Проза Дождя

Проза Дождя

Очередная книга Александра Попова, «Проза дождя», необычна как по содержанию, так и по оформлению. По содержанию – потому что автор ее как бы двоится. Иногда это человек, иногда – дождь, иногда – сумрак ночной, в котором сияют звезды…

"Есть ли у книги автор? А зачем? Если читатель с глазами, если они голы и голодны, свидетель – помеха.

Авторов – тридцать три. На какой букве остановишься, та и автор.

Есть ли цена книге? А зачем? Цену пишут на том, что портится.

Книгу можно отодвинуть, и она станет другой. Смена мест разнообразит. Книга без движения – узник. Выбор – великая вещь. Книга знает, в чьих руках раскрыться.

С чего начинается книга? Со слова? Нет! С поклона. Молитва необходима, как воздух. Книга: и окно, и двери, и дом, и тайна тьмы от света".

А оформление "Прозы дождя" – отдельная тема. Фотоколлажи Александра Потапова сквозной нитью проходят через книгу. Это уже не первый случай, когда Издательство Игоря Розина под одной обложкой объединяет два по видимости разных смысловых потока. Текст и визуальный ряд с первого взгляда – независимы, автономны, мало связаны друг с другом, но что-то происходит, что-то новое рождается в их диалоге…

Жанр: Современная проза
Серии: -
Всего страниц: 24
ISBN: 978-5-903966-38-7
Год издания: 2014
Формат: Фрагмент

Проза Дождя читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Книга, как птица, двукрыла.

Человек, что книга, двурук.


Начинается разорванной фразой, заканчивается недосказанностью. Она как жизнь – не знает первого слова, не узнает и последнего. Страницы не нумеруют, время не остановить, оно само за себя. Можно додумывать. А зачем? С прошлым не поспоришь, будущее не догнать. Книга, что песочные часы, – одни страницы перетекают в другие. Есть ли у книги автор? А зачем? Если читатель с глазами, если они голы и голодны, свидетель – помеха.


Авторов – тридцать три. На какой букве остановишься, та и автор.


Есть ли цена книге? А зачем? Цену пишут на том, что портится.


Книгу можно отодвинуть, и она станет другой.

Смена мест разнообразит. Книга без движения – узник. Выбор – великая вещь. Книга знает, в чьих руках раскрыться.


С чего начинается книга? Со слова? Нет! С поклона. Молитва необходима, как воздух. Книга: и окно, и двери, и дом, и тайна тьмы от света.


Книга без читателя – зеркало. Человек из книги вышел, в ней и останется. Всё пишет и всё читается. Понимает мало кто. А зачем? Понимание мешает смыслу. Страницы, что ноги, – если читатель не нравится, книга одна сбежит.


Материнство – смысл света. Тополиная клейкость листов заимствована у весны. Лето в полдень, там читатель задыхается от зноя текста. Осень в каждой строке. Зима за книгой. Книгинями зовут тех, из чьих рук посчастливится взять в глаза, открыть, наклониться и уйти из себя.


Предисловие


Автор неизвестен. Вернее, его все знают.

Он – дождь.

Дождь – жанр. Он не привязан ни к земле, ни к людям, ни к небу.

Пока идет, он – дождь.

Человечество – тоже дождь. Оно то есть, то его нет.

Главные минуты у людей – в дожди. Они их ждут, и те им верят.

Дождь – попытка любви между небом и землей.

Есть автор, тело – текст.

Нет автора – дождь.

Прежде считал, что кроме имени иметь что-то еще нескромно. Сейчас и имя – роскошь. Дело! Дождь – дело, вот и иду.

Поэзия – воздух. Вода – проза. Дождь – между.

Он не единственен. Кроме дождя свободны снег, листопад и пальцы влюбленных.

У авторов первая буква – «я», у дождя она как в азбуке – последняя.

У авторов: книги, гонорар, слава. У дождя – радуга.

* * *

Не в дождь я одинок. Не в дождь даже думать не могу. Одиночеством не думается. Спасают сны.


– Ты кто?

– Копия.

– Копия чего?

– Истины.

– А где она, истина?

– Она тебя забыла.

– А как выглядит, на что она похожа?

– На зеркало.


Той истины, которую ищу, о которой думаю, мечтаю, давно нет. Она ушла, как всё уходит. А на новую осмелиться не могу. Одиночеством не думается. Если истина не ищет меня, значит, кого-то из нас нет. Дождя нет, и меня нет тоже. А истина в прихожей, ей там темно и одиноко.


Я не прав, кроме снов есть еще память. У нас в доме не было зеркала, бабушка считала, что зеркала приносят несчастье.

– Бабушка, а где истина?

– Она всегда с тобой.

– А я ее не видел.

– И не увидишь.

Она была в ненастроении, и я ничего не понял. Когда она уезжала от нас к своей младшей дочери, позвала меня к себе, обняла и прошептала:

– Истина, внучок, это спина.

– Она от меня отвернулась?

– Нет, она всегда у тебя за плечами.

Киоск «Союзпечати»

– Что угодно?

– Ни в линейку, ни в клетку, желательно – в дождь…

– Извините, в него нет.

– Вы высуньтесь – и будет.

Обрывки биографии

Океан – роман. Море – рассказ, я не то и не это. Я – дождь. Для того чтобы прочесть моря и океаны, требуются корабли, они не у всех. Зонт – зов на дождь. Разверните, и я пойду для вас.


Каждые сутки, в сумерки, без одиннадцати восемь, я рождаюсь. Там моя родина во времени. Мне повезло, нынче на календаре 2012 год. Мне всего двадцать три. Я умру молодым.


Пространство пролетел давно. Родина – время. Оно отмерило четыре века, подумало и еще десяток лет накинуло.

* * *

– Какие книги на ваших полках?

– Моря, океаны, реки, озера, пруды, арыки, лужи.

– А вы кто?

– Я – дождь.

Место

На моей стороне никого нет, не идут на мою сторону. А может, и сама сторона отсутствует? Я там, где дождь. Без дождя не выхожу из дому. Он и посох в пути, и друг, и собеседник мой. Мест в мире много, и времени достаточно, да вот только редкие места и нечастое время человеком именуются. Все места под солнцем людьми заняты.

* * *

На воле памятник Мандельштаму изуродовали, руки откололи, сломали нос. Добрые люди починили его и отправили на зону. Там он жив и здоров до сих пор, стоит себе и стоит. Зэки с него пылинки сдувают, почитают за крылья на волю.


Ублюдки

Она лежала на самой верхней полке, я на нижней прятался от холода. Мы только-только начали выходить из детства. Нас лишили свободы и везли в неволю. Мы всё понимали, сказать не могли, слова еще не доросли до нас. Хлеб съеден, кипяток остыл, храп, бормотанье и стыков суд.

– Хочешь послушать, как дождь по крыше ходит?

– Да, а как?

– Поднимись и услышишь.

Было страшно, нас запугали всем на свете. Я представил себя птицей и взлетел туда, к ней, на верхнюю ветку. Мы стали вместе слушать дождь. Она тихо плакала, я гладил ее по голове, вспоминая мамины волосы, она иногда разрешала мне заплетать их в косы.

– Ты знаешь, где закат с восходом встречаются?

– Разве такое возможно?

– А тебе твоя мама не успела этот секрет открыть?

– Нет, я без мамы у тетки долго жила.


Еще от автора Александр Евгеньевич Попов
На высоте поцелуя

Однажды пообещал поэтам подарить книгу стихов без слов. Они возмутились, возразили – быть такого не может. Но в поэзии всё возможно, она старше письменности. Когда поэты получили на руки строки, состоящие из сколов уральских камней, они смирились.Я ищу поэзию во всем, она соизмерима с миром. Написал «Цифростишия», где вместо букв – цифры, где вместо слов – натуральные числа. Потом вышли «Хулиганские дроби», дробь – это тоже поэзия, танец числителя со знаменателем.Теперь перед вами новая книга стихов: ведь губы, соединенные в поцелуе, это четверостишия.


Взрослые сказки

Сказка – не жанр, сказка – состояние души.Сказка-Гримм, сказка-Гауф, сказка-Андерсен…Сказка-Попов – из этого ряда? Конечно, нет. Здесь, скорее, сказка-Довлатов, сказка-Шукшин, а еще – сказка-Сэй-Сёнагон, сказка-Олеша…Здесь не сказка, но сказывание, сказывание как вопрошание, как изумление и как отчаяние. Сказка как заметы на полях жизни, извечно горестной, горькой, волшебной…Взрослые эти «сказки» – потому что для выживания, для сохранения своей души во взрослом, убийственном мире созданы. А сказки – потому что отчаяние их – не смертный грех, но тропинка к Свету.


Дневник директора школы

Дневник Александра Евгеньевича Попова, директора одного из лучших в России физ-мат. лицеев, челябинского 31-го, чтение уникальное. Перед нами – размышления и раздумья человека, который заведомо больше Системы, но судьбой и своим выбором обречен в ней работать. Сейчас, когда Попова преследуют уже «на государственном уровне» (в апреле 2013 на него завели уголовное дело, пытаясь уличить в «пособничестве в получении взятки»), переиздание этого дневника особенно актуально. В нем – весь Попов, и человек, и учитель, и писатель.


Восьмая нота

В книгу избранной прозы Александра Попова вошли как недавно написанные, так и уже публиковавшиеся прежде рассказы и миниатюры.


Нью-Йоркский марафон. Записки не по уму

Хотелось за отпуск написать несколько рассказов от лица женщины, сбежавшей от жизни в тайгу. От трех кольцах на руках, о незакатной улыбке. Нью-Йорк помешал. Осенью сюда люди со всего света съезжаются бежать марафон. А я не могу, у меня одна нога для бега, другая – для неспешной ходьбы. От марафона не отказываюсь. Метры заменяю на мысли.


Соседи по свету. Дерево, полное птиц

Это издание, по существу, содержит под своей обложкой две книги. Их авторы, Александр Попов и Любовь Симонова, незнакомы друг с другом. Однако, по мнению редактора-составителя, их творчество родственно в чем-то корневом и главном.С одной стороны, каждому из них удалось редчайшее для нашего времени подделок и имитаций – нащупать свою, уникальную тропу движения к сути, к истокам вещей. С другой, основа их творчества – самозабвенное доверие миру, открытость его энергиям. Диалог со вселенной, ведомый в детстве любому, перерастает здесь границы художественного приема, творческого метода.


Рекомендуем почитать
Про Кирюшу

Кирюша – самый счастливый мальчик на свете. Потому что у него всё есть: семья, доброе сердце и куча приключений! Порадуйте своих детей яркими короткими рассказами о добром мальчике-дошкольнике. Всем Кирюшам и другим мальчикам планеты Земля посвящается!


Незаурядная Маша Иванова

Маша Иванова обладает удивительной врожденной способностью – круче, чем перемещения во времени или разговоры с животными. С самого детства в Машу Иванову влюбляются абсолютно все особи мужского пола, вне зависимости от возраста, ума и воспитания. С первого взгляда. Без всяких сбоев. Представляете? А хотите так же? Самый простой способ примерить на себя эту роль – прочитать книжку. Повесть про Машу Иванову читается на одном дыхании и оставляет после себя широкую улыбку и праздничное настроение.


Фантастические басни

«Фантастические басни» (Fantastical fables) собрали в мифологически сконцентрированной форме весь отрицательный опыт человечества. Бирс — сатирик, он не щекочет, а бичует, и для слабого ума эти басни — искушение видеть мир в черном цвете и утвердиться в цинизме.Дикая Лошадь, встретив Домашнюю, стала насмехаться над условиями ее рабской жизни, однако прирученное животное клялось, что оно свободно, как ветер.— Если это так, — сказала Дикая Лошадь, — то скажи, пожалуйста, для чего у тебя эти удила во рту?— Это железо, — ответила Домашняя Лошадь. — Одно из лучших в мире тонизирующих средств.— А зачем же к ним привязаны вожжи?— Чтобы не дать выпасть изо рта, когда мне становится лень держать их самой.— А как же тогда насчет седла?— Оно спасает меня от усталости: стоит мне слегка притомиться, как я надеваю его и скачу без устали.


Стихотворения 1834

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сборник памяти

Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.


Восемь рассказов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Обручальные кольца (рассказы)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Еще одни невероятные истории

Роальд Даль — выдающийся мастер черного юмора и один из лучших рассказчиков нашего времени, адепт воинствующей чистоплотности и нежного человеконенавистничества; как великий гроссмейстер, он ведет свои эстетически безупречные партии от, казалось бы, безмятежного дебюта к убийственно парадоксальному финалу. Именно он придумал гремлинов и Чарли с Шоколадной фабрикой. Даль и сам очень колоритная личность; его творчество невозможно описать в нескольких словах. «Более всего это похоже на пелевинские рассказы: полудетектив, полушутка — на грани фантастики… Еще приходит в голову Эдгар По, премии имени которого не раз получал Роальд Даль» (Лев Данилкин, «Афиша»)


Благие дела

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Подозрительные предметы

Герои книги – рядовые горожане: студенты, офисные работники, домохозяйки, школьники и городские сумасшедшие. Среди них встречаются представители потайных, ирреальных сил: участники тайных орденов, ясновидящие, ангелы, призраки, Василий Блаженный собственной персоной. Герои проходят путь от депрессии и урбанистической фрустрации к преодолению зла и принятию божественного начала в себе и окружающем мире. В оформлении обложки использована картина Аристарха Лентулова, Москва, 1913 год.