Взлети со мною в небеса! - [8]

— Это не имеет никакого значения, Мария, шестьдесят или шестьдесят пять, в чем разница?

— Теперь ты имеешь право на государственную медицинскую помощь, — рассмеялся Джек Левит.

Гвен сморщила нос.

— Я чувствую себя прекрасно и могу обойтись без государственного медицинского страхования для пенсионеров.

Джек сел на свое место во главе кухонного стола и положил руку на плечо матери.

— Конечно, ты хорошо выглядишь, мама! Ты действительно не похожа на женщину пенсионного возраста.

— Кофе, мистер Левит? — спросила мамушка.

— Нет, мамушка, спасибо. Я выпью стакан свежего апельсинового сока.

— Что это вдруг на тебя нашло? — удивилась бабушка Мария. — Ты же на завтрак всегда выпиваешь по меньшей мере три чашки кофе.

— Вероятно, какой-то знахарь запретил ему пить кофе!

— Мама, доктор Джексон не знахарь. Он очень хороший врач.

— Ты должен гораздо больше бывать на свежем воздухе, — заметила Гвен, покачав головой. — Бери пример с меня. Я абсолютно здорова.

— Я тоже не болен, мама, — произнес Джек. — Во время последнего осмотра доктор Джексон установил лишь небольшие отклонения.

— Позор для человека в твоем возрасте! Разве я не права, Мария?

— Он слишком много работает, — ответила бабушка Мария. — Я постоянно говорю ему, что он обязан чаще расслабляться. Пара кругов на площадке для гольфа, и он почувствует себя заново рожденным.

— Яичницу-глазунью со шпигом, мистер Левит?

Джек отказался.

— Я должен следить за своим холестерином, — сказал он экономке. — Я съем тост с маслом и козьим сыром.

Бабушка Гвен вздохнула и закатила глаза:

— Это звучит ужасно. Ты действительно не болен?

И она вынула из плетенки душистый кусочек дрожжевого пирога, испеченного мамушкой.

— Нет, мама, — улыбнулся Джек, успокаивая ее. — Это просто мера предосторожности. Менеджер в мои годы находится в состоянии повышенного риска.

— Ужасно, — пробормотала бабушка Мария. — Когда я и Гвен пребывали в твоих летах, ни один человек не был озабочен содержанием холестерина.

Она с тоской посмотрела на свою сверстницу, которая с большим аппетитом уничтожала намазанный маслом кусочек дрожжевого пирога.

— Ты должен больше играть в гольф, — сказала Гвен. — Ты слишком много сидишь в бюро.

— Я знаю, мама. — Он откусил тост, на который положил тонкий кусочек козьего сыра. — Но у меня есть дело. Я не могу позволить себе проводить целый день за игрой в гольф.

— Но вечером ты можешь расслабиться, — заметила бабушка Мария. — Хотя она уже снова прибавила в весе несколько фунтов, она все-таки взяла еще кусочек. «Живут только раз», — подумала она. — Партия в бридж навеет на тебя другие мысли.

— Доброе утро всем! — Присцилла Левит вошла в этот момент на кухню через заднюю дверь. На ней был костюм «Джогги», лента на лбу и кеды. Чтобы сохранить стройность, Присцилла каждое утро совершала трехмильную пробежку по берегу озера Эри.

— Доброе утро, дитя мое! — ответила Мария.

— Наилучшие пожелания, Гвен. — Присцилла передала виновнице торжества цветок, который сорвала по дороге к дому.

— Какой красивый! — Гвен приколола цветок к волосам.

У Гвен от природы были черные волосы. С годами они поседели. Сначала она красила их в черный цвет, но в один прекрасный день перестала. Теперь ее волосы были седыми, но Гвен не выглядела из-за этого старше.

— Что ты намереваешься сегодня делать? — спросила Присцилла, заливая молоком кукурузные хлопья.

— В десять часов у меня тренировка, — ответила Гвен. — А после обеда я играю партию со своими друзьями.

— Ты еще нуждаешься в тренировках, — удивился Джек. — Ведь ты уже играешь в гольф по меньшей мере лет двадцать.

— Если быть точной, — двадцать два года. — Она гордо усмехнулась.

— Следует полагать, что ты за это время уже все изучила.

— Слава Богу, все выучить никогда нельзя, — возразила она. — Именно это делает игру захватывающей. В настоящее время я, например, переделываю плечевой взмах.

— С ума сойти! — Для Джека это в любом случае было сверх понимания. — Я должен идти. Мы встретимся вечером за обедом. Лори тоже приедет. Во всяком случае, она мне обещала, когда мы недавно говорили по телефону.

— Меня за обедом не будет, — объявила бабушка Мария. Она встала и небрежным движением разгладила свою элегантную юбку.

— Но мама! Неужели ты хоть раз не можешь отказаться от своего любимого вечернего бриджа? — спросила Присцилла. — Сегодня, в конце концов, день рождения Гвен.

Гвен всплеснула руками:

— Не начинай снова. Я уже объяснила твоему мужу, что этот день является для меня таким же, как и все остальные.

— Вот видишь, — заметила Мария. — Кроме того, сегодня состоится важнейший турнир всего года. Мои партнеры не простят мне, если я брошу их.

— Ты все еще играешь в паре с этой миссис Максвелл? — Гвен не очень разбиралась в бридже, но знала, что каждый игрок нуждается в партнере.

Мария кивнула:

— Хотя она страшно сварлива, но является прекрасным партнером. Поэтому я мирюсь с ней.

— Я бы этого не могла, — ответила Гвен. — Поэтому предпочитаю гольф всем другим видам спорта. В него всегда играют без партнеров.

— Если дамы смогут меня простить, — Джек встал. Он кивнул обеим бабушкам, а своей жене послал воздушный поцелуй. — До вечера.