Выжившая - [56]
– Отчасти, – уклончиво отзывается Кейн.
– Ты не выносишь людей, но нуждаешься в их энергии. Не любой энергии, ты тщательно выбираешь объект для фантазий. Так же, как выбрал меня, – я могла бы выразиться объемнее, но для подачи моей позиции достаточно сказанного.
– Что в тебе могло привлечь социопата с фантазиями? – вопрос ставит меня в тупик своей неожиданностью. Повернув голову, я тщетно пытаюсь уловить скрытые мысли или эмоции на лице Оливера. На меня он больше не смотрит, взгляд устремлен вглубь погруженной в темноту комнаты.
– Ты иронизируешь?
– Нет, конкретизирую вопрос, – сначала отвечает, а только потом отрицательно качает головой. Несовпадение слов и жестов – тревожный симптом, но одного его недостаточно, чтобы строить выводы.
– Я думаю, в глубине души ты извращенец, но стыдишься этого и тщательно скрываешь, – стараюсь смягчить формулировку и, сделав небольшую паузу, сразу продолжаю мысль. – Согласись, фантазия о маленькой девочке, запертой наедине с серийным убийцей – не есть норма. Ты зациклен на моих воспоминаниях и делаешь все, чтобы я рассказала о том, что Хадсон делал или не делал со мной, попутно сочиняя собственную версию.
– Не соглашусь, – Оливер впервые открыто и категорично возражает мне. – В моей версии нет ни сексуальной подоплеки, ни описания страданий и смакования боли.
– Но ты занимался сексом со мной, – привожу главный аргумент в подтверждение своей правоты. – С девочкой, умоляющей о помощи на страницах рукописи.
– Не я, Шерил, – мы одновременно поворачиваем головы и встречаемся взглядами. Твердая уверенность в его словах не оставляет сомнений, что передо мной патологический лжец… Или сумасшедший. – И ты не девочка.
– Хорошо, что ты это понимаешь, – теряю нить мысли, заблудившись в черных кратерах внимательных глаз.
– Маниакально одержимый фантазиями социопат обязательно бы воплотил все, что возбуждает, будоражит и питает его воображение, – произносит Оливер, не отрывая взгляда. – В реальности, а не прибегая к фальшивым заменам. Его ничто не ограничивает, он бесстрашен, безжалостен и хладнокровен. Прямо сейчас ты бы лежала абсолютно голая на холодном полу, а его нож вскрывал бы одну за другой твои артерии. Возбуждаясь от вида крови, ужаса и беспомощности, он бы трахал тебя в луже крови под аккомпанемент твоих отчаянных воплей, наслаждаясь каждой секундой агонии, а после накладывал бы жгуты и приводил в сознание, – беспощадная уверенность в голосе Кейна зашкаливает. Я шокированно смотрю на него, не в состоянии поверить, что он действительно произносит все эти жуткие вещи, отлично осознавая, какую боль причиняет каждым новым словом.
– Ты слишком хороша, чтобы умереть быстро, – Оливер продолжает все тем же размеренным безмятежным тоном. – Наслаждение острее, пока сердце трепыхается и сражается за жизнь. Он бы держал тебя здесь неделями, месяцами, резал твои сухожилия, лишая подвижности и способности к сопротивлению, превратил в безвольную куклу для удовлетворения своих сексуальных извращенных фантазий. А наигравшись, перерезал бы глотку, уверенный, что освобождает тебя от мучений. Он бы тщательно спрятал твой труп, искренне скорбел и раскаивался до тех пор, пока не выбрал бы новую жертву.
Меня трясет мелкой дрожью, когда Кейн, наконец, замолкает. Веки горят, но слез нет, как и облегчения, которое они могут дать, пролившись. Оливер только что описал сценарий зверств Балтиморского маньяка – Уолтера Хадсона. Каким-то образом Кейн добрался до материалов дела. Подобных подробностей не было ни в прессе, ни в новостях.
– Хадсон не раскаивался и не фантазировал, – резюмирует Оливер, так и не дождавшись моей реакции. – Он вымещал свою ненависть и ущербность на тех, кто были заведомо слабее.
Господи, я совсем ничего не понимаю.
– А ты… Ты хочешь сделать все… это со мной? – голос дрожит, но я ничего не могу поделать, контроль снова в руках Кейна, и скорее всего, все время был у него.
– Шерри, – склонившись ко мне, произносит он, – сотни раз в сутки я представляю дикие вещи, от которых у большинства людей волосы встанут дыбом.
– Это не ответ, – дрожь усиливается, холодный пот струится по позвоночнику. – Ты хочешь убить меня?
– Нет, – он отрицательно качает головой и внезапно накрывает мои пальцы своими. Вместо облегчения от его признания меня пронзает дикое напряжение. – Тебя нет, – добавляет Кейн, ткнувшись носом в мою макушку и шумно втягивая мой запах. Точно так же, как тогда в саду. Под дожем. Один из самых чувственных моментов в моей жизни. Сердце обрывается, жутко хочется разрыдаться.
– А других? – я не хочу знать, но обязана спросить.
– Я думаю об этом, – крепко сплетая наши пальцы, Оливер сжимает их в замок. – Постоянно. Поэтому я здесь.
– А зачем я здесь?
– Ты вернулась, чтобы освободить меня, Шерри.
Глава 14
Я рассчитывал переговорить с Гвен в офисе или на нейтральной территории, подальше от посторонних ушей, чтобы вернуться домой с четкой, конкретной позицией. Но в обед Гвендолен позвонила, сообщив, что ее вылет задерживается. По итогу встретились с сестрой в аэропорту около семи вечера, и всю обратную дорогу до Kanehousgarden мы ожесточенно спорили.
ЭМИЛИЯ: Цель Адриана Батлера достигнута и контракт на мое тело у него в кармане. «– Ты должна запомнить основные правила: никакой одежды в постели. Никаких других мужчин. Никаких разговоров. Полный доступ, когда и куда я захочу.» Я проиграла сражение, но главное противостояние впереди, и я сделаю все, чтобы выйти из него непобеждённой.АДРИАН: Гордеева действительно могла сесть в мое кресло. Для этого нужно было совсем немного. Не быть такой возбуждающе-сексуальной. Не подходить ко мне на «Распутной Джен». Выйти замуж за Демидова-младшего. Не повезло тебе, детка.
Известная писательница исчезает из собственного дома при загадочных обстоятельствах. Первым под подозрение попадает ее муж. Именно он позвонил в службу спасения, сообщив, что нашел супругу мертвой в бассейне. Однако прибывший наряд полиции не обнаруживает никаких следов женщины. После нескольких лет безуспешных поисков расследование заходит в тупик. С мужа писательницы, Алана Флеминга, снимают все обвинения, а ее саму признают умершей и закрывают дело. Тайна исчезновения так и осталась бы неразгаданной, но в жизни Алана появляется еще одна загадочная фигура: Аннабель Одли, кузина его пропавшей жены.
Женщину терзают тревоги, что ее муж узнает про измену пятилетней давности. Узнает, что сын не от него. Но, в то же время, она хочет все ему рассказать, когда подвернется момент. Все усложняется появлением в гостях настоящего отца ее сына. Ее мучают кошмары, связанные с нерожденными дочерями. Годом раньше, до измены, ей пришлось сделать аборт. Но ей так хотелось, чтобы в их семье появился ребенок, поэтому она пошла на этот шаг и изменила своему мужу с давним другом. Между тем, сыну стали являться образы его сестренок.
Он следовал за ней, потому что хотел обладать. Она поверила ему, потому что хотела острых ощущений. Есть поговорка, что любопытство может убить… но Валериэн Кимбл начинает понимать, что его удовлетворение может стать еще хуже. Четырнадцатилетняя Валериэн живет в эпоху, когда мерзавцы и плохие парни изображаются как романтический идеал, а герои устарели и скучны. Поэтому, когда Гэвин Мекоцци, гениальный, но странный парень-одиночка из ее школы, начинает проявлять к ней интерес после случайной встречи в зоомагазине, Вэл заинтригована.
Нет писателя более экстремального, извращенного и грубого, чем Эдвард Ли. Его мир — это мир психопатов-насильников-реднеков, демонов, одержимых сексом, и инопланетян, крадущих сперму. Приготовьтесь, король сплаттерпанка гарантированно шокирует, оскорбит и заставит вас смеяться, пока вас не стошнит…
Глубокий тыл во время Великой Отечественной войны. "Коктейль Молотова", изготовленный пареньком для фронта, может обернуться ГУЛАГом для его отца. Или преследовать в поколениях. И в современном мире внук, стоя над гробом деда, пытается постичь смысл перекрещенных молота и серпа – тоже своего рода крестное знамение. "Сжечь за собой мосты" – значит отрезать себе всякую возможность к отступлению. А в случае поджога моста впереди себя – значит действительно видеть выход, но сознательно лишить себя возможности им воспользоваться…
«Если тебе предложат нечто совершенно непотребное, точно выходящее за рамки общественной морали, да настолько откровенно, что станет стыдно рассказать даже самой близкой подруге, то в котором часу ты согласишься?». Вот и героиня не имела ни шанса устоять перед личными демонами, толкающими ее с головой в водоворот страсти и похоти. Девушка желала познать себя и свою сексуальность, давно утерянную в скучном браке, а осознав, с какой легкостью принимает приглашение малознакомого мужчины, окончательно уверовала в свое превосходство перед обществом – людьми, чьи страхи не дают им наслаждаться жизнью в полной мере.
Мрачный рассказ о человеке, попавшем в лапы ужасной системы. Проходя по её конвейеру, он узнает очень важное о себе, о человечестве, о мирах и о самой системе.