Выжженный край - [3]

Шрифт
Интервал

— Так точно, со второго этажа, из одного из центральных окоп. Сзади этот балкон вплотную примыкает к проволочным заграждениям.

— Ничего не скажешь, место выбрали удобное! Выходит, что вы с Нгиа выпустили из виду ту часть зоны, что за протокой? Или, может быть, проверяли, но все же недостаточно тщательно? — продолжал расспрашивать Хонг.

— Так ведь сами посудите, — чистосердечно признался Хьен, — уже начинало смеркаться, а у нас была всего одна рота, для такой территории это капля в море. Кроме того, та сторона относится уже не к нам, а к К-3.

Политрук и штабист согласно кивнули.

— А твоя радиограмма точная, вы действительно видели двоих, мужчину и женщину? — спросил штабист.

— Да, и еще пацаненка.

— В котором часу это было?

— Ровно в восемь сорок три. Уже почти стемнело. Мы уничтожили все огневые точки на этой стороне. По всей зоне прекратили огонь. Этот сброд уже выходил сдаваться на середину двора. В основном те, кто драпанул сюда. Причем не только офицеры, но и многие солдаты прибыли с «прицепом» — потащили за собой жен и детей. Мы с Нгиа обсуждали, как доложить обстановку, и тут… тут это и случилось.

А случилось все так: затаившийся и стрелявший из укрытия офицер выпустил по ним, когда они с Нгиа стояли на крыльце, длинную очередь. Радист Лам погиб, Нгиа и Хьен были ранены. Среди пленных тоже оказалось около десятка убитых и раненых.

За минуту до этого Малыш Тханг — он вместе с бойцами санитарного дозора проверял колодец у мостика — заметил мужчину и женщину, забежавших в коттедж и по наружной лестнице слева поднявшихся на второй этаж. Он успел разглядеть их только мельком, они быстро проскочили в самый конец балкона.

Хьен тут же поднял целый взвод прочесать офицерские коттеджи и примыкающую к ним площадку, где стояли ожидавшие ремонта машины. Однако тех двоих нигде не нашли. Нашли только мальчика.

— Как же все-таки им удалось проскользнуть? — задал вопрос Хонг.

— Взвод потом обнаружил траншею, соединяющую офицерские коттеджи с авторемонтной площадкой. Мы думаем, что те двое и воспользовались этой траншеей. Раньше их не обнаружили потому, что санитарный дозор осматривал только террасы и комнаты первого этажа.

— Весьма вероятно, — кивнул штабист.

— Но где бы они сейчас ни прятались, — продолжал Хьен, — им далеко не уйти.

— Итак, вчерашнюю операцию вы пропели лихо, однако на последнем этапе им все же удалось вас куснуть, — подытожил Хонг. — Ну, а что же этот мальчишка, которого вы поймали, где он?

— Здесь, в доме, — ответил Хьен. — Хотите на него взглянуть?

— Да нет, зачем. Сколько ему?

— Совсем пацан, года три-четыре, не больше!

— Ну и как вы думаете с ним поступить?

— Не знаем еще, — ответил Хьен. — Пока что я поручил Тхангу, нашему санинструктору, присмотреть за ним.

Глава II

Горы, шоссе, город, разрушенные селения, военная база — все здесь сейчас, в Первой тактической зоне на этой земле, раскинувшейся под мартовским небом тысяча девятьсот семьдесят пятого года, носило следы поспешного отступления, бегства марионеточной армии. Словно массовая эпидемия, распространялись паника и хаос, захлестывая и горные джунгли, и город, и окрестности. Вьетнамцы, кто вынужденно, кто сознательно пошедшие когда-то за американцами, измотанные этими проведенными под ружьем годами, шли теперь к своему последнему прибежищу.

Десятки километров песчаного берега у порта Тхуанан и Тыхьен были забиты беспрестанно прибывающими сюда беженцами: штатскими — тут были люди абсолютно всех сословий, сгибавшиеся под тяжестью разнокалиберного багажа, и военными, разных званий и родов войск, во всем пестром разнообразии воинской амуниции. Генерал ли, солдат ли, богач ли, бедняк — они сейчас были уравнены в одном: каждый шагал на своих двоих, ибо все машины и другие средства передвижения пришлось бросить по ту сторону лагуны.

У самой кромки берега собралась толпа дочерна загорелых, провонявших потом солдат. Одни были по пояс голы, без всякого оружия, только в руках крепко зажаты кошельки. Другие — еще при оружии и в гимнастерках, превратившихся в грязные, измазанные глиной лохмотья. Изможденные лица, глубоко ввалившиеся, мутные, почти безумные глаза, взлохмаченные, в песке и пыли волосы — так выглядела эта толпа, сборище побежденных. Площадная брань, грубые крики, вопли, дикий, безумный смех, выстрелы, поднятые вверх кулаки, с угрозой машущие в сторону моря, еще дымящиеся стволы карабинов, и головы — все как одна повернуты в сторону моря…

— …Мать вашу! Если через пять минут не причалите, отправим прямиком в преисподнюю!

— …Эй вы! Территориальные! Слезайте! Оставайтесь в своем сучьем Читхиене!..

— Давай причаливай! Слышишь?! Мы резину тянуть больше не намерены!

— Открывай огонь! Отправить их к чертям собачьим!

Корабль темно-серой гигантской цветочной корзиной высился над водой — его помещения и палубы снизу доверху были до отказа забиты людьми: мужчинами в военной форме, женщинами, детьми. Многим не хватало даже места, чтобы стать как следует. Руки судорожно цеплялись за любой выступ, за что только можно было кое-как ухватиться. Леера были облеплены гроздьями людей. Время от времени со стороны открытого моря набегала большая волна, и корабль вместе со всей этой кишащей на нем толпой слегка покачивался и, казалось, оседал все глубже и глубже.


Еще от автора Нгуен Минь Тяу
След солдата

Роман «След солдата» посвящен одному из героических эпизодов освободительной войны вьетнамского народа против американского империализма и его ставленников. На примере боев в Кхесани писатель Нгуен Минь Тяу ярко показывает, с каким героизмом и стойкостью вьетнамские трудящиеся и их вооруженные силы отстаивали честь и свободу своей родины. Автор с большой любовью рисует мужественные образы бойцов и командиров, подчеркивает неразрывную связь поколений и преемственность революционных традиций, раскрывает всенародный характер освободительной борьбы.


Рекомендуем почитать
Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.


Взвод

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Партизанский фронт

Комиссар партизанской бригады «Смерть фашизму» Иван Прохорович Дедюля рассказывает о нелегких боевых буднях лесных гвардейцев партизанского фронта, о героизме и самоотверженности советских патриотов в борьбе против гитлеровских захватчиков на временно оккупированной территории Белоруссии в годы Великой Отечественной войны.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беженцы и победители

Книга повествует о героических подвигах чехословацких патриотов, которые в составе чехословацких частей и соединений сражались плечом к плечу с советскими воинами против гитлеровских захватчиков в годы Великой Отечественной войны.Книга предназначается для широкого круга читателей.


Строки, написанные кровью

Весь мир потрясен решением боннского правительства прекратить за давностью лет преследование фашистских головорезов.Но пролитая кровь требует отмщения, ее не смоют никакие законы, «Зверства не забываются — палачей к ответу!»Суровый рассказ о войне вы услышите из уст паренька-солдата. И пусть порой наивным покажется повествование, помните одно — таким видел звериный оскал фашизма русский парень, прошедший через голод и мучения пяти немецких концлагерей и нашедший свое место и свое оружие в подпольном бою — разящее слово поэта.


Героиня

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пон

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белое платье

В настоящий том библиотеки включены произведения Нгуен Ван Бонга и Тю Вана, писателей одного поколения, вступивших в литературу в годы войны Сопротивления (1945–1954). Повесть «Белое платье» и рассказы Нгуен Ван Бонга посвящены борьбе вьетнамского народа на Юге страны за независимость и объединение Вьетнама. Роман «Тайфун» Тю Вана повествует о событиях, происходивших после установления народной власти и проведения аграрной реформы в районах, где проживали вьетнамцы-католики и было сильно влияние Ватикана.


Страна поднимается

Эти романы, написанные один в 1955, другой в 1977 г., объединяет тема борьбы вьетнамского народа против иноземных захватчиков. Оба произведения отличает не просто показ народного героизма и самопожертвования, но и глубокое проникновение в судьбы людей, их сложные, меняющиеся в годину испытаний характеры.