно.

Сказка о струе

Большинство живет на берегах струй. А тех, кто выбивается из строя, отправляют служить цветами в радугу.

Сказка о Минздраве

Если бы Господь дал разума, силы и воли Минздраву, тогда бы под запрет попали не только алкоголь и наркотики, но и люди, чьи поступки, слова много страшнее любой отравы.

Сказка о наградах

После Божьего Дара все другие награды —

от его сиятельства дьявола.

Сказка о сне

Приснился сон – я сын. Так я и остался с ним.

Виноватая сказка

Виноват. За то меня – ветки по лицу. Виноват. За то меня – ветер по морде.

Сказка о черте

Так уж повелось: если не осужден и не сбежал – то Чехов, а дальше черти, черви и черта.

Сказка о шаге к свободе

Длинный шаг, да он и не шаг уже, а почти полет.

Короткая сказка

Долго бежал по туннелю… Первое, что помню, – хлопок. Потом завизжал и зажил. Птицей не был, пулей летел. Была ли цель, попал ли, не знаю…

Последняя сказка

Второй раз не заряжают. Пороха на вторую жизнь не хватает. Пуль много, вещества серого мало.

Сказка о тамбуре

Хотите прижаться, но в тамбурах электричек и поездов кто-то лихо пишет: «Не прислоняться!» Понимаю, при жизни не прижмешься, цензура не пропустит.

Сказка молча

Меня медленно убивают, требуя при этом молчать, не то хуже будет. В чудо не верю. Молчать не могу: во мне плоти нет, я из слов слеплен.

Сказка о щах

Попал во щи, не хочу быть ни мясом, ни капустой, ни картошкой, ни луком, ни морковью.

Согласен на роль перца, на крупинку его.


Сказка о ступнях

Сочиняю и хожу. Если шаги кому-то по нраву, можете к ним и ноги, и руки, и сердце, и даже голову приделать.

Хотя ступней вполне хватает.

Сказка о треноге

Болел, сдавался на доживание. Спасибо провокаторам, прокурорам, следователям, судьям.

Братцы, вам в медики пора.

Сказка об адвокате

Он у меня один – сердце. Если выдюжит, буду жить, а нет – значит смертной казни достоин.

Сказка о живых цветах

Не цветами, слезами приходите.

Цветы сами вырастут.

Сказка о треугольнике

Когда загоняют в угол, можно стать биссектрисой, опуститься до медианы, веря в то, что третьего не дано.

А оно есть, и имя его – высота.

Сказка о протезах

Я не хочу быть ангелом. Пороки – мои костыли.

Сказка о пироге

Тесто – тело. Я – пирог. Нутро мне неведомо. Я всякий раз его сочиняю заново. Порою сладкое из яблок сада, из ягод леса. Порой из огорода: картофель, лук, капуста, щавель. Надкусывайте и ешьте: глазами, языком, губами. Тесто – тело. Я – начинка.

Сказка об СССР

Когда Шариковы поссорились с Подшипниковыми, страна распалась.

Сказка о шее

И у земного шара есть шея. Зовут ее Ось земная. Эта шея еще та шея, из разряда моржей. В Северном Ледовитом океане купается. И не чихает она, и не кашляет.

Почтовая сказка

Прошлое – перо, настоящее – лист, будущее – письма. Самому себе нездешнему.

Сказка о птице

То, что люди принимают за крылья, на самом деле улыбка. Лица людей к полетам, увы, не готовы.

Сказка будильника

По Шаламову, «фраза должна быть хлесткой, как пощечина». А сказка не на сон, а на пробуждение, может играть роль пощечины?

Сказка о кресте

Как останусь с собой, так руки соберу, ноги… Пусть голосуют. Голову во главу угла ставить или сердце? Локти сбегут. Пальцы к голове потянутся, ладони сердцу ближе. Ноги? Всё дело в ногах, кого они выберут, так и будет. Пятки, те тоже сбегут. Колени? Два осколка, когда-то сердце билось в них. А как молиться начал, поднялось выше. Голову, ту молитвой не поднять. Руки, опять руки. Если их вытянуть… А ноги? Ноги соединить. А голову? Не опускать!

Тогда и сердцу выбирать не придется.

Список авторов хороших сказок

Кошки, ветры, бабушки, подушки, дожди, коленки…

Сказка о городе

Город, в котором живу, промашку дал. Я ему не по размеру. Трещит по швам.

Сказка о недуге

Давление замучило, обратился к доктору. Тот повертел. В уши заглянул, в глаза. Пульс пощупал. В итоге выдал:

– Вас удивление подводит, вот верхнее давление и растет.

Продолжить чтение
Еще от автора Александр Евгеньевич Попов
На высоте поцелуя

Однажды пообещал поэтам подарить книгу стихов без слов. Они возмутились, возразили – быть такого не может. Но в поэзии всё возможно, она старше письменности. Когда поэты получили на руки строки, состоящие из сколов уральских камней, они смирились.Я ищу поэзию во всем, она соизмерима с миром. Написал «Цифростишия», где вместо букв – цифры, где вместо слов – натуральные числа. Потом вышли «Хулиганские дроби», дробь – это тоже поэзия, танец числителя со знаменателем.Теперь перед вами новая книга стихов: ведь губы, соединенные в поцелуе, это четверостишия.

Проза Дождя

Очередная книга Александра Попова, «Проза дождя», необычна как по содержанию, так и по оформлению. По содержанию – потому что автор ее как бы двоится. Иногда это человек, иногда – дождь, иногда – сумрак ночной, в котором сияют звезды…"Есть ли у книги автор? А зачем? Если читатель с глазами, если они голы и голодны, свидетель – помеха.Авторов – тридцать три. На какой букве остановишься, та и автор.Есть ли цена книге? А зачем? Цену пишут на том, что портится.Книгу можно отодвинуть, и она станет другой. Смена мест разнообразит.

Дневник директора школы

Дневник Александра Евгеньевича Попова, директора одного из лучших в России физ-мат. лицеев, челябинского 31-го, чтение уникальное. Перед нами – размышления и раздумья человека, который заведомо больше Системы, но судьбой и своим выбором обречен в ней работать. Сейчас, когда Попова преследуют уже «на государственном уровне» (в апреле 2013 на него завели уголовное дело, пытаясь уличить в «пособничестве в получении взятки»), переиздание этого дневника особенно актуально. В нем – весь Попов, и человек, и учитель, и писатель.

Восьмая нота

В книгу избранной прозы Александра Попова вошли как недавно написанные, так и уже публиковавшиеся прежде рассказы и миниатюры.

Соседи по свету. Дерево, полное птиц

Это издание, по существу, содержит под своей обложкой две книги. Их авторы, Александр Попов и Любовь Симонова, незнакомы друг с другом. Однако, по мнению редактора-составителя, их творчество родственно в чем-то корневом и главном.С одной стороны, каждому из них удалось редчайшее для нашего времени подделок и имитаций – нащупать свою, уникальную тропу движения к сути, к истокам вещей. С другой, основа их творчества – самозабвенное доверие миру, открытость его энергиям. Диалог со вселенной, ведомый в детстве любому, перерастает здесь границы художественного приема, творческого метода.

Вечерние ворчания

Новая книга Александра Попова написана в давно любимом им жанре. Афоризмы и сентенции, составившие «Вечерние ворчания», это как бы узловые точки на карте авторских размышлений о современности. Точки, содержащие спрессованный опыт души.Причудливые их сочетания – своего рода «созвездия» – и создают неповторимый ландшафт этого сборника.

Рекомендуем почитать
Дневники памяти

В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.

Настоящая жизнь

Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.

Такой забавный возраст

Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.

Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.

Всё, чего я не помню

Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.

Колючий мед

Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.