Взрослые сказки - [7]
Сказка о зависти
Бабочкам, листьям, облакам, птицам, ветру виза не требуется. Я – не они.
Сказка о страницах
Во мне нескольких страниц не хватает, поэтому не понимают, и не поймут.
Астросказка
Планеты всякими бывают. Есть рыжие, там ни дня, ни ночи, одни восходы с закатами. На планетах-брюнетках ночи без границ. Солнце не садится на блондинках. На шатенках пасмурно. На крашеных маляры ни сна, ни отдыха не знают.
Антисказка
На власть у Бога вещества не хватило.
Он ее из античастиц лепил.
Круглые сказки
Сказки больше похожи на воздушные шарики, чем на птиц. Я это к тому, что им не нужны крылья.
Сказки в клетке
Мои сказки порой принимают за правду. Обыскивают, заводят уголовные дела. Но и там они продолжают оставаться сказками.
Сказка-рана
Однажды за одну из сказок влепили выговор. Я украсил его рамкой и повесил на стену.
Вчера его забрали обратно вместе с рамкой.
Сказка-прозрение
Все, кто вверху, сдали меня со всеми потрохами.
Так узнал, что Бог не там, а рядом.
Сказка о строках
У следующих строк не будет страха.
Сказка утрат
– Где твоя улыбка?
– В Одессе.
– А песни?
– В Тбилиси.
Сказка агронома
Их садят и садят, а они памятниками вырастают.
Сказка о пальцах
– Скажи, сколько у тебя пальцев, и я скажу, кто ты.
– Двадцать восемь.
– Февраль.
Сказка о памяти
Память – это полет обратно.
Сказка о струе
Большинство живет на берегах струй. А тех, кто выбивается из строя, отправляют служить цветами в радугу.
Сказка о Минздраве
Если бы Господь дал разума, силы и воли Минздраву, тогда бы под запрет попали не только алкоголь и наркотики, но и люди, чьи поступки, слова много страшнее любой отравы.
Сказка о наградах
После Божьего Дара все другие награды —
от его сиятельства дьявола.
Сказка о сне
Приснился сон – я сын. Так я и остался с ним.
Виноватая сказка
Виноват. За то меня – ветки по лицу. Виноват. За то меня – ветер по морде.
Сказка о черте
Так уж повелось: если не осужден и не сбежал – то Чехов, а дальше черти, черви и черта.
Сказка о шаге к свободе
Длинный шаг, да он и не шаг уже, а почти полет.
Короткая сказка
Долго бежал по туннелю… Первое, что помню, – хлопок. Потом завизжал и зажил. Птицей не был, пулей летел. Была ли цель, попал ли, не знаю…
Последняя сказка
Второй раз не заряжают. Пороха на вторую жизнь не хватает. Пуль много, вещества серого мало.
Сказка о тамбуре
Хотите прижаться, но в тамбурах электричек и поездов кто-то лихо пишет: «Не прислоняться!» Понимаю, при жизни не прижмешься, цензура не пропустит.
Сказка молча
Меня медленно убивают, требуя при этом молчать, не то хуже будет. В чудо не верю. Молчать не могу: во мне плоти нет, я из слов слеплен.
Сказка о щах
Попал во щи, не хочу быть ни мясом, ни капустой, ни картошкой, ни луком, ни морковью.
Согласен на роль перца, на крупинку его.
Сказка о ступнях
Сочиняю и хожу. Если шаги кому-то по нраву, можете к ним и ноги, и руки, и сердце, и даже голову приделать.
Хотя ступней вполне хватает.
Сказка о треноге
Болел, сдавался на доживание. Спасибо провокаторам, прокурорам, следователям, судьям.
Братцы, вам в медики пора.
Сказка об адвокате
Он у меня один – сердце. Если выдюжит, буду жить, а нет – значит смертной казни достоин.
Сказка о живых цветах
Не цветами, слезами приходите.
Цветы сами вырастут.
Сказка о треугольнике
Когда загоняют в угол, можно стать биссектрисой, опуститься до медианы, веря в то, что третьего не дано.
А оно есть, и имя его – высота.
Сказка о протезах
Я не хочу быть ангелом. Пороки – мои костыли.
Сказка о пироге
Тесто – тело. Я – пирог. Нутро мне неведомо. Я всякий раз его сочиняю заново. Порою сладкое из яблок сада, из ягод леса. Порой из огорода: картофель, лук, капуста, щавель. Надкусывайте и ешьте: глазами, языком, губами. Тесто – тело. Я – начинка.
Сказка об СССР
Когда Шариковы поссорились с Подшипниковыми, страна распалась.
Сказка о шее
И у земного шара есть шея. Зовут ее Ось земная. Эта шея еще та шея, из разряда моржей. В Северном Ледовитом океане купается. И не чихает она, и не кашляет.
Почтовая сказка
Прошлое – перо, настоящее – лист, будущее – письма. Самому себе нездешнему.
Сказка о птице
То, что люди принимают за крылья, на самом деле улыбка. Лица людей к полетам, увы, не готовы.
Сказка будильника
По Шаламову, «фраза должна быть хлесткой, как пощечина». А сказка не на сон, а на пробуждение, может играть роль пощечины?
Сказка о кресте
Как останусь с собой, так руки соберу, ноги… Пусть голосуют. Голову во главу угла ставить или сердце? Локти сбегут. Пальцы к голове потянутся, ладони сердцу ближе. Ноги? Всё дело в ногах, кого они выберут, так и будет. Пятки, те тоже сбегут. Колени? Два осколка, когда-то сердце билось в них. А как молиться начал, поднялось выше. Голову, ту молитвой не поднять. Руки, опять руки. Если их вытянуть… А ноги? Ноги соединить. А голову? Не опускать!
Тогда и сердцу выбирать не придется.
Список авторов хороших сказок
Кошки, ветры, бабушки, подушки, дожди, коленки…
Сказка о городе
Город, в котором живу, промашку дал. Я ему не по размеру. Трещит по швам.
Сказка о недуге
Давление замучило, обратился к доктору. Тот повертел. В уши заглянул, в глаза. Пульс пощупал. В итоге выдал:
– Вас удивление подводит, вот верхнее давление и растет.
Однажды пообещал поэтам подарить книгу стихов без слов. Они возмутились, возразили – быть такого не может. Но в поэзии всё возможно, она старше письменности. Когда поэты получили на руки строки, состоящие из сколов уральских камней, они смирились.Я ищу поэзию во всем, она соизмерима с миром. Написал «Цифростишия», где вместо букв – цифры, где вместо слов – натуральные числа. Потом вышли «Хулиганские дроби», дробь – это тоже поэзия, танец числителя со знаменателем.Теперь перед вами новая книга стихов: ведь губы, соединенные в поцелуе, это четверостишия.
Дневник Александра Евгеньевича Попова, директора одного из лучших в России физ-мат. лицеев, челябинского 31-го, чтение уникальное. Перед нами – размышления и раздумья человека, который заведомо больше Системы, но судьбой и своим выбором обречен в ней работать. Сейчас, когда Попова преследуют уже «на государственном уровне» (в апреле 2013 на него завели уголовное дело, пытаясь уличить в «пособничестве в получении взятки»), переиздание этого дневника особенно актуально. В нем – весь Попов, и человек, и учитель, и писатель.
Очередная книга Александра Попова, «Проза дождя», необычна как по содержанию, так и по оформлению. По содержанию – потому что автор ее как бы двоится. Иногда это человек, иногда – дождь, иногда – сумрак ночной, в котором сияют звезды…"Есть ли у книги автор? А зачем? Если читатель с глазами, если они голы и голодны, свидетель – помеха.Авторов – тридцать три. На какой букве остановишься, та и автор.Есть ли цена книге? А зачем? Цену пишут на том, что портится.Книгу можно отодвинуть, и она станет другой. Смена мест разнообразит.
В книгу избранной прозы Александра Попова вошли как недавно написанные, так и уже публиковавшиеся прежде рассказы и миниатюры.
Хотелось за отпуск написать несколько рассказов от лица женщины, сбежавшей от жизни в тайгу. От трех кольцах на руках, о незакатной улыбке. Нью-Йорк помешал. Осенью сюда люди со всего света съезжаются бежать марафон. А я не могу, у меня одна нога для бега, другая – для неспешной ходьбы. От марафона не отказываюсь. Метры заменяю на мысли.
Это издание, по существу, содержит под своей обложкой две книги. Их авторы, Александр Попов и Любовь Симонова, незнакомы друг с другом. Однако, по мнению редактора-составителя, их творчество родственно в чем-то корневом и главном.С одной стороны, каждому из них удалось редчайшее для нашего времени подделок и имитаций – нащупать свою, уникальную тропу движения к сути, к истокам вещей. С другой, основа их творчества – самозабвенное доверие миру, открытость его энергиям. Диалог со вселенной, ведомый в детстве любому, перерастает здесь границы художественного приема, творческого метода.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.